какие родственные языки есть у русского языка
Какие родственные языки есть у русского языка
24 мая отмечается День славянской письменности и культуры. Поговорим о связях между славянскими языками, их взаимовлиянии. Родные братья русского языка – это языки белорусский и украинский. В несколько более отдалённом родстве стоят языки западнославянские и южнославянские – они могут именоваться его двоюродными братьями.
На земном шаре от трёх до семи тысяч языков, объединённых в семьи. Русский язык является представителем самой большой языковой семьи – индоевропейской. Считается, что на индоевропейском праязыке говорили те, кто жил в центре Европы ещё пять тысяч лет назад. Сегодня в составе огромной индоевропейской семьи десять языковых групп, потому что некогда единый народ разделился на несколько этносов, говорящих на разных, но отчасти сходных языках.
Среди языков одной семьи есть как родные и двоюродные братья, так и седьмая вода на киселе: всё зависит от того, насколько велико сходство между родственниками. Родными братьями русского языка являются украинский и белорусский, и это неслучайно: до XIV века восточные славяне были единым народом, который говорил на древнерусском языке.
Именно поэтому мы знаем огромное количество сходно звучащих слов: русское мать по-украински звучит как мати, а по-белорусски – маци. Если в России воспроизвести песню ансамбля «Сябры» «Вы шуміце, шуміце нада мною, бярозы», проблем с пониманием не возникнет. Интересно и название этого популярного белорусского коллектива: сябры по-белорусски – друзья, причем слово сябр происходит от литовского сябрь – «товарищ, соучастник». И хотя литовский язык славянским не является, он тоже наш родственник, пусть и дальний.
Кроме восточнославянских, существуют языки западнославянские и южнославянские. Они состоят в несколько более отдалённом родстве с русским языком и могут именоваться его двоюродными братьями. Среди них польский, чешский, словацкий (это западная ветвь славянской группы) и болгарский, македонский, сербскохорватский, являющиеся южнославянскими языками.
Польский язык долгое время играл роль посредника между языками западной и восточной Европы: переняв и пропустив через себя, польский подарил нам такие слова, как рапорт, амнистия, буханка, баранка, пунктуальный, музыка, кухня, бутылка, гонор, вензель и т. д. Лингвисты полагают, что в русском языке не меньше тысячи полонизмов, и дело касается не только самостоятельных, но и служебных частей речи (союзов, частиц): так что, если, что за, якобы. Заимствования из польского можно обнаружить среди названий различных блюд (зразы, пончики, шпикачки, пампушки, клёцки, повидло…), слов военной тематики (гетман, ротмистр, воевода, поручик, муштра и мн.др.), а также ругательных наименований (подлец, забияка, быдло).
Как известно, многие полонизмы проникали в русский язык через украинский и белорусский и по пути обрастали новыми значениями. С этой точки зрения интересна трансформация западнославянского слова быдло, родственного глаголу быть. Первоначальное его значение – «состояние, бытие» – сохранилось в чешском языке. В польском же оно означало «жилище, имущество, собственность», а позднее – «домашний скот». В украинском языке это заимствование получило ещё и переносное значение − люди, которые приравниваются к скоту.
Интересно, что слово забияка в результате перемещения в русский язык утратило своё первоначальное зловещее значение: польское существительное zabijaka образовано от глагола zabijac – «убивать», в русском же всё гораздо безобиднее: забияка – это задира, буян, скандалист, дебошир, сорванец, но не головорез.
Из русского в польский перекочевало тоже немало слов: палата (pałata), плита (plita), прокурор (prokuror), кислый (kisły), коновал (konował), таможня (tamożnia), начальник (naczelnik), качать (kaczać), рогатина (rochatyna), драка (draka), словосочетание пойти в отставку (pójść w odstawkę) и др.
Чешско-русский обмен словами тоже нельзя обойти стороной. Можно поупражняться в переводе с родственного чешского на русский, чтобы увидеть сходства и различия в значениях похоже звучащих слов. Например, чешское слово роzоr означает «внимание», а в русском языке позором именуют бесчестье, постыдное положение. Общеславянское слово роzоr произошло от глагола зреть, то есть видеть, и первоначально имело значение «зрелище, обозрение». Когда чехи говорят позор, они хотят сказать: «Зри, смотри в оба!». А современное значение у слова позор в русском и некоторых других славянских языках появилось от обычая выставлять на позор, т. е. на всеобщее обозрение, преступников. Этот факт закрепился в русском языке в таких устойчивых выражениях, как пригвоздить к позорному столбу, заклеймить позором.
Чешский язык подарил миру слово робот, возникшее как производное от robota «барщина», которое в свою очередь восходит к праславянскому orbota. От него же произошли др.-русск. робота – «работа, рабство», и ст.-слав. работа. Слово колготы тоже пришло к нам из чешского в середине ХХ века (kalhoty – род нижнего белья, штаны). Из русского чешский заимствовал такие слова, как треска, тюлень, сопка, воздух, весна.
Многие русскоязычные путешественники замечают, что неплохо понимают язык в Болгарии, Сербии, Хорватии, Боснии, Черногории. Это объясняется тем, что на русский язык когда-то оказал сильное влияние церковнославянский, относившийся к южнославянской ветви, меж тем как сидящие с нами на одной восточнославянской веточке украинский и белорусский не всегда бывают нам понятны, потому что находились в более тесном контакте с западнославянским польским языком.
То же явление можно наблюдать и в болгарском языке: гора – это лес, горе – вверху, баба – старушка, а бабушка – вид речной рыбы, калинка – божья коровка, точилка – скалка, умора – усталость… После русско-турецкой войны, освободившей Болгарию от османского ига, влияние русского языка в стране стало особенно заметным, ведь по российскому образцу были переформированы государственные учреждения, армия, школы. Такие изменения привели к заимствованию специальных русских терминов, а влияние российской науки на все области знаний способствовало тому, что в болгарский литературный язык проникло много русской научной лексики.
Языки мира находятся в контакте сотни лет, и взаимопроникновение – это естественный процесс. Он обогащает языки. Русский, как и другие языки, имеет в своем составе самые разнообразные заимствования. Многие из них так давно в языке, что и не воспринимаются как нечто инородное. Да и сам русский дал другим языкам немало своих слов. Это не удивительно, ведь он является средством межнационального общения и входит в пятёрку самых распространённых языков мира.
Русский язык и его ближайшие родственники
«Язык — это история народа. Язык — это путь цивилизации и культуры.»
А. И. Куприн
Доводилось ли вам беседовать с поляком или, скажем, с сербом? Конечно, у них многие звуки — иные, поэтому имитировать их человеку, с рождения говорящему по-русски, может быть, сложнее, чем, например, французский прононс. И хотя вряд ли мы отличим чешский от словацкого или словенский от македонского, не зная ни одного из этих языков, но вот родство нашего языка с ними определим без особого труда. Услышим и знакомые (ну или хотя бы отдаленно что-то нам напоминающие) слова. А вот о чем говорят, поймем вряд ли. Зато достаточно точно понять, о чем говорит белорус, русскому не так уж сложно. Все дело — в степени родства.
Языки — двоюродные братья
Именно так можно сказать о славянской группе языков. «Естественный ареал» для них — Центральная и Восточная Европа, а также Северная Азия. Современное количество говорящих на славянских языках на сегодня оценивается более чем в четыреста миллионов человек.
О подгруппах, на которые делятся славянские языки, проще всего говорить, если вспомнить любую из известных вам сказок о трех братьях, разделивших хозяйство и разошедшихся в разные стороны, но — вот уж не сказочный, а жизненный поворот! — поселившихся по соседству и обзаведшихся собственными семьями. Дети первого из братьев — польский, кашубский, серболужицкий, чешский, словацкий языки. Это западнославянская подгруппа. Дети второго — словенский, хорватский, боснийский, черногорский, сербский, а также болгарский и македонский. Причем, продолжая мыслить метафорически, можно сказать, что они через некоторое время расселились по двум домам, — болгарский и македонский отошли от братьев. Но все-таки и они относятся к южнорусской подгруппе. И потому сильно отличаются от них. Дети третьего — русский, украинский и белорусский языки. Иными словами — восточнославянские.
Конечно, эта метафора не отражает реальные процессы формирования языков под влиянием целого комплекса факторов, их взаимодействие, зато наглядно представляет их родство.
Братья-славяне
Это устойчивое выражение мы относим, как правило, именно к русским, украинцам и белорусам. Эти народы действительно братья. И их языки — самые ближайшие родственники.
Общий предок восточнославянских языков, на которых говорят русские, украинцы и белорусы, — древнерусский язык (его же иногда называют древневосточнославянским и общевосточнославянским), исторические границы существования которого — с VII—VIII веков по XIV-XV века. Изначально, конечно, он не был един, что и неудивительно: для того чтобы сформировался литературный язык — общепринятый, общепонятный в деталях, с общепризнанными нормами произношения, построения фраз и т. д., — должно было пройти значительное время. А еще, безусловно, — появиться и развиться письменность. Пока же человеку с севера Руси было нелегко (хотя и вполне возможно) понять диалект человека, живущего там, где позднее встанет белокаменная Москва. Как малые ручейки и речки, впадая в более полноводные, пополняют великую реку, так создавался русский язык — из наречий, из диалектов, больших и малых. Не случайно «речь» и «река» издавна сближались в русской поэтической речи (самый известный пример встречаем в пушкинской «Сказке о царе Салтане» — Царевна Лебедь «сладку речь-то говорит, будто реченька журчит»), а вот как давно возник метафорический перенос «река течет / речь течет», вряд ли можно определить с точностью.
Русь. Даже ученым, помимо фактографии, детализации исторических событий, нужен символ, некое условное начало. В данном случае такая точка отсчета — это конец первого тысячелетия нашей эры, когда, предположительно, появились и слова «рось/русь», обозначающие этническую общность (некоторые историки говорят об общности социальной) и самоназвание «русьский» для людей этой общности.
История народа и история языка совершенно очевидно связаны друг с другом. Объединение восточных славян под властью Киевской Руси, рост могущества этого государственного образования, возникновение политических и экономических связей приводили к сближению, взаимопроникновению диалектов (для обозначения этого процесса в науке используется термин «конвергенция» — от латинского convergo — «сближаю»). К тому же появляется письменность, и пусть о значительном распространении грамотности вне крупных городов говорить пока не приходится, но именно этот момент — решающий для формирования литературного языка.
Можно провести простой эксперимент. Попробуйте рассказать о каком-то событии устно, а затем о нем же — письменно. В каком случае вы старательнее «отбираете языковой материал»? Разумеется, во втором.
Ну а главное, письменность позволяла передавать не только информацию (от человека к человеку и от поколения к поколению), но и сам строй речи, и запасы лексики — бесценные языковые богатства.
Вспомним, что письменность на Русь пришла вместе с православием, из Византии. Крещение Руси произошло в 988 году. Начало русской письменности относят к XI веку (по крайней мере, это подтверждают древнейшие ее памятники).
Когда же язык становится литературным? Когда обладает следующими признаками:
Древнерусский язык обладал всеми этими признаками. Равно как и русский язык на протяжении всей истории его развития.
От древнерусского — к русскому
Современному русскоговорящему человеку понять сейчас своего предка, адекватно интерпретировать его речь ничуть не проще, нежели речь тех, кто ныне говорит на родственных языках. Отдельные слова будут понятны, построение фразы узнаваемо. но даже произношение удивит! Ну хотя бы звук [‘е] там, где мы без малейшего сомнения, уверенно произнесли бы [‘о], а написали бы «ё».
Помните, один из героев классики советского кинематографа, фильма «Иван Васильевич меняет профессию», человек XX века, с пафосом произносит: «Житие мое!» А Иван Грозный, который, как мы помним, жил в XVI веке, гневно вопрошает: «Какое житие твое, пёс смердящий?»
Очень показательный ответ! И не только потому, что передан характер самодержца, но и с лингвистической точки зрения. Так называемый переход е в о ([‘э] в [‘о]) перед твёрдым согласным завершился в XV веке, неизменным осталось только звучание слов, связанных с духовной стороной бытия, в том числе — из церковного лексикона. Отсюда — возвышенное «житие», но разговорное — «пёс». «Мое» могло звучать и так и этак, в зависимости от контекста. А вот слова «бытие», «житие» обзавелись так называемыми младшими родственниками (в обыденной речи рядом с ними появились «бытьё», «житьё»), которые относятся к повседневности, к миру материальному, а не духовному. К сожалению, до сих пор нередко можно услышать ошибочное произношение и увидеть ошибочное написание слова «бытие» — его путают с «младшим родственником».
В древнерусском языке было семь падежей (седьмой — звательный, ныне сохранившийся у русских в церковном обиходе, а также известный по литературным произведениям, в которых мы встречаем обращения «отче», «батько», «старче»), три числа: единственное, множественное и двойственное, сложная система спряжения глаголов. Можно вообразить, как нелегко приходилось тогда тем, кто учился грамоте, и как трудно приходится современным студентам-филологам, изучающим дисциплину под названием «Историческая грамматика»! Но без этого, как будет видно далее, сложно ответить на целый ряд вопросов, касающихся грамматики русского языка, ведь многое из ныне необъяснимого становится очевидным, если заглянуть в прошлое.
К моменту начала феодальной раздробленности на Руси (XII век) древнерусский язык пусть и не представлял собой монолит, но, вне всякого сомнения, являлся литературным языком. Однако это не препятствовало существованию ряда диалектов. Современные ученые выделяют диалектные зоны: северо-западную (новгородские и псковские говоры), северо-восточную (ростово-суздальские говоры), западную (смоленские и полоцкие говоры), юго-западную (киевские и галицко-волынские говоры), юго-восточную (рязанские и курско-черниговские говоры). Существует и более простое деление, которым мы обязаны одному из авторитетнейших лингвистов, академику Российской академии наук А. А. Зализняку: в нем один диалектный тип объединяет земли Псковского, Новгородского княжеств и территорию современной северной Белоруссии, а другой — территорию нынешней Украины, средней полосы России и восточной ее части. Есть и другие классификации, основанные главным образом на фонетике, то есть произношении слов («аканье», «цоканье» и т. п.).
Последующие исторические события, самые заметные из которых — образование самостоятельных государств из осколков единой Киевской Руси и монголо-татарское иго, — привели к нарастанию различий между диалектами. К тому же, что немаловажно, многие русские земли оказались под властью сильных соседей — Великого княжества Литовского, Польши, Венгрии. Конечно, для превращения диалекта в язык должно смениться не одно поколение. Поэтому о «самостоятельных» русском, белорусском и украинском языках можно с полным основанием говорить только с XIV века.
Составные части
И снова сравним язык в его становлении с развитием человека. Как ребенок запоминает слова, учится их употреблять, а затем, на более высоком уровне речевого развития, отбирает из своего словарного запаса те, которые лучше донесут его мысль до собеседника или читателя, так и язык вбирает в себя слова родственных друг другу диалектов (в нашем случае — прежде всего новгородских, псковских, ростовских, суздальских, рязанских), а также заимствует у соседей.
Так называемые заимствованные слова приносили торговцы, зачастую — вместе с неведомыми дотоле русичам товарами. Даже враги оставляли после себя не только разоренные города и села, но и новые слова, в «иностранное происхождение» которых теперь верится с трудом. Так, в частности, слова «богатырь» и «казак», известные нам по былинам (например, о «старом казаке» богатыре Илье Муромце), — тюркского происхождения. Слово «боярин» для обозначения представителя высшей после князя родовой знати тоже было заимствовано. Ученые спорят, откуда оно пришло, из тюркского или из греческого. На тюркских языках говорили и хазары, и половцы, и часть войск, пришедших на Русь во время татаро-монгольского нашествия. Не случайно в русском языке огромное количество давно укоренившихся тюркских слов: алмаз, казна, таракан, баклажан, балаган, сундук, утюг, чугун и многие, многие другие. Термин «тюркизмы» тоже возник не случайно, ведь из-за долгого существования этих слов в языке уже невозможно точно сказать, когда и из какого именно языка они появились. Зато ученые достаточно легко находят их за счет сингармонизма, то есть повторения одних и тех же гласных.
Все вышесказанное касается как древнерусского языка, так и его «потомков» — русского, украинского и белорусского. Кроме того, во всех этих языках ученые усматривают более или менее значительное польское влияние.
Заимствования происходили и позднее — например, из немецкого, английского и ряда других языков в царствование Петра I; затем русская аристократия была пленена романтичным французским — до такой степени, что над этой страстью даже начали подшучивать писатели и поэты.
Появлялись и совсем новые, ни у кого дотоле не бытовавшие слова, — как правило, вместе с новыми реалиями либо тогда, когда в них возникала потребность у писателей.
Язык в чем-то упрощался, в чем-то усложнялся. Главное — он был и остался национальным, литературным языком. И, что немаловажно, изменения происходили не только стихийно, но и проводились целенаправленно, в том числе — в письменности.
О РОДСТВЕ ЯЗЫКОВ
Общность происхождения индоевропейских языков, совпадения в лексике и грамматические соответствия могут навести читателя на мысль о том, что, зная русский язык, можно сравнительно легко изучить любой другой индоевропейский язык.
К сожалению, такого читателя ждёт разочарование. Родство индоевропейских языков было установлено благодаря сравнению наиболее архаичных особенностей каждого языка в отдельности. В течение столетий и даже тысячелетий эти языки претерпели существенные изменения. В результате в этих языках стало гораздо больше расхождений, чем общих черт, которые ученым удаётся выявить лишь с помощью сравнительно-исторического метода.
Уже давно было замечено, что степень различия между языками земного шара далеко не одинакова. Украинец без особого труда может понять русского, но он совсем не поймёт испанца или японца. Румын, хотя и с трудом, может объясниться с итальянцем, но, не изучив английского языка, он не поймёт англичанина.
В чем же здесь дело? Оказывается, языки, которыми пользуются люди, объединяются в группы, связанные между собой большей или меньшей степенью родства. Это родство объясняется общностью происхождения языков, входящих в одну и ту же группу.
Очень близки между собой языки русский, украинский и белорусский, образовавшиеся на основе древнерусского языка. Эти языки называются восточнославянскими. Изменения, происшедшие в них на протяжении нескольких столетий, привели к ряду серьёзных расхождений. Но эти расхождения не столь велики, чтобы лишить носителей русского, украинского и белорусского языков возможности понимать друг друга при взаимном общении.
Значительно более серьёзные расхождения мы обнаружим, если сопоставим восточнославянские языки с западнославянскими (чешский, польский) и южнославянскими (болгарский, сербский). Но восточно-, западно- и южнославянские языки всё же имеют между собой много общего, так как все они входят в единую родственную группу славянских языков. Общность происхождения этих языков проявляется уже в многочисленных лексических (словарных) совпадениях, представление о которых даёт приведённая ниже таблица.
Разница между приведёнными словами в основном сводится к расхождениям в месте ударения и к сравнительно незначительным особенностям в произношении отдельных звуков. Количество подобных соответствий между славянскими языками можно было бы увеличить во много раз.
О близком родстве славянских языков говорят не только многочисленные лексические соответствия, но и общие черты грамматического строя этих языков. В склонении существительных и прилагательных, в спряжении глаголов славянские языки имеют немало точек соприкосновения, свидетельствующих об общности их происхождения.
Однако праславянский, или общеславянский, язык, к которому восходят все современные славянские языки, не сохранился. В нашем распоряжении нет никаких праславянских памятников письменности. Поэтому праславянский язык может быть частично восстановлен главным образом лишь на основании сравнения сохранившихся славянских языков.
В этом отношении иначе обстоит дело у другой группы родственных языков, в которую входят итальянский, испанский, португальский, французский, румынский и некоторые другие языки (романская группа). Общим источником, к которому восходят все романские языки, является латинский язык, многочисленные письменные памятники которого сохранились до нашего времени. Латинский язык — это язык древних римлян. Вместе с ростом могущества Рима — в результате захвата всё новых и новых земель — латинский язык между III в. до н.э. и II в. н.э. постепенно распространился сначала по всей Италии, а затем на территории современной Франции, Испании, Румынии. Именно здесь во второй половине I тысячелетия н.э. на базе латинского языка возникли новые романские языки. (…)
Близкие родственные связи обнаруживаются также между германскими языками (английский, немецкий, голландский, датский, шведский и др.) Как и в случае с языками славянскими, здесь мы также не располагаем памятниками письменности, относящимися к прагерманской эпохе. Однако близкое родство германских языков ясно выступает в приводимой таблице.
Родство каждой языковой группы, относящейся к индоевропейским языкам, как и в случае со славянскими и германскими языками, может быть подтверждено большим количеством лексических (а также и грамматических) соответствий.
О близких и дальних «родственниках».
Таблица лексических совпадений между древнеиндийским и литовским языками показывает, что между ними немало общего. Однако количество совпадений здесь будет не столь велико, как, например, между отдельными славянскими, романскими или германскими языками. Оказывается, родственные связи между разными языковыми группами (но внутри индоевропейской семьи) не являются столь же тесными, как у языков, относящихся к одной и той же группе.
Так, германские и славянские языки стоят дальше друг от друга в «семейной иерархии», чем, к примеру, английский и немецкий или русский и болгарский. Тем не менее определённые связи прослеживаются и при сравнении весьма дальних индоевропейских «родственников». В этом можно убедиться, обратившись к таблице (см. ниже). Количество приведённых здесь примеров можно было бы значительно расширить. Однако и рассмотренный нами материал даёт достаточно наглядное представление о соответствиях, которые подтверждают исконное родство перечисленных в таблице индоевропейских языков.
(Примеры из латинского, древнегреческого и древнеиндийского языков даны для слова «ночь» в родительном падеже единственного числа)
На первый взгляд может показаться, что, например, слово со значением «вдова», имеющее удивительно сходные формы в различных индоевропейских языках, убедительно свидетельствует о родстве этих языков:
въдова — древнерусский язык
vidhava [видхáва:] — древнеиндийский
vidua [вúдуа] — латинский
widuwo [вúдуво:] — готский и т.д.
Однако, несмотря на этот, казалось бы, бесспорный пример, у нас нет основания на 100% исключить (как и в других подобных случаях) возможность заимствования. Пусть очень древнего, но всё же — заимствования. А заимствуются слова, как известно, не только из одного родственного языка в другой. Возьмём, например, список, на первый взгляд, ничем не отличающийся от только что приведённого:
камыш — русский язык
kamyš— турецкий, татарский [камыш]
gamys— азербайджанский, туркменский [ гамыш].
Можно ли на основании этих примеров говорить о том, что русский или болгарский язык находится в родстве с турецким, туркменским, азербайджанским, татарским? Нет. Эти языки относятся к группе тюркских языков, в которую входят также башкирский, киргизский, узбекский и некоторые другие языки. Именно из тюркских языков слово камыш и было заимствовано в русский и в некоторые другие славянские языки. Вот почему приведённое нами сопоставление ровно ничего не говорит в пользу родства русского языка с языками тюркскими. Более того. Пример со словом камыш не может считаться также и аргументом в пользу родства русского и болгарского языков, хотя эти языки, действительно, родственные. Однако родство в данном случае доказывается с помощью иных аргументов.
Общность грамматического строя индоевропейских языков проявляется во многом. Возьмём несколько примеров из склонения. В современном русском языке звательный падеж (падеж, в котором стоит обращение) слился с именительным: «Молодой человек, скажите, пожалуйста. »; «Колобок-колобок, я тебя съем!» Иначе обстояло дело в древнерусском языке. Здесь многие существительные имели особую форму звательного падежа, отличную от именительного.
Некоторые из этих форм в качестве архаизмов сохранились и в современном русском языке: «Чего тебе надобно, старче?» — спрашивает золотая рыбка в известной сказке А.С. Пушкина. Боже (именительный падеж: Бог), отче (отец), друже (друг) — такие примеры сейчас в русском языке единичны и воспринимаются в большинстве случаев как устаревшие формы.
Таким же образом учёным удалось выявить много других общих черт древнего индоевропейского склонения и спряжения. Сравните хотя бы современные русские местоимения в дательном падеже тебе, себе с латинскими местоимениями tibi [тúби] «тебе», sibi [сúби] «себе».
Если взять, например, спряжение латинского глагола sidere [сú:дере] «садиться» в настоящем времени, то мы увидим не только совпадение в звучании корня слова с русским сидеть, но и очень близкие окончания:
Лицо Единственное число Множественное лицо
1-е sid-o [сú:до:] sid-imus [сú:димус]
2-е sid-is [сú:дис] sid-itis [сú:дитис]
3-е sid-it [сú:дит] sid-unt [сú:дунт]
Конечно, совпадения с русскими формами сиж-у, сид-ишь, сид-ит, сид-им, сид-ите, сид-ят будут здесь не совсем полными, но зато они распространяются на все лица единственного и множественного числа. Если же мы сопоставим между собой формы повелительного наклонения sidite! [сú:дите] и сидите!, то здесь почти всё различие будет заключаться только в месте ударения. Эти и многие другие совпадения сохранились, несмотря на тысячелетия раздельного существования латинского и славянских языков.
Примеров частичного или полного совпадения в грамматическом строе индоевропейских языков было обнаружено очень много, особенно — в системе склонения. Это послужило самым весомым аргументом в пользу исконного родства индоевропейских языков.