Толерантность как невозможность взаимопонимания
Лекторский В. А. О толерантности, плюрализме и критицизме (1997)
Лекторский В. А. О толерантности, плюрализме и критицизме (1997)
1. Толерантность как безразличие
Первое понимание толерантности, которое я анализирую, было первым и исторически. В некоторых отношениях оно считается классическим и дожило до наших дней. Оно связано с именами Бэйля и Локка, с классической либеральной традицией. В рамках этого понимания существуют концепции, отличающиеся между собою в определенных отношениях. Историко-философский анализ возникновения этого понимания толерантности, анализ разных концепций в рамках этого понимания был бы интересным и поучительным. […] Согласно этому пониманию истина, основные моральные нормы, основные правила политического общежития могут быть неоспоримо и убедительно для всех установлены и обоснованы. В этих вопросах бессмысленно говорить о толерантности, так как доказательство, рациональное обоснование убедительны для всех. Однако люди не только разделяют истинные утверждения, но также и придерживаются различных мнений. Истинность некоторых из этих мнений может быть впоследствии установлена. Однако среди мнений есть такие, истинность которых никогда не может быть установлена бесспорно. Это прежде всего религиозные взгляды, метафизические утверждения, специфические ценности разных культур, особенные этнические верования и убеждения, некоторые личные предпочтения и т. д. Эти мнения принимаются людьми на внерациональных основаниях и связаны прежде всего с самоидентификацией: культурной, этнической, личной. Без самоидентификации нет личности, т. е. человека, самостоятельного в своих решениях и ответственного за свои поступки. Однако способы самоидентификации во многих случаях являются внерациональными и связаны с определенной принимаемой человеком традицией, с тем местом, где он родился и живет, с историей его страны, с его собственной биографией и т. д. […]
Нужно заметить, что подобное понимание толерантности и соответствующего ей плюрализма как бы навязывается современной социально-политической ситуацией в России. Сейчас, когда не видно никаких возможностей для согласования разных противостоящих друг другу в нашем обществе ценностных ориентации и идеологий, единственно возможной кажется линия на объединение разных групп вокруг решения конкретных практических проблем при отодвигании в сторону идеологических расхождений (иногда говорят, что мы «обречены» на такое понимание толерантности и плюрализма не столько в силу каких-то принципиальных соображений, сколько вследствие существующей практической ситуации, которая не оставляет нам иного выбора).
Толерантность при таком ее понимании выступает как по существу безразличие к существованию различных взглядов и практик, так как последние рассматриваются в качестве неважных перед лицом основных проблем, с которыми имеет дело общество.
2. Толерантность как невозможность взаимопонимания
Второе понимание толерантности исходит из того, что нельзя принять ту предпосылку, из которой исходит первый способ понимания, а именно: что можно провести резкую границу между истиной и мнением, что существуют такие истины познания и нормы социального общежития, которые могут быть бесспорно и убедительно для всех установлены. Данное понимание опирается на результаты современных культурно-антропологических исследований, на некоторые результаты анализа истории науки, социального исследования научного познания, на некоторые современные концепции в философии науки. Согласно данному пониманию религиозные, метафизические взгляды, специфические ценности той или иной культуры не являются чем-то второстепенным для деятельности человека и для развития общества, а определяют сам характер этой деятельности и способ развития той или иной культуры. Плюрализм этих взглядов, ценностей и способов поведения неустраним, так как связан с природой человека и его отношениями с реальным миром. Плюрализм затрагивает и познание, так как нельзя говорить о преимуществах одной формы познавательной деятельности перед другой. Нельзя, например, считать, что магическое понимание мира и основанные на нем способы воздействия на природу и общество (заклинания, пляски и т. д.) в каких-то отношениях уступают научному пониманию и основанной на нем технике. Также нет никаких преимуществ естественных наук, пытающихся на основе знания законов предсказывать появление новых событий перед гуманитарными дисциплинами, пользующимися методом интерпретации. В самой науке разные концептуальные каркасы (парадигмы), определяющие развитие знания, в некотором отношении равноправны, а главное – принципиально несоизмеримы. Все культуры (и познавательные установки) равноправны, но в то же время и несоизмеримы. Не существует никакой привилегированной системы взглядов и ценностей. […]
Единственное исключение следует сделать для идеи о том, что все люди, независимо от расы, пола и национальности имеют равное право на физическое существование и культурное развитие (в отношении нарушения этих прав не может быть никакой терпимости).
Толерантность в данном случае выступает как уважение к другому, которого я вместе с тем не могу понимать и с которым я не могу взаимодействовать. Это что-то вроде лейбницевского мира монад, не имеющих окон.
3. Толерантность как снисхождение
[…] Однако против такого понимания толерантности и плюрализма можно возразить.
Эти возражения могут быть двоякого рода. Во-первых, можно показать, что в действительности между разного рода системами ценностей и концептуальными каркасами (если угодно, парадигмами) существует реальное взаимодействие, взаимная критика. Это просто факт истории культуры, истории науки. При этом в результате этой критики одни из ценностей и концептуальных каркасов сходят со сцены, уступая место другим. Ибо не существует их равноправия и не существует их принципиальной несоизмеримости. На самом деле между разными системами ценностей, разными традициями, разными концептуальными каркасами идет постоянное соревнование, в ходе которого они пытаются показать свою состоятельность, возможность с их помощью и на их основе справиться с решением различных технических, социальных и интеллектуальных проблем, с которыми столкнулась современная цивилизация. А при всем различии традиций и культур им все же приходится решать немало общих проблем. Сегодня это прежде всего экологические проблемы. Но также и целый ряд других глобальных проблем: отношения Севера и Юга, кризис старых способов самоидентификации и поиск новых и т. д. В результате соревнования происходит отбор тех норм, систем ценностей, интеллектуальных традиций, которые соответствуют требованиям постоянно меняющейся ситуации.
Во-вторых, можно показать, что принимаемая мною система норм, взглядов, ценностей не может быть равноправна с другими и тем более не может уступать другим в принципиальных отношениях. В самом деле. Я придерживаюсь некоторой системы взглядов, норм, ценностей не просто потому, что это моя система, а потому, что считаю ее превосходящей другие системы, потому, что с моей точки зрения моя система лучше решает те проблемы, с которыми я и известные мне люди до сих пор сталкивались. Если бы я думал иначе, я отказался бы от своей системы и выбрал бы иную, а именно ту, которая с моей точки зрения лучше других. Обратим, однако, внимание на то, что в рамках данного понимания толерантности и плюрализма в любом случае моя система будет обладать преимуществом перед всеми другими. Ведь та система норм и взглядов, которой я придерживаюсь, всегда будет соответствовать именно тем стандартам и критериям (с помощью которых я и оцениваю преимущества той или иной системы), которых именно я придерживаюсь. […]
Данное понимание плюрализма, таким образом, исходит из того, что в многообразии различных культурных, ценностных и интеллектуальных систем существует привилегированная система отсчета. Это традиции и ценности моей культуры, и это мои личные взгляды в рамках этой культуры. Нормы и традиции, не согласующиеся с теми, которые я принимаю, рассматриваются мною в качестве бесспорно уступающих моим.
[…] Поэтому я могу показать несостоятельность других взглядов, дать их критику. Но я не могу силой навязывать свои убеждения другим людям или ценности моей культуры другим культурам. Ибо убеждения каждый человек (как свободное существо) может вырабатывать только сам. Тот факт, что другой человек как индивид или же как представитель другой культуры не принимает мои взгляды и не соглашается с моими аргументами в их пользу, свидетельствует о том, что в каких-то существенных отношениях он мне уступает (менее образован, хуже мыслит, подвержен иррациональным влияниям и т. д.). Я вынужден терпеть взгляды, несостоятельность которых я понимаю и могу показать. Вступать в критическую дискуссию с таким человеком не имеет смысла. Вместе с тем я надеюсь, что в будущем мои взгляды будут приняты всеми другими.
В случае данного понимания толерантность выступает как снисхождение к слабости других, сочетающаяся с некоторой долей презрения к ним.
4. Терпимость как расширение собственного опыта и критический диалог. Плюрализм как полифония
И, наконец, четвертое понимание толерантности. Согласно этому пониманию существует не только соревнование разных культур и ценностных систем, разных философских взглядов и принципиальных теоретических каркасов, в ходе которого они пытаются показать свои преимущества и сходят со сцены, если не могут этого сделать. В действительности каждая культура, ценностная и познавательная система не только вступает в борьбу с другой системой, но так или иначе пытается учесть опыт другой системы, расширяя тем самым горизонт своего собственного опыта. Это факт истории культуры и истории познания. Самые интересные идеи в истории философии и науки возникали как раз при столкновении и взаимной критике разных концептуальных каркасов, разных интеллектуальных парадигм. […]
Появление новых концептуальных каркасов в научном познании не обязательно означает, что те концептуальные каркасы, которые существовали в прошлом и сошли со сцены в ходе развития науки, несостоятельны во всех отношениях. Они могут содержать такие идеи, которые в новых условиях окажутся плодотворными. Поэтому уважение к истории культуры, познания, критический диалог с этим прошлым включены в процесс порождения нового знания. Можно сказать, что данное понимание предполагает принципы «уважения к чужой культуре» и «уважения к прошлому» (М. А. Розов).
Толерантность в этом случае выступает как уважение к чужой позиции в сочетании с установкой на взаимное изменение позиций (и даже в некоторых случаях изменение индивидуальной и культурной идентичности) в результате критического диалога. […]
Лекторский В. А. О толерантности, плюрализме и критицизме // Вопросы философии. – 1997. – № 11. – С. 46–54.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Продолжение на ЛитРес
Читайте также
2.2.6 Значение ритуала для достижения толерантности в эпической социальной практике
2.2.6 Значение ритуала для достижения толерантности в эпической социальной практике Отказ от конфронтации в былинах возможен при соблюдении целого ряда условий. Как правило, он связан с вхождением иноэтничного героя в состав «семьи» по праву «родства» крови и по праву
ЛОЛИТА (1997) LOLITA
ЛОЛИТА (1997) LOLITA Страна-производитель и год выпуска: США, Франция, 1997Компания-производитель / дистрибьютор: Chargeurs SA, Path? / Samuel Goldwyn Company (США)Формат: звуковой, цветнойПродолжительность: 137 минЯзык: английскийПродюсеры: Марио Кассар, Джоел Б. МайкалсРежиссер: Эдриан ЛайнАвторы
Красная Шапочка, USA 1997
Красная Шапочка, USA 1997 Известно, что по мере распространения требований политкорректности даже народные сказки переписывают таким образом, чтобы они не содержали намеков на любое неравенство и не ущемляли прав никакого меньшинства, включая семерых гномов, которых
Новые шедевры (1995-1997)
Новые шедевры (1995-1997) ВведениеКак уже говорилось выше, экономический кризис, в котором в это время оказалась Япония, больно ударил по финансированию аниме-индустрии. Сократилось производство и серийность OAV, ТВ-сериалы также стали короче и более экономны с точки зрения
Экспресс-опросник «Индекс толерантности» (Г. У. Солдатова, О. А. Кравцова, О. Е. Хухлаев, Л. А. Шайгерова)
Экспресс-опросник «Индекс толерантности» (Г. У. Солдатова, О. А. Кравцова, О. Е. Хухлаев, Л. А. Шайгерова) Инструкция: Оцените, пожалуйста, насколько вы согласны или не согласны с приведенными утверждениями, и в соответствии с этим поставьте галочку или любой другой значок
Негативный аргумент в пользу толерантности
Негативный аргумент в пользу толерантности Субъект толерантности сталкивается с мнением или действием, которые он считает неправильными. И он не только отвергает их для себя, но и полагает, что для любого человека неверно будет придерживаться этого мнения либо
Позитивный аргумент в пользу толерантности
Позитивный аргумент в пользу толерантности Положительная сторона толерантности открывает нам другую перспективу. Если толерантность – благо и в ее пользу можно выдвинуть положительные обоснования, нет нужды мыслить ее как что-то такое, чего мы не хотим делать. Но как
Декларация принципов толерантности
Декларация принципов толерантности Утверждена резолюцией 5.61 Генеральной конференции ЮНЕСКОот 16 ноября 1995 г.Государства – члены Организации Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры, собравшиеся в Париже на двадцать восьмую сессию Генеральной
Толерантность как невозможность взаимопонимания
Эпистемология: расширение, переосмысление, пересмотр
Проблематика теории познания (эпистемологии — я не различаю этих терминов, как и большинство современных авторов) в течение последних сорока лет была одной их центральных в отечественной философии. Именно в этой области философии (так же, как в логике, философии науки, некоторых разделах истории философии) давление идеологии было меньше, и поэтому существовали возможности для исследовательской работы. Здесь появились интересные философы с оригинальными концепциями (Э. В. Ильенков, Г. П. Щедровицкий, М. К. Мамардашвили, Г. С. Батищев, М. К. Петров и др.), создавшие собственные школы. Велись живые дискуссии, были установлены плодотворные связи с некоторыми специальными науками (психология, история науки, лингвистика).
Сегодня положение изменилось. В нашей философии возникли новые для нас дисциплины, само существование которых ранее было невозможно: политическая философия, философия религии. По существу заново начала изучаться история русской философии. Впервые стало возможным серьезно обсуждать проблемы социальной философии, этики. В этой новой ситуации эпистемологическая проблематика как бы отошла на второй план. Кажется, что основные подходы к ее решению известны и обстоятельно разработаны, в то время как этого нельзя сказать о других разделах философии. К тому же социально-философские вопросы, проблемы философии религии и этики представляются более непосредственно связанными с осмыслением современной ситуации, с попытками разобраться в том непростом мире, в котором мы сегодня оказались.
К этим соображениям добавляются другие. Ряд популярных сегодня теоретиков постмодернизма (влиятельных также и в нашей стране), например, Р. Рорти, говорят о снятии всей традиционной эпистемологической проблематики, о ее вытеснении герменевтикой, т. е. вопросами интерпретации текстов. Другие постмодернисты идут дальше и говорят о том, что даже текст (и его высшее воплощение — книга) исчезают, заменяются аудиовизуальными носителями информации (прежде всего радио и телевидением). Восприятие информации, передаваемой через аудиовизуальные средства, существенно иное, чем восприятие смыслов, передаваемых посредством текста. Именно последний всегда был главным способом существования того, что Поппер называет «объективным знанием». К знанию, зафиксированному в тексте, можно отнестись рефлексивно, критически — отстранение, что гораздо труднее сделать по отношению к устной речи или изображению. Недаром лишь появление письма сделало возможным возникновение философии и науки. Если верно, что аудиовизуальная культура вытесняет сегодня культуру книжную (и вообще текстовую), то это должно иметь далеко идущие последствия. Речь в этом случае шла бы, в частности, о возникновении иного типа личности с весьма размытым, если не исчезнувшим сознанием собственной идентичности. Ведь последняя предполагает возможность саморефлексии, которая исторически возникла как раз на основе объективации состояний сознания в виде письма. Другим следствием наступления нетекстовой культуры был бы существенный подрыв позиций философии и науки, во всяком случае, лишение их культурообразующей функции. Эпистемология как критическая рефлексия над знанием в этом случае во многом потеряла бы смысл.
Хотя постмодернисты говорят о реальных проблемах, я думаю, что главный их тезис принять нельзя. Имеется много оснований считать (и на эту тему существует большая литература), что наиболее развитые страны вступают ныне в стадию информационного общества, когда мерилом богатства становится производство, распространение и потребление знания. Именно отношение к знанию, к возможностям его создания и использования все в большей степени будет определять и социальное расслоение общества, и разделение на страны и регионы с точки зрения их места и влияния в новом мировом порядке. При этом речь идет в первую очередь о том знании, которое может быть передано от одного человека к другому, о знании, на основе которого можно конструировать новые технологии и типы коллективных практик, т. е. существующего в интерсубъективной форме, прежде всего в виде текста (как книжного, так и компьютерного).
Одна из особенностей современного этапа в науке — выявление фундаментальной важности факта производства и потребления знания для понимания самых разнообразных явлений. Это и «когнитивная теория» биологической эволюции, и когнитивная психология (как индивидуальная, так и социальная), и когнитивная наука в целом (включающая наряду с психологией определенные разделы лингвистики, логики, философии, математики). Это когнитивный подход в теории культуры. Это, наконец, растущее понимание того, что само успешное функционирование современного демократического общества предполагает рациональное обоснование принимаемых решений, культуру рефлексии и критической дискуссии.
Проблематика знания и познания, таким образом, не только не снимается с повестки дня, но становится центральной для понимания современного общества и человека. Вместе с тем серьезно расширяется и изменяется понимание знания, его отношения к информации, к процессам в неживых, живых и компьютерных системах, возможностей его обоснования, его социального и культурного характера. Появляются такие новые дисциплины, исследующие знание и познание, как «экспериментальная эпистемология», в которой философские и логические способы анализа знания взаимодействуют с разработками в области искусственного интеллекта, как эволюционная эпистемология, изучающая познавательные процессы в контексте биологической эволюции, как социальная эпистемология, исследующая познание в контексте функционирования социальных и культурных структур.
Таким образом, колоссально расширяется по сравнению с классической эпистемологией поле изучения знания и познания. И вместе с тем новые исследования ведут к необходимости пересмотра ряда положений классической эпистемологии относительно понимания знания и возможностей его обоснования, сознания и его единства, Я как носителя знания и сознания. Для классической эпистемологии был характерен ряд особенностей. Это гиперкритицизм (скептическая установка в отношении существования внешнего сознанию мира и возможностей его познания, а также в отношении знания чужих сознаний), фундаментализм (идея о существовании некоторых неизменных норм, позволяющих выделять и обосновывать знание), субъектоцентризм (мнение об абсолютной достоверности знания о состояниях сознания субъекта и недостоверности остального знания), наукоцентризм (установка на то, что только лишь научное знание является знанием в точном смысле слова). Складывающаяся сегодня неклассическая эпистемология отказывается от всех этих установок и заменяет их другими, такими, например, как доверие к принимаемой субъектом познавательной традиции (при определенных условиях), учет конкуренции и дискуссии таких традиций, отказ от фундаментализма, от субъектоцентризма, новое понимание «внутренних» состояний сознания, ментальных репрезентаций и самого Я и др. Это порождает целый ряд новых проблем, которые не существовали для классической теории познания.
Отечественные разработки в области эпистемологии оказываются сегодня в особой ситуации. С одной стороны, для многих наших философов идея неклассической эпистемологии оказывается близкой. Можно сказать, что некоторые из них в течение последних сорока лет в значительной степени двигались именно по этому пути, используя, в частности, ряд идей К. Маркса, Л. Выготского, М. Бахтина (эти идеи очень популярны сегодня на Западе, в том числе и в контексте разработки неклассической эпистемологии). С другой стороны, многие принципиальные проблемы неклассического понимания знания и познания нам еще предстоит серьезно осваивать и исследовать. Вместе с тем у нас существует дополнительная трудность в этой работе. Дело в том, что в советский период в качестве официальной идеологической доктрины, от которой специалисты в области эпистемологии не могли отступать под страхом идейного уничтожения, была так называемая «ленинская теория отражения». Правда, сам В. И.Ленин не претендовал на то, что его рассуждения об отражении в работе «Материализм и эмпириокритицизм» (которые во многих случаях он просто переписал из работ Ф. Энгельса) могут считаться законченной и непогрешимой «теорией», тем более «высшим этапом» марксистской философии. Понимание В. И. Лениным отражения не совсем ясно и может быть интерпретировано различными в философском плане способами. Ленинское понимание ощущения как «субъективного образа объективного мира» и как единственного источника знания выражало позицию наивного сенсуализма и окончательно стало анахронизмом по крайней мере к середине нашего столетия. Между тем, начиная с 30-х гг. так называемая «ленинская теория отражения» навязывалось всем советским философам в качестве неоспоримой догмы. Когда в 60-е, 70-е гг. у нас появились оригинальные исследования в области теории познания, то и они вынуждены были ссылаться на эту «теорию» и использовать ее терминологию, хотя по существу не могли не отступать от ее догматических принципов в ту или другую сторону. В ряде случаев этой «теории» давалось такое толкование, которое позволяло как бы нейтрализовать некоторые ее установки (так, например, ряд наших философов и психологов по сути дела критиковали сенсуализм). Вместе с тем использование терминологии «теории отражения» затрудняло обсуждения ряда современных эпистемологических проблем. Разработка неклассической эпистемологии поэтому означает для нас также и пересмотр собственного наследия в этой области, отказ от некоторых положений, уточнение и конкретизацию других. Вместе с тем, как я уже сказал, ряд философских идей К. Маркса, относящихся к разработке деятельностного подхода, к пониманию связи деятельности, коммуникации и познания, как раз работают на неклассическую эпистемологию.
О различиях в понимании термина «толерантность»
Современная социально-политическая ситуация в мире, расширение контактов России с другими странами, процесс глобализации общественного развития требуют от человека продуктивного взаимодействия с субъектами как своей, так и иной культуры. Такое взаимодействие невозможно без взаимопонимания, ядром которого является уважение человеком другого человека. Мировые интеграционные процессы вовлекают в единое пространство общения людей разных культур с разновекторной мозаикой ценностей, говорящих на разных языках и мыслящих разными смысловыми категориями. Тесное культурное взаимодействие и взаимозависимость стран и народов обостряют вопросы сохранения национальной самобытности народов ввиду поверхностного заимствования чужого культурного опыта.
Объектом нашего исследования является толерантность как одна из характеристик, в значительной мере влияющих на развитие социального климата, межличностные отношения, политику. Формирование толерантности представляется наиболее актуальной задачей для развития современного человека, его воспитания и обучения. Актуальность темы формирования толерантности обусловлена тем, что толерантность обеспечивает более мирное и продуктивное будущее нашей страны и всего мира. Вопросы толерантности, мирного общежития представителей различных национальностей и конфессий без взаимных претензий и нападок, без неприязни являются важнейшими элементами развития гражданского общества.
Проблемы формирования толерантности становятся особенно актуальными в наши дни, так как резко возросла напряженность в человеческих отношениях и обострилась необходимость понимания ценностей ненасилия, терпимости, умения уважать права, свободу и культуру другого человека. Нельзя обойтись без тщательного анализа причин ментальной несовместимости человеческих сообществ. Именно на этой основе следует искать эффективные средства предупреждения конфронтационных процессов с использованием возможностей сферы образования.
О необходимости решения этой актуальной проблемы в своих трудах писали известные отечественные и зарубежные представители психолого-педагогической науки: А. Г. Асмолов, С. Л. Братченко, В. П. Зинченко, И. С. Кон, Д. А. Леонтьев, А. В. Мудрик, А. Б. Орлов, Е. И. Пассов, В. А. Петровский, Э. Фромм и др. В трудах названных ученых проводится основополагающая мысль о необходимости укрепления взаимопонимания и сотрудничества между людьми разных государств, о взаимодействии и взаимообогащении культур разных народов, о формировании у современной молодежи толерантного сознания и ценностного отношения к иноязычной культуре.
В контексте нашего исследования мы рассматриваем различные подходы к определению понятия «толерантность».
Толерантность считается признаком высокого духовного и интеллектуального развития индивидуума, группы, общества в целом. Рассматривая психологическую трактовку данного понятия, следует отметить, что в «Большом психологическом словаре» понятие «толерантность» определяется весьма неоднозначно: 1) «установка либерального принятия моделей поведения, убеждений, ценностей другого»; 2) «способность выносить стресс без серьезного вреда» [4, с. 501].
Таким образом, одно из этимологических значений понятия «толерантность» предполагает способность выдерживать и принимать другого индивида как «отсутствие или ослабление реагирования на какой-либо неблагоприятный фактор в результате снижения чувствительности к его воздействию» [4, с. 504]. Заметим, что составители словаря указывают на тот факт, что толерантность может носить как положительный заряд и активную окраску (формирование способности противостоять любым попыткам ограничения человеческой, в том числе и личной, свободы), так и отрицательный заряд (непротивление чуждому).
Понятие толерантности нашло и свое философское осмысление. С философской точки зрения толерантность трактуется как терпимость к иного рода взглядам, нравам, привычкам. Само понятие соотносится с целым рядом категорий, среди которых такие, как социальное сплочение (Платон), особый срединный душевный склад (Аристотель), веротерпимость (Дж. Локк), доброта (И. Кант), самобытность и осознание равноценности всех людей (Н. А. Бердяев, В. С. Соловьев), национальная идентичность и мульти- культурализм (М. Уолцер, М. Б. Хомяков). Современная философская трактовка понятия «толерантность» близка к ранее описанным определениям. В «Философском энциклопедическом словаре» данное понятие определяется как терпимость к иного рода взглядам. Толерантность является «признаком уверенности в себе и сознания надежности своих собственных позиций, признаком открытого для всех идейного течения, которое не боится сравнения с другой точкой зрения и не избегает духовной конкуренции» [16, с. 70— 76]. Для толерантности характерно отношение к другому человеку как к равнодостойной личности, и выражается она в сознательном подавлении чувства неприятия, вызванного всем тем, что знаменует в другом иное (внешность, манера речи, вкусы, образ жизни, убеждения и т.п.). Толерантность предполагает настроенность на понимание и диалог с другим, признание и уважение его права на отличие [16, с. 75—76].
В социологии толерантность рассматривается как «культурная направленность», в основе которой лежит понимание уникальности своей группы и предпочтение собственных этнокультурных ценностей.
В развитом общественном самосознании толерантность представляется как моральное качество, которое характеризуется принятием одним индивидом или обществом интересов, убеждений, верований, привычек других людей или сообществ. Толерантность выражается в человеческом стремлении достичь взаимного понимания и согласования самых разных мотивов, установок, ориентаций, не прибегая к насилию, подавлению человеческого достоинства, а используя гуманитарные возможности — диалог, разъяснение, сотрудничество. Толерантность необходима по отношению к особенностям различных народов, наций, религий [3, с. 266—267].
В этическом аспекте толерантность исходит из гуманистических течений, в которых подчеркиваются добродетели человека, в том числе достоинства (разнообразия признаков), отличающие одного человека от другого и поддерживающие богатство индивидуальных вариаций единого человеческого вида. Если разнообразие людей, культур и народов выступает (об этом упоминали еще гуманисты итальянского Возрождения) как ценность и достоинство культуры, то толерантность, представляющая собой норму
цивилизованного компромисса между конкурирующими культурами и готовность к принятию иных логик и взглядов, выступает как условие сохранения разнообразия, своего рода исторического права на отличность, непохожесть, инаковость.
Одну из первых попыток целостного психолого-педагогического анализа понятия «толерантность» среди отечественных исследователей предпринял В. А. Лекторский. Он связал толерантность с установкой «на независимость, автономность индивида, его личную ответственность за свои убеждения и поступки, недопустимость силового навязывания каких бы то ни было идей, сколь бы хороши эти идеи ни представлялись» [11, с. 46—54]. Анализируя данное понятие, он рассматривает четыре возможных способа его понимания. Во-первых, толерантность понимается как безразличие к существованию различных взглядов и практик, так как последние рассматриваются в качестве неважных перед лицом основных проблем, с которыми имеет дело общество. Во-вторых, как невозможность взаимопонимания, т.е. уважение к другому, которого я не могу понимать и с которым не могу взаимодействовать. В-третьих, как снисхождение к слабости других, сочетающееся с некоторой долей презрения к ним. И наконец, как расширение собственного опыта. Другими словами, толерантность выступает как уважение к чужой позиции в сочетании с установкой на взаимное изменение позиций (и даже в некоторых случаях изменение индивидуальной и культурной идентичности) в результате критического диалога [11, с. 46—54].
Толерантность проявляется, по мнению ученого, в стремлении личности достичь взаимного понимания и согласования мотивов, установок, ориентации, не прибегая к насилию, подавлению достоинства другого человека, но используя гуманитарные возможности: диалог, разъяснение, сотрудничество. В связи с этим особый статус в проблемном поле исследований толерантности приобретает тема диалога, диалогического мышления и взаимодействия. Толерантность заключает в себе признание равенства или уважения другого, отказ от доминирования и насилия, «отказ от привилегии первого лица» [11].
Изменения в обществе затрагивают и систему образования. С точки зрения педагогики толерантность выступает как условие и степень развития культуры личности, как показатель ее духовности, как личностная характеристика. Имея свои социальные и моральные истоки, толерантность проявляется в умении воспринимать, осмысливать и понимать различные мнения, суждения отдельной личности и группы, этнические, ментальные, культурные проявления при сохранении собственной уникальности и движении к взаимопониманию и сотрудничеству.
Существуют различные исследовательские подходы к понятию толерантности, которые порождают широкий спектр определений, существенно отличающихся друг от друга, а иногда и диаметрально противоположных, которые объективно существуют вследствие социокультурных различий во взглядах и убеждениях их авторов, многочисленности контекстов употребления данного понятия.
А.Б. Вебер рассматривает толерантность как «признание и уважение прав и свобод человека, которые, несмотря на все различия, должны быть одинаковыми для всех» [5, с. 32]. Подобное позитивное отношение к толерантности встречается и у других отечественных исследователей.
Н.А. Асташова определяет толерантность как «уважительное отношение к чужому мнению, лояльность в оценке поступков и поведения других людей, готовность к пониманию и сотрудничеству в решении вопросов межличностного, группового и межнационального взаимодействия» [2, с. 74—85].
Современная педагогика подчеркивает, что в настоящее время объективная реальность заставляет больше внимания уделять развитию у учащихся культуры межнацио-
нальных отношений, следовательно, необходимо принятие внутренней установки личности относительно ценностей, культурных особенностей других народностей, готовность к межкультурным контактам.
По мнению Д. А. Леонтьева, толерантность — это «форма отношения к иному, отличающемуся, к разнообразному, к тому, что не совпадает как с моими индивидуальными особенностями, так и с привычными мне формами культуры» [12, с. 3—16].
В контексте нашего исследования нам наиболее близка трактовка понятия «толерантность», представленная в трудах Б. З. Вульфова, где толерантность определяется «как способность человека (или группы) сосуществовать с другими людьми, которым присущи иные менталитет, образ жизни, при условии создания пространства взаимодействия с другими по взглядам или поведению людьми» [7, с. 38].
Г. Л. Бардиер дал определение толерантности как интегральной характеристики индивида, определяющей его способность в проблемных и кризисных ситуациях активно взаимодействовать с внешней средой с целью восстановления своего нервнопсихического равновесия, успешной адаптации, недопущения конфронтации и развития позитивных взаимоотношений с собой и окружающим миром [3, с. 69].
В настоящее время большое значение имеет осознание важности феномена толерантности для общества. Наиболее важной задачей становится формирование новой культуры отношений в обществе, построенной на определенных принципах толерантности, среди которых выделяются следующие:
отказ от насилия как неприемлемого средства приобщения человека к какой-либо идее;
добровольность выбора, акцент на искренность убеждений, «свобода совести»;
умение принудить себя, не принуждая других. Страх извне не способствует в целом сдержанности и терпимости, хотя в качестве воспитательного фактора в определенный момент дисциплинирует, при этом формируя определенные нравы;
подчинение законам, традициям и обычаям, не нарушая их и удовлетворяя общественные потребности. Подчинение законам, а не воле властелина или большинства представляется важным фактором развития и движения в нужном направлении;
принятие Другого, который может отличаться по разным признакам — национальным, расовым, культурным, религиозным и т.д. [9].
Сегодня толерантность выступает в качестве важного элемента современного понимания свободы, являющейся высшей человеческой ценностью. Толерантность является неотъемлемым компонентом структуры творческого взаимодействия. Активная нравственная позиция и психологическая готовность к терпимости во имя позитивного взаимодействия с людьми иной культуры, нации, религии, социальной среды — основные компоненты понятия толерантности.
По направленности толерантности можно выделить:
внешнюю толерантность (к другим) — сформированное убеждение, позволяющее личности допускать наличие у других собственной позиции, способности рассматривать конфликтную ситуацию с различных точек зрения, учитывать различные аспекты и аргументы;
внутреннюю толерантность (внутреннюю устойчивость) — способность сохранять равновесие в конфликтной ситуации, принимать решение и действовать в этих условиях [13, с. 127—137].
Ряд авторов раскрывают понятие «толерантность» на основе рассмотрения его противоположного значения «интолерантность». Интолерантность понимается как качество личности, характеризующееся негативным, враждебным отношением к особенностям
культуры той или иной социальной группы, к иным социальным группам или к отдельным представителям данных групп. Г. Олпорт выделяет два пути развития личности: толерантный и интолерантный. Толерантный человек (в некоторых переводных изданиях — терпимый) — это свободный, доброжелательный, с позитивной «я-концепцией». Интолерантный характеризуется представлением о собственной исключительности, стремлением переносить ответственность на окружение, потребностью в порядке, желанием сильной власти [13, с. 127—137].
Во многих культурах понятие «толерантность» является синонимом «терпимости». Мы считаем, что это пересекающиеся, но не синонимичные понятия. Слово «терпимость» присутствует практически во всех словарях русского языка. В частности, словарь В. И. Даля трактует терпимость как способность что-либо терпеть по милосердию или снисхождению [8, с. 317].
В отличие от терпимости толерантность предполагает готовность благосклонно признавать, принимать поведение, убеждения и взгляды других людей, которые отличаются от собственных. Толерантность — это активное социальное поведение, к которому человек приходит добровольно и осознанно. Таким образом, понятие «толерантность», хотя и отождествляется рядом ученых с понятием «терпение», имеет более яркую активную направленность. Толерантность — не пассивное, не естественное покорение мнению, взглядам и действиям других; не покорное терпение, а активная нравственная позиция и психологическая готовность к терпимости во имя взаимопонимания между этносами, социальными группами, во имя позитивного взаимодействия с людьми иной культурной, национальной, религиозной или социальной среды.
Это пояснение свидетельствует об активной позиции личности в таких процессах, как:
познание и признание своего «Я» и позиции другого (гностический уровень);
определение тактики поведения и диалога с другими (конструктивный уровень);
взаимодействие с другими при абсолютной автоматизации (быть с другими и сохранять свое «Я») (деятельностный уровень);
анализ результатов взаимодействия (аналитико-результативный уровень).
Толерантность является качеством личности, которое противопоставляется стереотипности и авторитаризму. Люди, не обладающие толерантностью, проявляют категоричность, оказываются неспособными к изменениям. Для более глубокого анализа толерантности как интегративного качества личности важно знать ее функции:
определяет многомерность среды и разнообразных взглядов;
обеспечивает гармоничное мирное сосуществование представителей, отличающихся друг от друга по различным признакам;
служит общественным гарантом неприкосновенности и ненасилия по отношению к различного рода меньшинствам и легализует их положение с помощью закона;
позволяет сдержать неприязнь в сочетании с отложенной позитивной реакцией либо заменить ее на позитивную;
предоставляет конструктивный выход из конфликтных ситуаций;
ориентирует отношения на соблюдение равноправия, уважения, свободы;
служит основой для нормализации психологической атмосферы в группе, обществе (атмосфера доверия, уважения, признания, поддержки);
формирует и развивает этническое самосознание;
обеспечивает этническую и социальную самоидентификацию;
поддерживает и развивает самооценку личности, группы;
снижает порог чувствительности к неблагоприятным факторам, фрустрационным ситуациям;
обеспечивает передачу опыта позитивного социального взаимодействия и опыта человечества в целом;
является совершенным образцом организации жизнедеятельности в социуме;
обеспечивает успешную социализацию;
развивает нравственное понимание, сопереживание, умение лояльно оценивать поступки других;
развивает готовность к общению, сотрудничеству и пониманию;
позволяет установить конструктивное общение с представителями различных групп, иного мировоззрения;
обеспечивает сохранение и преувеличение культурного опыта группы, этноса, общества;
обеспечивает возможность творческого преобразования окружающей действительности;
создает условия для безопасного проявления дивергентности, творческой активности;
создает условия для творческого самоутверждения;
позволяет получить счастье от общения с иными представителями и осознание своей индивидуальности, от признания группой и миром в целом [3, с. 101—123].
В контексте нашего исследования толерантность понимается как психическое и духовно-нравственное качество личности, определяющее способность и готовность человека к пониманию и сотрудничеству в решении вопросов межличностного, группового и межнационального взаимодействия с людьми другой культурной, национальной, религиозной или социальной среды.
Это уважение, принятие и понимание богатого многообразия мировых культур. Это активная нравственная позиция и психологическая готовность к терпимости во имя позитивного взаимодействия между этносами, социальными группами, людьми другой культурной, национальной, религиозной или социальной среды. Формирование толерантности должно строиться не только с учетом собственных реалий, особенностей традиций и культуры, но и готовности сознания людей к тем или иным изменениям, объективно сложившихся условий. Эта способность формируется у каждого человека как существа социального, у каждой общности, неизменно соприкасающейся с другими общностями. Таким образом, формирование толерантности является актуальной проблемой, требующей научного обоснования и практического решения.
Список литературы
Асмолов А. Г. На пути к толерантному сознанию. М., 2000.
Асташова Н. А. Проблема воспитания толерантности в системе образовательных учреждений // Толерантное сознание и формирование толерантных отношений (теория и практика) : сб. науч.-метод. статей. 2-е изд., стереотип. М., 2003.
Бардиер Г. Л. Социальная психология толерантности. СПб., 2005.
Большой психологической словарь. М., 2000.
Вебер А. Б. Права человека, толерантность, культура мира: Документы. М., 2002.
Электронный научный журнал (Online). ISSN 2303-9922. http://www.vestospu.ru
Век толерантности. Научно-публицистический вестник. М. : МГУ, 2001.
Вульфов Б. З. Воспитание толерантности, сущность и средства // Внешкольник. 2002. № 6.
Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1998.
Декларация принципов толерантности. Утверждена резолюцией 5.61 Генеральной конференции ЮНЕСКО от 16 ноября 1995 года // Век толерантности : научно-публицистический вестник. М. : МГУ, 2001.
Краткий психологический словарь. М., 1985.
Лекторский В. О толерантности, плюрализме и критицизме // Вопр. философии. 1997. № 11.
Леонтьев Д. А. К операционализации понятия «толерантность» // Вопр. психологии. 2009. № 5.
Олпорт Г. Становление личности : Избр. тр. М., 2002.
Политическая энциклопедия. М., 1999.
Толковый словарь русского языка / под ред. Д. Н. Ушакова. М., 1994.
Философский энциклопедический словарь. М., 1997.
Шалин В. В. Толерантность. Ростов-на-Дону, 2000.