какие респираторы носят врачи в красной зоне

Производители СИЗ: маски для врачей, которые работают в «красной зоне», могут быть смертельно опасными

Лента новостей

Все новости »

В Ассоциации разработчиков, изготовителей и поставщиков средств индивидуальной защиты обратили внимание на крайне низкие цены, по которым маски-респираторы закупают по госконтрактам

Маски для врачей, которые работают в «красной зоне», могут быть смертельно опасными. Ассоциация разработчиков, изготовителей и поставщиков средств индивидуальной защиты сообщила Business FM, что попросила Генпрокуратуру, ФАС, Роспотребнадзор и Росздравнадзор проверить ряд госзакупок масок-респираторов класса защиты FFP2 и FFP3.

Речь, в частности, идет о поставках в московскую городскую клиническую больницу имени Иноземцева, в Архангельскую областную клиническую больницу и в Приозерскую межрайонную больницу Ленинградской области. Цена масок-респираторов по некоторым госконтрактам на 90% ниже рыночной, рассказал Business FM президент Ассоциации разработчиков, изготовителей и поставщиков средств индивидуальной защиты Владимир Котов.

Владимир Котов президент Ассоциации разработчиков, изготовителей и поставщиков средств индивидуальной защиты «В последнее время в процессе государственных закупок в адрес медицинских учреждений средств индивидуальной защиты FFP2, FFP3 начали выигрывать повсеместно, по всей стране, компании с ценой от четырех-пяти рублей до девяти рублей, что не соответствует сложившейся рыночной конъюнктуре. А дело в том, что себестоимость этих изделий кратно выше, спрос на эти изделия действительно достаточно большой, и поэтому это может свидетельствовать либо о недобросовестности в плане качества, либо о какой-то демпинговой ситуации, что, на мой взгляд, удивительно, потому что все производители респираторики загружены и работают в плотном графике. На сегодняшний день мы не проводили по всем этим тендерам лабораторные испытания, но у ряда изделий, которые мы видели, нет подтвержденных защитных характеристик именно FFP2, FFP3. Речь идет не о компоненте и не о слое, речь идет о подмене понятий. Если под видом респираторов с классом защиты FFP2, FFP3 по больнице поставляются неизвестные изделия, они даже визуально могут быть похожи, но если не подтверждалось соответствие этому классу (там достаточно много испытаний, около 50 показателей), мы говорим о том, что если эти изделия соответствуют, то, по имеющейся у нас информации, такие изделия стоят кратно дороже. Они не могут стоить так дешево».

В числе поставщиков, которые вызвали подозрения у ассоциации в связи с низкой ценой и которые есть в списке, адресованном Росздравнадзору, компания «Бермуда». Она поставляла респираторы FFP3 в ставропольскую городскую клиническую больницу № 3 по 16 рублей 36 копеек, следует из документа, который есть в распоряжении Business FM. Вот как прокомментировал этот факт директор компании Виталий Мирошниченко.

Виталий Мирошниченко директор компании «Бермуда» «Когда на начальном этапе развития пандемии цены были завышены в связи с дефицитом, они тоже жаловались и обращались в прокуратуру провести проверку по поводу завышения цен. Сейчас, когда все идет на спад, рынок более или менее нормализовался и цена более или менее стала конкурентной, то есть невыгодная ситуация для них, они стали опять жаловаться. В первую очередь мы коммерческая организация, мы не производители, соответственно, мы не обязаны наседать на юрлицо получать какие-то дополнительные сертификаты, то есть есть ТЗ, мы купили товар — продали товар. По тем ценам, которые были в этой статье озвучены, четыре-шесть рублей, мы не продавали. Мы продавали по рыночным ценам и с той наценкой, которую для себя считали приемлемой. У нас конверсия по контрактам меньше 10%, из тех заявок, в которых мы участвуем, и тех, что мы выигрываем. То есть в 90% мы просто не проходим по цене, забирают конкуренты. Почему они забирают так низко, я судить не могу, но предполагаю, что сейчас идет тенденция на спад всей активности по пандемии. И те, кто вложил деньги в закупку, у кого на складах лежит этот товар, в легкой панике, боятся вообще обвала рынка и, может быть, таким образом распродают остатки себе в минус».

Основной компонент, который составляет до 50% стоимости респираторов, — нетканый фильтрующий материал мелтблаун, на который при производстве наносится электростатический заряд, благодаря чему создается дополнительный защитный барьер, пишет РБК. Этот материал импортируется из Китая, Тайваня и других стран. На фоне пандемии цена на него существенно выросла и к доковидному уровню не откатилась.

Источник

КАК ЗАЩИЩЕН МЕДРАБОТНИК В КРАСНОЙ ЗОНЕ?

Какие средства индивидуальной защиты используют медработники в “красной зоне”?
⠀
Заместитель главного врача по работе с сестринским персоналом больницы №15 имени Филатова Олеся Таньшина рассказала, как обеспечена защита.
⠀
«Во время работы в красной зоне я, как и другие мои коллеги, использую средства индивидуальной защиты. В каждый комплект входит защитный комбинезон одноразового использования, одноразовая медицинская шапочка, одноразовые высокие бахилы, одноразовый респиратор класса защиты FFР2 или FFP3, две пары одноразовых перчаток и защитные очки многоразового использования», – поделилась Олеся Таньшина.
⠀

Напомним, что одноразовые изделия: медицинские маски, респираторы, одноразовые комбинезоны, халаты, бахилы, перчатки повторному применению не подлежат. Они подвергаются обеззараживанию и утилизации в соответствии с требованиями к медицинским отходам класса В.
⠀
Изделия многократного применения – защитные очки – обеззараживаются замачиванием в дезсредстве. Затем промываются теплой водой и высушиваются на специальном стеллаже.
⠀
После снятия СИЗ носки утилизируются, а обувь обеззараживается. Хирургический костюм при необходимости можно менять несколько раз в смену. После снятия он передается для стирки и дезинфекции.
⠀

#носимаску #стопкоронавирус #сильнеекороны #коронавируснепройдет #коронавирус #коронавирусмосква #москва

Источник

Марк Нуждин: В зоне вирусологической опасности. Как устроена защита медиков

Здание центра компьютерной томографии МИБС на Шестой Советской я нашёл легко. Перед шлагбаумом ждали очереди две машины скорой помощи. На территории стояли ещё несколько машин – заехать было некуда. В обычной жизни сейчас Медицинский Институт имени Березина Сергея – онкологическая клиника, а сейчас работает как сортировочный пункт для скорой. На первом этаже здесь отгородили часть помещений с томографом. С его помощью врачи определяют у пациентов пневмонию. Если её нет, или если лёгкие поражены слабо, то человека обычно отправляют лечиться домой. Если поражение сильное, то скорая направляет его в какой-либо из городских стационаров.

Центр КТ позволяет разгрузить городскую медицинскую систему, объясняет зам главного врача МИБС по медчасти, а сейчас – заведующий центром КТ Михаил Черкашин. Он любезно согласился показать, как устроена «красная зона» сортировочного пункта; как организована и работает защита от биологической угрозы, которую здесь удалось обеспечить по всем необходимым стандартам.

У входа для пациентов

На входе для персонала – небольшой предбанник. Направо из него можно войти в небольшую комнатку с кушеткой и стеллажами. Здесь медики надевают защитные костюмы и пьют кофе. Дальше ни есть, ни пить уже нельзя. Туалета в «красной зоне» тоже нет. Точнее – он есть, но врачи не могут им пользоваться, потому что для этого придётся снимать защитный костюм. Так что внутри остаётся только терпеть. Коллеги пробовали использовать памперсы, рассказывает Михаил, но это оказалось неудобно – при активной работе они протекают.

Первым делом мы снимаем с себя всю одежду. Остаются только носки и трусы. Затем в чёткой последовательности надеваются защитные костюмы.
Первым делом мы облачаемся в медицинские штаны и рубашку, в которых обычно ходят медики. Это первый слой одежды, пижама. Сверху появляется второй слой – защитный комбинезон. Он на молнии и сделан из мембранной ткани, поэтому в нём легче, чем в пластиковом. По традиции, которую в целом соблюдают по всей стране, персонал работает в одежде белого цвета, гостей одевают в жёлтое, чтобы их сразу было видно. На костюмах медики маркером пишут свои фамилии. Это удобно, когда не видно лиц. Михаил очень ловко подписывает себя на левой стороне груди, а справа рисует смайлик. Больше человечности, говорит он, пациентам не так страшно попадать в окружение закутанных в белое ковидонавтов, если они видят в них что-то неформальное.

Жёлтый защитный костюм

Два месяца назад защитный костюм можно было купить по 500 рублей. Сейчас их цена подбирается к 20 тысячам. Та же история с респираторами – до пандемии центр купил их за 49 рублей за штуку, теперь их продают по тысяче. Жизнь сильно накажет людей, которые этим занимаются, дипломатично говорит Михаил. Комбинезон можно использовать несколько раз. Для этого его пропускают через автоклав.

После комбинезона на нас появляются шапочки, а затем – респираторы с клапаном выдоха, то есть такие, которые фильтрует только воздух, проходящий внутрь. Они защищают врача, но позволяют свободно выдыхать, поэтому работать в нём легче. Для проверки мы делаем два глубоких вдоха и выдоха, пытаясь ощутить кожей, нет ли где щелей, плотно ли прилегает маска. При необходимости резинки можно подтянуть.

Респиратор довольно жёсткий, поэтому если использовать его постоянно, то на лице остаются следы, а на переносице, где стоит металлическая скобка, может даже появиться синяк. Михаил объясняет, что по примеру китайских коллег в петербургском центре стали клеить на это место пластырь.

До эпидемии считалось, что такой респиратор можно носить 8 часов, после чего его нужно утилизировать. Однако в военное время значение синуса может достигать трёх, шутит Михаил, и американские специалисты уже в ходе наступления коронавируса разработали протоколы, по которым такие маски можно использовать до 10 раз. Похожие рекомендации принял и российский минздрав; в нашей стране считают, что респираторов хватает на пять циклов дезинфекции. Когда маски открывают первый раз, на них пишут дату. Каждый день в шесть утра использованные респираторы несут в стерилизационное отделение, где их развешивают на специальных стойках. Там проходит кварцевание. Потом маски возвращают медикам.

Затем мы надеваем защитные очки, две пары перчаток, причём в верхнюю пару заправляем рукава комбинезона, после чего натягиваем на голову капюшон. В таком виде босиком (в носках) мы проходим в шлюз.

Шлюз – это небольшой коридор, который перегорожен двумя занавесями из прозрачных пластиковых полос. Внутри – дозатор с дезинфицирующим составом, столик с контейнерами для использованных очков и перчаток, справа – вход в душевую. Но всё это понадобится на обратном пути.

Сейчас мы направляемся сразу за второй полог, где слева расположена стойка с калошами. Они не покидают красной зоны, их снимают и надевают только внутри. Это обычные резиновые дачные боты; они гладкие внутри и снаружи, их удобно дезинфицировать.

Шлюз и боты

Отдельный вопрос с телефонами. Для того, чтобы пользоваться ими, их убирают в специальные герметичные пакеты с защёлкой, которая потом вдобавок заворачивается и прячется под липучку. При выходе этот кожух обливают антисептиком. На одной стороне такого пакета окошко из плёнки, которая передаёт касание на экран мобильника. В простом пакете использовать сенсорные устройства невозможно. Все фотографии сделаны как раз через такой пакет, поэтому детали слегка размыты.

Наконец, надев бахилы, мы откидываем последнюю занавеску, уже непрозрачную, и оказываемся в «красной зоне».

Здесь – обычная регистратура, как в поликлинике. Пациенты попадают в неё вместе с врачами скорой помощи прямо с улицы, через обычный вход. Их усаживают на диванчики, которые распределены по коридору и большому холлу в конце. Там есть туалет, но сотрудники им не пользуются. Больных мало. Михаил говорит, что основной наплыв бывает к вечеру, когда людям обычно становится хуже. Сейчас как раз вечер, но особенный — первое мая, а горожане почему-то меньше вызывают скорую в праздники. Сначала мы поворачиваем направо, в небольшую комнату, куда врачи сдают документы больных. Здесь два регистратора, девушки. Мы улыбаемся, говорят они нам, под масками этого не видно, но выражение глаз подтверждает их слова.

Мы улыбаемся

Затем мы возвращаемся мимо входа для персонала и двери на улицу для тех, кто приезжает на скорой. Все ходы из этой части здания обшиты чёрной плёнкой, которая надёжно отгораживает её от остальных помещений. На стенах работают ультрафиолетовые обеззараживатели воздуха. Михаил показывает распылитель, которым обрабатывают помещения. В конце небольшого коридора холл, в котором стоит кушетка. Рядом всё необходимое для интубации и шлем с прозрачным забралом, который дополнительно надевают врачи. Это ещё более серьёзный уровень защиты для таких аэрозоль-генерирующих процедур, как интубация, когда могут выделяться брызги. Пока необходимость в ней возникла лишь однажды, впрочем, и тогда в конечном итоге её удалось избежать.

Михаил у кушетки

Отсюда можно пройти в зал с томографом. Здесь ещё один работник – третий на смене. Всё очень просто и продуманно. Мы делаем несколько фотографий.

Пациентов, которых привозят для тестирования, защищают только масками. Внутри сделано всё, чтобы между больными всегда была дистанция, но в целом люди должны понимать, что крупный город – это всё равно эпидемический очаг, объясняет Михаил. С учётом всех мер здесь меньше риска заразиться, чем в крупном магазине, добавляет он. Ультрафиолетовые излучатели, постоянная дезинфекция и генеральная уборка раз в сутки, а также постоянная обработка, чтобы всё было в антисептике, в сумме дают необходимую защиту. Сам аппарат компьютерной томографии обязательно проливают раствором после каждого пациента.

Томограф

На всех больных – маски. Обычно их дают уже в скорой, но если что – для пациентов есть запас.

О рекомендациях Всемирной организации здравоохранения носить маски Михаил говорит с одобрением, хотя сама организация вызывает у него скепсис. Заявления ВОЗ менялись в зависимости от дефицита масок, объясняет он. Повязок не хватало – и ВОЗ говорил, что они не нужны. Потом их стало достаточно, и ВОЗ изменил точку зрения. Очевидно, что маска – это барьер, маски защищают. Причём в отличие от респираторов с клапаном на выдох, они помогают не только тому, кто их носит, но и повышают защиту окружающих. Если маски носят оба участника контакта, то вероятность заразиться не превышает полутора процентов, отмечает Михаил.

Врач

При этом врачи скорой помощи обеспечены защитой по-разному. Кто-то приезжает в надёжных костюмах, очках и респираторах, а кто-то – в таких же масках, как и на больных. Носить их положено только два часа. Сотрудники рискуют, и Михаил выносит им респираторы из запасов клиники. Доктор скорой, который попал в следующий кадр, носит добротный комбинезон серого цвета со всей положенной защитой. За его спиной видна чёрная плёнка, которой зашит переход в другую часть здания.

Скорая

Выходить оказалось сложнее, чем попасть внутрь. Каждую часть одежды нужно сложить в специальную ёмкость, при этом после любой операции, например, снятия шапочки, руки (пока в перчатках) обрабатывают антисептиком. Он в дозаторе, который можно нажимать не рукой, а локтем. Боты, респиратор, очки, комбинезон, первые и вторые перчатки, пижама – всё отправляется по своим местам. Потом – душ, переодевание в своё, и, наконец, мы выходим на улицу.

Предбанник

Для работников «красной зоны» защитные процедуры на этом не кончаются. Медикам рекомендуют также разграничить прихожие в своих квартирах. Там условно выделяют горячие зоны для одежды «с улицы». Её советуют складывать в коробку или мешок. Вирус не очень стоек в окружающей среде, поэтому когда одежда отлежалась за ночь, наутро её можно безопасно постирать.

Интересно, что МИБС встретил пандемию во всеоружии благодаря горизонтальным связям между медиками разных стран. Михаил изучил опыт коллег из Нью-Йорка, которые раньше столкнулись с инфекцией. Благодаря его рекомендациям институт подготовил проект организации отдельных помещений для работы с биологически опасными больными заранее и теперь имеет возможность с минимальным риском помогать городскому здравоохранению. Если бы медики ждали официальных указаний от отечественных чиновников – они могли бы опоздать.

Во время визита в центр КТ МИБС мы делали видео, где можно посмотреть, как всё устроено.

Этот материал появился благодаря любезному приглашению со стороны Медицинского Института имени Березина Сергея. Огромное спасибо руководству медучреждения и лично заведующему центра компьютерной томографии МИБС Михаилу Черкашину.

Источник

SOS врачей «красной зоны»: «Начнётся жара, и мы сдохнем в противочумных костюмах»

Специалисты, в том числе китайские, назвали пути решения проблемы, а медики составили список того, чего им не хватает как воздух

По 8-12 часов на ногах в полностью «запечатанной» одежде без притока свежего воздуха пробыть действительно невозможно.

Лето в России может начаться в любой момент. Готовы ли к нему в разгар эпидемии?

В обычных отделениях больниц, в ускоренном порядке перепрофилированных под “ковид”, вентиляцию выключили, а вентиляционные шахты заклеили еще до поступления первых больных с COVID-19. Во избежание заражения. Чтобы вирус не разлетался в разные стороны по всем палатам и этажам.

Подхватить любую смертельную инфекцию через больничные вытяжки не просто, а очень просто: так во время вспышки чёрной оспы в Москве в 1960-м году заболел подросток, лечившийся одновременно с «нулевым пациентом» художником Алексеем Кокорекиным. Койка мальчика находилась совсем на другом этаже, но рядом с общим вентиляционным люком.

Прохладная погода с дождем и ветром пока что позволяет кое-как находиться в закрытых, душных помещениях, где тепло выделяет и работающая аппаратура, и пациенты с высокой температурой, но что будет, когда придёт настоящая жара?

Но вернёмся к кондиционированию. Во многих старых клиниках, ещё советского образца, нет системы центрального кондиционирования. Оно не было предусмотрено архитектурными проектами. Повезло лечебницам, где стоят автономные сплит-системы, те гоняют воздух в одном помещении. Эффект, как в холодильнике, когда внутри холодно, а за дверью ничего не чувствуется.

Специалисты считают, что есть несколько вариантов решения вопроса вентилирования. Самый простой: установить хотя бы на время обычные напольные кондиционеры и вывести их «хоботами» наружу. Наиболее эффективный: поставить в ковид-отделения отдельные сплит-системы. Хватит ли на это денег и времени, захотят ли министерские чиновники заморачиваться с тендерами и аукционами на их закупку?

Даже хоронить умерших от COVID-19 сегодня разрешают только в присутствии одного близкого родственника, в закрытых гробах, куда покойников кладут в запаянных пакетах и полностью голыми, все из-за опасности заразиться, а тут фекалии больных попадают в общую городскую канализацию. Да, система очистки никуда не делась, она по-прежнему работает, но насколько она эффективна во время эпидемии. Ведь речь идёт о наших с вами жизнях.

Источник

Врачи обрадовались отмене обязательного ношения противочумных костюмов

Медикам, работающим в «красных зонах» с коронавирусными больными, больше не придется надевать противочумные костюмы — Роспотребнадзор поменял методические рекомендации в части использования средств индивидуальной защиты (СИЗ).

«В таких СИЗах безумно сложно работать летом в жаркую погоду, и их довольно непросто утилизировать. Накопленный опыт в нашей стране и во всем мире говорит о том, что можно соблюсти разумный баланс между условиями работы и требованиями эпидемической безопасности», — рассказал главный врач московской больницы №40 Денис Проценко.

Теперь медработникам разрешается в качестве альтернативы противочумному костюму или защитному комбинезону использовать одноразовые и многоразовые удлиненные хирургические халаты, а также обычные медицинские халаты с длинным рукавом. Для защиты органов дыхания допускается ношение как различных респираторов, так и защитных щитков и медицинских масок.

24-летняя врач-терапевт Светлана, которая уже год работает в одном из ковидных госпиталей Москвы, обрадовалась решению Роспотребнадзора.

«В них невыносимо жарко, а капюшон — он же на резинке и периодически очень натирает. Первое время у меня были жуткие натертости. Еще и маска для глаз с прорезиненными краями — стоишь так часов восемь, все потеет. Ты поворачиваешься, она сползает.

Под респиратором кожа не дышит, поэтому я уже долгое время борюсь с рубцами на коже. Они остались как раз из-за ношения маски и респиратора. По телу очень много потниц, которые ничем не убираются», — рассказала собеседница «Газеты.Ru».

Врачам требовалось находиться в этих костюмах всю смену — они не могли свободно отойти в туалет или на кухню, чтобы поесть и выпить воды, отметила 33-летняя реаниматолог Дарья из Кемерово.

«Снимается он долго. Сначала обработка, потом снятие бахил, перчаток, потом комбинезон, только потом маска и после каждого выхода — душ. Приходилось терпеть. Кто терпеть не мог — выходил, долго расчехлялся и назад», — рассказала она.

У многих коллег Дарьи после ношения защитного костюма развивалось раздражение. Чтобы предупредить его, им приходилось клеить на лицо пластыри от мозолей.

«Кому-то натирала маска, кому-то давила шапочка. У нас есть пластыри от мозолей — ими проклеивается переносица. Или подкладывали салфетку в потенциально чувствительные места», — добавила Дарья.

Взамен противочумных костюмов медики будут надевать хирургическую форму, но и в ней не менее дискомфортно. «Халат, шапочка, какие-то бахилки, пара перчаток, маски, очки или щиток. А халаты одноразовые тоже такие себе — они непродуваемые, и в них так же потеешь», — уточнила медик.

Отмена использования противочумных костюмов в зонах больниц, в которых находятся пациенты с коронавирусом, стала возможна благодаря иммунизации медперсонала, отметил главный врач Домодедовской центральной городской больницы Андрей Осипов.

«Я согласен с отменой противочумных костюмов в «красных» коронавирусных зонах в больницах, потому что среди медиков кто-то уже переболел, кто-то сделал прививку. Поэтому врачи могут уже не пользоваться противочумными костюмами, которые затрудняют работу. Потому что нужно иметь героизм, чтобы всю смену ходить в таком защитном костюме», — сказал он в эфире «Радио 1».

По словам директора Федерального центра медицины катастроф Минздрава РФ Михаила Замятина, в первую очередь от изменений выиграют пациенты.

«Я эту инициативу поддерживаю. При этом вопрос обязательной защиты врачей и медперсонала как был самым важным, так и остается таковым. Но теперь мы знаем о вирусе больше. Это шаг к лучшему оказанию помощи без вреда для врачей», — сказал он «Федерал Пресс».

Источник