лучшие трогательные стихи известных писателей
Стихи о любви классиков
Похожие стихотворения про любовь
Список стихотворений:
Отзывы: 4
Мне кажется, именно стихи способны передать всю мощь и многогранность такого чувства, как любовь. Читала почти все стихотворения из списка выше, стоит познакомиться и с другими.
Прекрасный сайт! Видно, что над ним действительно трудились…
Нравятся маме фильм
Красивые стихотворения великих поэтов про любовь
Любви все возрасты покорны — гласит старая пословица, сказанная еще великим Пушкиным в романе в стихах «Евгений Онегин». Сложно не согласиться с ней. Посмотрите вокруг себя: мир полон этого чувства. Мы любим своих родителей, родственников, друзей, питомцев. И это я только начала перечислять. Жизнь сама по себе штука необыкновенная, но когда существует это волшебство, которое заполняет души и сердца окружающих и нас самих, заставляет творить добро, дарить улыбки случайным прохожим, то все и вовсе становится прекрасным. Нам не нужна война. Пусть будет только мир, только любовь. Большего и не надо.
В стихотворениях о любви обычно раскрываются чувства и переживания людей, которые их пишут. Например, стихи Сергея Есенина про любовь не стали исключением. Деревенский поэт воспевает свою любовь к Родине, к девушкам, к родной березе… К примеру, в произведении «Заметался пожар голубой..».
Слова в стихе любовной лирики известного поэта классика говорят нам о том, что ради своих чувств человек способен пойти против своих убеждений, против того, что ему дорого. Вот для Есенина скандалы, поэзия, кабаки-были практически основой в его жизни. И все это он мог бы оставить ради любимой. Из этого можно сделать вывод о том, что не важно, кто ты: ребенок или взрослый человек, пенсионер или подросток. Тем более не важно, какое ты имеешь социальное положение! Никому не чужда любовь.
Стихи о любви классиков: читать популярные, лучшие, красивые стихотворения поэта классика на сайте РуСтих о любви и Родине, природе и животных, для детей и взрослых. Если вы не нашли желаемый стих, поэта или тематику, рекомендуем воспользоваться поиском вверху сайта.
КРАСИВЫЕ СТИХИ ПОЭТОВ
Стихи до дрожи
Всё обман, всё мечта, всё не то, чем кажется! Николай Васильевич Гоголь. Невский проспект
Михаил Лермонтов
«Нищий»
У врат обители святой
Стоял просящий подаянья
Бедняк иссохший, чуть живой
От глада, жажды и страданья.
Куска лишь хлеба он просил,
И взор являл живую муку,
И кто-то камень положил
В его протянутую руку.
Так я молил твоей любви
С слезами горькими, с тоскою;
Так чувства лучшие мои
Обмануты навек тобою!
Александр Блок
Марина Цветаева
«Всё повторяю первый стих. «
Всё повторяю первый стих
И всё переправляю слово:
— «Я стол накрыл на шестерых».
Ты одного забыл — седьмого.
Невесело вам вшестером.
На лицах — дождевые струи.
Как мог ты за таким столом
Седьмого позабыть — седьмую.
Невесело твоим гостям,
Бездействует графин хрустальный.
Печально — им, печален — сам,
Непозванная — всех печальней.
Невесело и несветло.
Ах! не едите и не пьете.
— Как мог ты позабыть число?
Как мог ты ошибиться в счете?
Как мог, как смел ты не понять,
Что шестеро (два брата, третий —
Ты сам — с женой, отец и мать)
Есть семеро — раз я̀ на свете!
Ты стол накрыл на шестерых,
Но шестерыми мир не вымер.
Чем пугалом среди живых —
Быть призраком хочу — с твоими,
(Своими).
Робкая как вор,
О — ни души не задевая! —
За непоставленный прибор
Сажусь незваная, седьмая.
Раз! — опрокинула стакан!
И всё что жаждало пролиться —
Вся соль из глаз, вся кровь из ран —
Со скатерти — на половицы.
. Никто: не брат, не сын, не муж,
Не друг — и всё же повторяю:
— Ты, стол накрывший на шесть — душ,
Меня не посадивший — с краю.
Анна Ахматова
«Из цикла «Реквием»»
Тихо льется тихий Дон,
Желтый месяц входит в дом.
Входит в шапке набекрень.
Видит желтый месяц тень.
Эта женщина больна,
Эта женщина одна.
Муж в могиле, сын в тюрьме,
Помолитесь обо мне.
Евгений Евтушенко
«Монолог голубого песца»
Я голубой на звероферме серой,
но, цветом обреченный на убой,
за непрогрызной проволочной сеткой
не утешаюсь тем, что голубой.
И я бросаюсь в линьку. Я лютую,
себя сдирая яростно с себя,
но голубое, брызжа и ликуя,
сквозь шкуру прет, предательски слепя.
И вою я, ознобно, тонко вою
трубой косматой Старшного суда,
прося у звезд или навеки волю,
или хотя бы линьку навсегда.
Однажды, тухлой рыбой пообедав,
увидел я, что дверь не на крючке,
и прыгнул в бездну звездную побега
с бездумностью, обычной в новичке.
В глаза летели лунные караты.
Я понял, взяв луну в поводыри,
что небо не разбито на квадраты,
как мне казалось в клетке изнутри.
Я кувыркался. Я точил балясы
с деревьями. Я был самим собой.
И снег, переливаясь, не боялся
того, что он такой же голубой.
И я вернулся, жалкий и побитый,
но только оказался в клетке вновь,
как виноватость сделалась обидой
и превратилась в ненависть любовь.
Она воткнет, пролив из глаз водицу,
мне провод в рот, обманчиво шепча.
Гуманны будьте к служащим! Введите
на звероферме должность палача!
Вероника Тушкова
«Знаешь ли ты, что такое горе?»
Знаешь ли ты, что такое горе,
Когда тугою петлей на горле?
Когда на сердце глыбою в тонну,
Когда нельзя ни слезы, ни стона?
Чтоб никто не увидел, избави боже,
Покрасневших глаз, потускневшей кожи,
Чтоб никто не заметил, как я устала,
Какая больная, старая стала…
Знаешь ли Ты, что такое горе?
Его переплыть — всё равно что море,
Его перейти — всё равно что пустыню,
А о нём говорят словами пустыми,
Говорят: “Вы знаете, он её бросил…”
А я без тебя как лодка без вёсел,
как птица без крыльев, как растенье без корня…
Знаешь ли Ты, что такое горе?
Я Тебе не всё ещё рассказала, —
знаешь, как я хожу по вокзалам?
Как расписания изучаю?
Как поезда по ночам встречаю?
Как на каждом почтамте молю я чуда:
хоть строки, хоть слова оттуда…. оттуда….
Марина Цветаева
«Я любовь узнаю. «
Точно поле во мне разъяли
Для любой грозы.
Я любовь узнаю по дали
Всех и вся вблизи.
Точно нору во мне прорыли
До основ, где смоль.
Я любовь узнаю по жиле,
Всего тела вдоль
Cтонущей. Сквозняком как гривой
Овеваясь, гунн:
Я любовь узнаю по срыву
Самых верных струн
Горловых,- горловых ущелий
Ржавь, живая соль.
Я любовь узнаю по щели,
Нет!- по трели
Всего тела вдоль!
Сергей Есенин
«Песнь о собаке»
До вечера она их ласкала,
Причесывая языком,
И струился снежок подталый
Под теплым ее животом.
А вечером, когда куры
Обсиживают шесток,
Вышел хозяин хмурый,
Семерых всех поклал в мешок.
По сугробам она бежала,
Поспевая за ним бежать.
И так долго, долго дрожала
Воды незамерзшей гладь.
А когда чуть плелась обратно,
Слизывая пот с боков,
Показался ей месяц над хатой
Одним из ее щенков.
В синюю высь звонко
Глядела она, скуля,
А месяц скользил тонкий
И скрылся за холм в полях.
И глухо, как от подачки,
Когда бросят ей камень в смех,
Покатились глаза собачьи
Золотыми звёздами в снег.
Владимир Высоцкий
«Охота на волков»
Не на равных играют с волками
Егеря, но не дрогнет рука!
Оградив нам свободу флажками,
Бьют уверенно, наверняка.
Николай Гумилёв
«Я говорил: «Ты хочешь, хочешь?»
Я говорил: «Ты хочешь, хочешь?
Могу я быть тобой любим?
Ты счастье странное пророчишь
Гортанным голосом твоим.
А я плачу за счастье много,
Мой дом — из звезд и песен дом,
И будет сладкая тревога
Расти при имени твоем.
И скажут: «Что он? Только скрипка,
Покорно плачущая, он,
Ее единая улыбка
Рождает этот дивный звон».
И скажут: «То луна и море,
Двояко отраженный свет,—
И после:— О какое горе,
Что женщины такой же нет!»»
Но, не ответив мне ни слова,
Она задумчиво прошла,
Она не сделала мне злого,
И жизнь по-прежнему светла.
Ко мне нисходят серафимы,
Пою я полночи и дню,
Но вместо женщины любимой
Цветок засушенный храню.
Асадов Эдуард
«Слово о любви»
Любить — это прежде всего отдавать.
Любить — значит чувства свои, как реку,
С весенней щедростью расплескать
На радость близкому человеку.
Любить — это только глаза открыть
И сразу подумать еще с зарею:
Ну чем бы порадовать, одарить
Того, кого любишь ты всей душою?!
Любить — значит страстно вести бои
За верность и словом, и каждым взглядом,
Чтоб были сердца до конца свои
И в горе и в радости вечно рядом.
А ждет ли любовь? Ну конечно, ждет!
И нежности ждет и тепла, но только
Подсчетов бухгалтерских не ведет:
Отдано столько-то, взято столько.
Любовь не копилка в зашкафной мгле.
Песне не свойственно замыкаться.
Любить — это с радостью откликаться
На все хорошее на земле!
Любить — это видеть любой предмет,
Чувствуя рядом родную душу:
Вот книга — читал он ее или нет?
Груша. А как ему эта груша?
Пустяк? Отчего? Почему пустяк?!
Порой ведь и каплею жизнь спасают.
Любовь — это счастья вишневый стяг,
А в счастье пустячного не бывает!
Любовь — не сплошной фейерверк страстей.
Любовь — это верные в жизни руки,
Она не страшится ни черных дней,
Ни обольщений и ни разлуки.
Любить — значит истину защищать,
Даже восстав против всей вселенной.
Любить — это в горе уметь прощать
Все, кроме подлости и измены.
Любить — значит сколько угодно раз
С гордостью выдержать все лишенья,
Но никогда, даже в смертный час,
Не соглашаться на униженья!
Любовь — не веселый бездумный бант
И не упреки, что бьют под ребра.
Любить — это значит иметь талант,
Может быть, самый большой и добрый.
И к черту жалкие рассужденья,
Все чувства уйдут, как в песок вода.
Временны только лишь увлеченья.
Любовь же, как солнце, живет всегда!
И мне наплевать на циничный смех
Того, кому звездных высот не мерить.
Ведь эти стихи мои лишь для тех,
Кто сердцем способен любить и верить!
Игорь Кобзев
«Простая любовь»
Нам простой любви не хватает:
Мало ценим мы всё простое.
Надо больше любить трамваи,
Те, в которых трясёмся стоя.
Юлия Старостина
«О безответной любви»
Всем тем, кому болеть дано
Неразделённою любовью,
Я говорю: ей всё равно,
Что вам невыносимо больно.
Любовь не надо понимать,
Она туманным безднам служит:
Её удел на струны рвать
Поэтов выжженные души!
Ей, безответной, дела нет,
Что дорожите ей до дрожи.
Любовь не прилетит на свет,
Ни слов, ни слёз принять не сможет.
И можно руки целовать,
И можно кинуться под ноги.
Ей абсолютно наплевать
На чувства и на эти строки.
Любовь, как крепкое вино,
Вас убивает, если пьёте.
Ей совершенно всё равно
Живёте вы или умрёте.
Ей, безответной, дела нет,
Что дорожите ей до дрожи.
Она не прилетит на свет,
Ни слов, ни слёз принять не сможет.
Instagram автора: https://www.instagram.com/starostina3/
Сайт автора: starostina-julya.ru
Владимир Плющиков
«Письмо Снежной королеве»
Ну, здравствуй, ошибка моя фатальная.
Я тоже застрял в ледяной глуши,
и тщетно пытаюсь найти проталину
в заснеженных дебрях твоей души.
Вчера я раскладывал карты веером,
в пасьянсах на части судьбу дробя,
безумно желая, чтоб ты поверила,
что мир не обязан вокруг тебя
вращаться, одаривать светом ласковым,
скулить у твоих королевских ног,
раскрашивать будни цветными красками…
Ты знаешь, а я бы, наверно, смог
тебе подарить пусть не всю Вселенную,
но свой уголок на её краю.
Я даже согласен, пускай разменная
монетка согреет ладонь твою.
Из пальчиков выскользнет и покатится,
легко затеряется где-нибудь.
Ты снимешь корону, и в белом платьице
проводишь монетку в последний путь.
На все ледяные четыре стороны
ты можешь отправить меня – пойду.
А, хочешь, я стану придворным вороном,
как в сказке? Но только имей в виду,
что воронам свойственно одиночество,
во взгляде таится немой укор,
а их потрясающий дар пророчества,
как правило, сводится к «Nevermore!»
Короткие тени скользят по комнате,
луна безразлично глядит в окно.
В моем беспокойном, но тихом омуте
чертей разномастных полным-полно.
Они на свободу рванут при случае,
и всё это действо, как мир старо.
Потрепанный бес, одолев излучину,
уткнулся рогами в мое ребро.
Увы, как бывает порой, не сразу я
сумел догадаться, что он не враг.
На ниточках, к пальцам твоим привязанным,
душа моя пляшет не просто так.
В экстазе порочном гремит оковами,
звенит бубенцами, как верный шут.
Автор на сайте стихи. ру: https://www.stihi.ru/avtor/vlad1955
У неё глаза морского цвета,
И живёт она как бы во сне.
От весны до окончанья лета
Дух её в нездешней стороне.
Ждет она чего-то молчаливо,
Где сильней всего шумит прибой,
И в глазах глубоких в миг отлива
Холодеет сумрак голубой.
А когда высоко встанет буря,
Вся она застынет, внемля плеск,
И глядит как зверь, глаза прищуря,
И в глазах ее — зеленый блеск.
А когда настанет новолунье,
Вся изнемогая от тоски,
Бледная влюбленная колдунья
Расширяет черные зрачки.
И слова какого-то обета
Всё твердит, взволнованно дыша.
У неё глаза морского цвета,
У неё неверная душа.
Александр Блок
«Душа молчит»
Душа молчит. В холодном небе
Всё те же звезды ей горят.
Кругом о злате иль о хлебе
Народы шумные кричат.
Она молчит,— и внемлет крикам,
И зрит далекие миры,
Но в одиночестве двуликом
Готовит чудные дары,
Дары своим богам готовит
И, умащенная, в тиши,
Неустающим слухом ловит
Далекий зов другой души.
Так — белых птиц над океаном
Неразлученные сердца
Звучат призывом за туманом,
Понятным им лишь до конца.
Юлия Старостина
«Сердце волка»
Я родился на северных склонах хребтов,
Средь красивых лесов Дагестана.
Там семья моя – гордая стая волков,
Обитала по волчьим уставам.
Но случился отстрел. Разорили приют.
И на рынке, за пазухой пряча,
Продавали волчат, как щенков продают,
Чтоб скрестить нас с породой собачей.
Так купили меня и в корзинке везли.
Помню, нежно за холку трепали.
Обнимали, кормили, от бед берегли,
Обещали любить, приручали.
Говорят, что потомство от волка умней,
Чем собачье, но волки не знают,
Что своё получив, люди верных друзей
Продают, не щадят, убивают…
Привыкал к этой новой семье нелегко.
Отпустила тоска, время лечит.
Я покорно из блюдца лакал молоко,
Кротко руки лизал человечьи.
Я играл с их детьми, никого не винил,
Только им это было не нужно.
Всё прощал, не кусался и даже не выл,
А надеялся только на дружбу.
На беду подрастал, быстро, день ото дня.
Зубы стали острее и взгляды.
От немецкой овчарки и от меня
Получилось потомство – что надо!
Говорят, у волков – человечьи глаза,
Когда грудью ложатся на пули.
И из этих из глаз покатилась слеза
В час, когда вы меня обманули!
Не хотел умирать, не хотел предавать,
Не умел убивать, а что толку?
Неизбежно меня повели усыплять,
И рыдало во мне сердце волка.
Со ступеней больницы я слизывал снег,
Упирался. Тянули насильно.
Я завыл: «Что же делаешь ты, человек?!»,
И на лапы упал от бессилья.
Из-под лап уходила земля, словно жизнь.
Понял я: в этой стае – всё сложно!
У людей даже дружбу нельзя заслужить,
А любовь, так вообще невозможно.
Можно ждать и прощать, можно верить и нет!
Если в мыслях тебя зачеркнули,
То, уже не хотят люди слышать о тех,
Кого предали и обманули.
Никогда не хотят люди помнить о тех,
Кого предали и обманули!
Instagram автора: https://www.instagram.com/starostina3/
Сайт автора: starostina-julya.ru
Сергей Есенин
«Душа грустит о небесах»
Душа грустит о небесах,
Она не здешних нив жилица.
Люблю, когда на деревах
Огонь зеленый шевелится.
То сучья золотых стволов,
Как свечи, теплятся пред тайной,
И расцветают звезды слов
На их листве первоначальной.
Понятен мне земли глагол,
Но не стряхну я муку эту,
Как отразивший в водах дол
Вдруг в небе ставшую комету.
Так кони не стряхнут хвостами
В хребты их пьющую луну.
О, если б прорасти глазами,
Как эти листья, в глубину.
Евгений Евтушенко
«Не исчезай. «
Не исчезай. Исчезнув из меня,
развоплотясь, ты из себя исчезнешь,
себе самой навеки изменя,
и это будет низшая нечестность.
Не исчезай. Исчезнуть — так легко.
Воскреснуть друг для друга невозможно.
Смерть втягивает слишком глубоко.
Стать мертвым хоть на миг — неосторожно.
Не исчезай. Забудь про третью тень.
В любви есть только двое. Третьих нету.
Чисты мы будем оба в Судный день,
когда нас трубы призовут к ответу.
Не исчезай. Мы искупили грех.
Мы оба неподсудны, невозбранны.
Достойны мы с тобой прощенья тех,
кому невольно причинили раны.
Не исчезай. Исчезнуть можно вмиг,
но как нам после встретиться в столетьях?
Возможен ли на свете твой двойник
и мой двойник? Лишь только в наших детях.
Не исчезай. Дай мне свою ладонь.
На ней написан я — я в это верю.
Тем и страшна последняя любовь,
что это не любовь, а страх потери.
Афанасий Фет
«В душе измученной годами. «
В душе измученной годами,
Есть неприступный чистый храм,
Где всё нетленно, что судьбами
В отраду посылалось нам.
Для мира путь к нему заглохнет,-
Но в этот девственный тайник,
Хотя б и мог, скорей иссохнет,
Чем путь укажет, мой язык.
И вот отныне поневоле
В блаженной памяти моей
Одной улыбки нежной боле,
Одной звездой любви светлей.
Белла Ахмадулина
«По улице моей который год»
Запущены моих друзей дела,
нет в их домах ни музыки, ни пенья,
и лишь, как прежде, девочки Дега
голубенькие оправляют перья.
Ну что ж, ну что ж, да не разбудит страх
вас, беззащитных, среди этой ночи.
К предательству таинственная страсть,
друзья мои, туманит ваши очи.
О одиночество, как твой характер крут!
Посверкивая циркулем железным,
как холодно ты замыкаешь круг,
не внемля увереньям бесполезным.
Так призови меня и награди!
Твой баловень, обласканный тобою,
утешусь, прислонясь к твоей груди,
умоюсь твоей стужей голубою.
Дай стать на цыпочки в твоем лесу,
на том конце замедленного жеста
найти листву, и поднести к лицу,
и ощутить сиротство, как блаженство.
И я познаю мудрость и печаль,
свой тайный смысл доверят мне предметы.
Природа, прислонясь к моим плечам,
объявит свои детские секреты.
Борис Чичибабин
«Нам стали говорить друзья»
Нам стали говорить друзья,
что им бывать у нас нельзя.
Что ж, не тошней, чем пить сивуху,
прощаться с братьями по духу,
что валят прямо и тайком
на времена и на райком,
окончат шуткой неудачной
и вниз по лестнице чердачной.
А мы с тобой глядим им вслед
и на площадке тушим свет.
Владимир Высоцкий
«При свечах тишина»
При свечах тишина —
Наших душ глубина,
В ней два сердца плывут, как одно.
Пора занавесить окно.
Пусть в нашем прошлом
будут рыться люди странные,
И пусть сочтут они,
что стоит всё его приданое, —
Давно назначена цена
И за обоих внесена —
Одна любовь, любовь одна.
Холодна, холодна
Голых стен белизна,
Но два сердца стучат, как одно,
И греют, и — настежь окно!
Но перестал дарить цветы
он просто так, не к случаю,
Любую ж музыку в кафе
теперь считает лучшею.
И улыбается она
Случайным людям у окна,
И привыкает засыпать одна.
Роберт Рождественский
«Я жизнь люблю безбожно!»
Я жизнь люблю безбожно!
Хоть знаю наперёд,
что рано или поздно
настанет мой черёд.
Я упаду на камни
и, уходя во тьму,
усталыми руками
землю обниму.
Хочу, чтоб не поверили,
узнав, друзья мои.
Хочу, чтоб на мгновение
охрипли соловьи!
Чтобы впадая в ярость,
весна по свету шла.
Хочу, чтоб ты смеялась!
И счастлива была.
Римма Казакова
«Я не здесь»
Я не здесь.
Я там, где ты.
В парках строгие цветы.
Строгий вечер.
Строгий век.
Строгий-строгий первый снег.
В первом инее Нева.
Беспредельность. Синева.
Чьи-то окна без огня.
Чья-то первая лыжня.
Опушенные кусты.
Веток смутные кресты.
И, медвяна и седа,
вся в снежинках резеда.
Длинных теней странный пляс
и трамваев поздний лязг.
Сладко-талая вода.
Сладко-тайная беда.
Неразменчиво прямой
ты идешь к себе домой,
на заветное крыльцо,
за запретное кольцо.
Там тебя тревожно ждут,
электричество зажгут,
на груди рассыпят смех
и с ресниц сцелуют снег.
В ваших окнах гаснет свет.
Гаснет четкий силуэт.
Гаснет сонная волна.
Остается тишина.
Остается навсегда
в тихих блестках резеда,
строгий вечер,
строгий век,
строгий-строгий первый снег.
Олег Кошелев
«. Три метра счастья»
Просто подойти и наклониться.
Я подвинусь. Да не бойся ты. )
Посмотри на мир глазами птицы
С девятиэтажной высоты.
Волосы ласкает лёгкий ветер,
Всё мне в этой жизни по плечу.
Я сижу на крыше, ножки свесил,
Хоть сейчас возьму и полечу.
Воробьи! Вороны! В общем, здрассьте!
Мы теперь соседи, как-никак:
Я у вас тут снял три метра счастья.
Да. Хожу пока через чердак.
И пускай всё выглядит, как небыль,
Просто мне сегодня подвезло:
Взял ещё в кредит немного неба,
Чтобы было, где размять крыло.
Я кричу, но ты меня не слышишь
И не отвечаешь по трубе.
Я тут застолбил кусочек крыши!
Хочешь, подарю его тебе. )
Стихи о любви знаменитых поэтов
Мне нравится, что вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной —
Распущенной — и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.
Мне нравится еще, что вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не вас целую.
Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем, ни ночью — всуе…
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!
Спасибо вам и сердцем и рукой
За то, что вы меня — не зная сами! —
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами,-
За то, что вы больны — увы! — не мной,
За то, что я больна — увы! — не вами!
Зачем тебе любовь и ласки,
Коль свой огонь в груди горит
И целый мир волшебной сказки
С душой так внятно говорит;
Когда в синеющем тумане
Житейский путь перед тобой,
А цель достигнута заране,
Победа предваряет бой;
Когда серебряные нити
Идут из сердца в область грез.
О, боги вечные! возьмите
Мой горький опыт и верните
Мне силу первых вешних гроз.
Нет, не тебя так пылко я люблю,
Не для меня красы твоей блистанье:
Люблю в тебе я прошлое страданье
И молодость погибшую мою.
Когда порой я на тебя смотрю,
В твои глаза вникая долгим взором:
Таинственным я занят разговором,
Но не с тобой я сердцем говорю.
Я говорю с подругой юных дней,
В твоих чертах ищу черты другие,
В устах живых уста давно немые,
В глазах огонь угаснувших очей.
Я пришел к мудрецу и спросил у него:
«Что такое любовь? Он сказал «Ничего»
Но, я знаю, написано множество книг:
Вечность пишут одни, а другие – что миг.
То опалит огнем, то расплавит как снег,
Что такое любовь? «Это все человек!»
И тогда я взглянул ему прямо в лицо,
Как тебя мне понять? «Ничего или все?»
Он сказал улыбнувшись: «Ты сам дал ответ!:
«Ничего или все!»,- середины здесь нет!»
Я вас любил: любовь еще, быть может,
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.
Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам бог любимой быть другим.
Я могу тебя очень ждать,
Долго-долго и верно-верно,
И ночами могу не спать
Год, и два, и всю жизнь, наверно!
Пусть листочки календаря
Облетят, как листва у сада,
Только знать бы, что все не зря,
Что тебе это вправду надо!
Я могу за тобой идти
По чащобам и перелазам,
По пескам, без дорог почти,
По горам, по любому пути,
Где и черт не бывал ни разу!
Все пройду, никого не коря,
Одолею любые тревоги,
Только знать бы, что все не зря,
Что потом не предашь в дороге.
Я могу для тебя отдать
Все, что есть у меня и будет.
Я могу за тебя принять
Горечь злейших на свете судеб.
Буду счастьем считать, даря
Целый мир тебе ежечасно.
Только знать бы, что все не зря,
Что люблю тебя не напрасно!
Ты письмо мое, милый, не комкай.
До конца его, друг, прочти.
Надоело мне быть незнакомкой,
Быть чужой на твоем пути.
Не гляди так, не хмурься гневно,
Я любимая, я твоя.
Не пастушка, не королевна
И уже не монашенка я
В этом сером будничном платье,
На стоптанных каблуках.
Но, как прежде, жгуче объятье,
Тот же страх в огромных глазах.
Ты письмо мое, милый, не комкай
Не плачь о заветной лжи.
Ты его в твоей бедной котомке
На самое дно положи.
Если любовь уходит, какое найти решенье?
Можно прибегнуть к доводам, спорить и убеждать,
Можно пойти на просьбы и даже на униженья,
Можно грозить расплатой, пробуя запугать.
Можно вспомнить былое, каждую светлую малость,
И, с болью твердя, как горько в разлуке пройдут года,
Поколебать на время, может быть, вызвать жалость
И удержать на время. На время — не навсегда.
А можно, страха и боли даже не выдав взглядом,
Сказать: — Я люблю. Подумай. Радости не ломай. —
И если ответит отказом, не дрогнув, принять, как надо,
Окна и двери — настежь! —Я не держу. Прощай!
Конечно, ужасно трудно, мучась, держаться твердо.
И все-таки, чтоб себя же не презирать потом,
Если любовь уходит — хоть вой, но останься гордым.
Живи и будь человеком, а не ползи ужом!
Ты меня не любишь, не жалеешь,
Разве я немного не красив?
Не смотря в лицо, от страсти млеешь,
Мне на плечи руки опустив.
Молодая, с чувственным оскалом,
Я с тобой не нежен и не груб.
Расскажи мне, скольких ты ласкала?
Сколько рук ты помнишь? Сколько губ?
Знаю я — они прошли, как тени,
Не коснувшись твоего огня,
Многим ты садилась на колени,
А теперь сидишь вот у меня.
Пуст твои полузакрыты очи
И ты думаешь о ком-нибудь другом,
Я ведь сам люблю тебя не очень,
Утопая в дальнем дорогом.
Этот пыл не называй судьбою,
Легкодумна вспыльчивая связь,—
Как случайно встретился с тобою,
Улыбнусь, спокойно разойдясь.
Да и ты пойдешь своей дорогой
Распылять безрадостные дни,
Только нецелованных не трогай,
Только негоревших не мани.
И когда с другим по переулку
Ты пойдешь, болтая про любовь,
Может быть, я выйду на прогулку,
И с тобою встретимся мы вновь.
Отвернув к другому ближе плечи
И немного наклонившись вниз,
Ты мне скажешь тихо: «Добрый вечер…»
Я отвечу: «Добрый вечер, miss».
И ничто души не потревожит,
И ничто ее не бросит в дрожь,—
Кто любил, уж тот любить не может,
Кто сгорел, того не подожжешь.
Не о любви прошу, не о весне пою,
Но только ты одна послушай песнь мою.
И разве мог бы я, о, посуди сама,
Взглянуть на этот снег и не сойти с ума.
Обыкновенный день, обыкновенный сад,
Но почему кругом колокола звонят,
И соловьи поют, и на снегу цветы.
О, почему, ответь, или не знаешь ты?
И разве мог бы я, о посуди сама,
В твои глаза взглянуть и не сойти с ума?
Не говорю «поверь», не говорю «услышь»,
Но знаю: ты сейчас на тот же снег глядишь,
И за плечом твоим глядит любовь моя
На этот снежный рай, в котором ты и я.
Любовью дорожить умейте,
С годами дорожить вдвойне.
Любовь не вздохи на скамейке
И не прогулки при луне.
Все будет: слякоть и пороша.
Ведь вместе надо жизнь прожить.
Любовь с хорошей песней схожа,
А песню не легко сложить.
Любовь любому рожденному дадена,—
но между служб,
доходов
и прочего
со дня на день
очерствевает сердечная почва.
На сердце тело надето,
на тело — рубаха.
Но и этого мало!
Один —
идиот!—
манжеты наделал
и груди стал заливать крахмалом.
Под старость спохватятся.
Женщина мажется.
Мужчина по Мюллеру мельницей машется.
Но поздно.
Морщинами множится кожица.
Любовь поцветет,
поцветет —
и скукожится.
Я в меру любовью был одаренный.
Но с детства
людьё
трудами муштровано.
А я —
убег на берег Риона
и шлялся,
ни чёрта не делая ровно.
Сердилась мама:
«Мальчишка паршивый!»
Грозился папаша поясом выстегать.
А я,
разживясь трехрублевкой фальшивой,
играл с солдатьём под забором в «три листика».
Без груза рубах,
без башмачного груза
жарился в кутаисском зное.
Вворачивал солнцу то спину,
то пузо —
пока под ложечкой не заноет.
Дивилось солнце:
«Чуть виден весь-то!
А тоже —
с сердечком.
Старается малым!
Откуда
в этом
в аршине
место —
и мне,
и реке,
и стовёрстым скалам?!»
О, как на склоне наших лет
Нежней мы любим и суеверней.
Сияй, сияй, прощальный свет
Любви последней, зари вечерней!
Полнеба обхватила тень,
Лишь там, на западе, бродит сиянье,-
Помедли, помедли, вечерний день,
Продлись, продлись, очарованье.
Пускай скудеет в жилах кровь,
Но в сердце не скудеет нежность.
О ты, последняя любовь!
Ты и блаженство и безнадежность.
Слава богу!
Все злые слова откипели,-
Заструились тихие трели.
Он ее взял,
Как хрупкий бокал,
Деловито за шею,
Она повернула к злодею
Свой щучий овал:
Три минуты ее он лобзал
Так, что камни под ящиком томно хрустели.
Потом они яблоко ели:
Он куснет, а после она,-
Потому что весна.
Никогда не забуду (он был, или не был,
Этот вечер): пожаром зари
Сожжено и раздвинуто бледное небо,
И на жёлтой заре — фонари.
Я сидел у окна в переполненном зале.
Где-то пели смычки о любви.
Я послал тебе чёрную розу в бокале
Золотого, как нёбо, аи.
Ты взглянула. Я встретил смущённо и дерзко
Взор надменный и отдал поклон.
Обратясь к кавалеру, намеренно резко
Ты сказала: «И этот влюблён».
И сейчас же в ответ что-то грянули струны,
Исступлённо запели смычки…
Но была ты со мной всем презрением юным,
Чуть заметным дрожаньем руки…
Ты рванулась движеньем испуганной птицы,
Ты прошла, словно сон мой легка…
И вздохнули духи, задремали ресницы,
Зашептались тревожно шелка.
Но из глуби зеркал ты мне взоры бросала
И, бросая, кричала: «Лови. »
А монисто бренчало, цыганка плясала
И визжала заре о любви.
То, что люди называли по наивности любовью,
То, чего они искали, мир не раз окрасив кровью,
Эту чудную Жар-Птицу я в руках своих держу,
Как поймать ее, я знаю, но другим не расскажу.
Что другие, что мне люди! Пусть они идут по краю,
Я за край взглянуть умею и свою бездонность знаю.
То, что в пропастях и безднах, мне известно навсегда,
Мне смеется там блаженство, где другим грозит беда.
День мой ярче дня земного, ночь моя не ночь людская,
Мысль моя дрожит безбрежно, в запредельность убегая.
И меня поймут лишь души, что похожи на меня,
Люди с волей, люди с кровью, духи страсти и огня!
Уже подростками мы знаем,
По книгам истины уча:
Лишь безответная, глухая
Любовь крепка и горяча.
Из тех же книжек нам известно —
Она по-своему живет:
Гудит, как пламя в печке тесной,
И, как вода в трубе, ревет.
Меж тем и жизнь внушает строго:
Нужны труба, ограда, печь,
И что без этого не могут
Огонь — гореть, а воды — течь,
И что, едва на волю выйдя,
Слабеют чувства и мечты.
Но я огонь свободным видел,
В нем было больше красоты!
Клубя нагретый рыжий воздух,
Он рвался так в холодный мрак,
Что перепутывались звезды
С живыми искрами костра.
Я видел также не мятежной,
А золотой воды разлив,
Она спала, весь лес прибрежный,
Весь мир в себе отобразив.
Ценя все вольное на свете,
Я любовался ею вновь
И встретил женщину, и встретил
Ее ответную любовь.
И вот она вольна меж нами,
Не стеснена, какая есть!
И к звездам рвется, словно пламя,
И мир отобразила весь!
Три слова, вечных, как весна,
Такая сила им дана.
Три слова, и одна судьба,
Одна мечта, одна тропа
И во однажды, все стерпя,
Ты скажешь: «Я люблю тебя».
Какие старые слова,
А как кружится голова,
А как кружится голова
Три слова, будто три зари,
Ты их погромче повтори.
Они тебе не зря сейчас
Понятны стали в первый раз.
Они летят издалека,
Сердца пронзая и века.
Какие старые слова,
А как кружится голова,
А как кружится голова
Нет ничего безумней и страшней
Вот этого спокойного молчанья.
Раздавленное тело дней
Лежит в пыли без содроганья.
В зените бытия любовь изнемогает.
Какой угрюмый зной! И тяжко, тяжко мне,
Когда, рукой обвив меня, ты пригибаешь,
Как глиняный кувшин, ища воды на дне.
Есть в летней полноте таинственная убыль,
И выжженных озер мертва сухая соль.
Что если и твои доверчивые губы
Коснутся лишь земли, где тишина и боль?
Но изойдет грозой неумолимый полдень —
Я, насмерть раненный, еще дыша, любя,
Такою нежностью и миром преисполнюсь,
Что от прохладных губ не оторвут тебя.
Одной тебе, тебе одной,
Любви и счастия царице,
Тебе прекрасной, молодой
Все жизни лучшие страницы!
Ни верный друг, ни брат, ни мать
Не знают друга, брата, сына,
Одна лишь можешь ты понять
Души неясную кручину.
Ты, ты одна, о, страсть моя,
Моя любовь, моя царица!
Во тьме ночной душа твоя
Блестит, как дальняя зарница.
Среди миров, в мерцании светил
Одной Звезды я повторяю имя…
Не потому, чтоб я Ее любил
А потому, что я томлюсь с другими.
И если мне сомненье тяжело,
Я у Нее одной ищу ответа,
Не потому, что от Нее светло,
А потому, что с Ней не надо света.