лучший учебник по вирусологии
Медицинская микробиология, иммунология и вирусология
ПРЕДИСЛОВИЕ
В учебник внесены существенные дополнения и уточнения на основании опубликованных за последние годы новых научных данных. В частности, в соответствии с новым Определителем бактерий Берги (George M. Garrity, Julia A. Bell, Timothy G. Lilburn. Taxonomic Outline of the Prokaryotes. Bergey’s Manual of Systematic Bacteriology, Second Edition. Release 5.0, May 2004) уточнена классификация бактерий: их принадлежность к доменам, типам и классам, а для многих бактерий, которые чаще всего вызывают заболевания у людей и о которых идет речь в учебнике, к семействам, родам и видам. Приведены сведения о возбудителе так называемой атипичной пневмонии, уточнены сведения о хантавирусах, вирусе TTV, возможных механизмах возникновения нового пандемического варианта вируса гриппа A, новейших молекулярно-биологических методах диагностики инфекционных болезней (геномная дактилоскопия, варианты ПЦР и др.). Полнее описаны особенности генетического контроля синтеза факторов патогенности у бактерий, мобильные генетические элементы и «острова патогенности», роль конвертирующих фагов, плазмид вирулентности, IS-элементов и транспозонов в горизонтальной передаче генов патогенности у бактерий. Представлены данные о новых синтетических индукторах синтеза эндогенного интерферона, которые используют для лечения вирусных инфекций. Внесены также уточнения и дополнения во многие другие разделы учебника. Специальный раздел учебника посвящен руководителям кафедр микробиологии многих медицинских вузов России за всю историю этих кафедр. Авторы выражают глубокую благодарность нынешним руководителям кафедр микробиологии, любезно предоставившим необходимые сведения обо всех своих коллегах-предшественниках. 5-е издание учебника отличается от предыдущих тем, что в нем, помимо неизбежных уточнений и дополнений, связанных с накоплением новых научных данных, полностью переработана заключительная глава (глава 74). Она посвящена обсуждению той роли, которую сыграли две главные системы информации – генетическая, присущая всем живым существам, и умственная (интеллектуальная), свойственная исключительно человеку, в возникновении и развитии как биологической, так и общественной, социальной жизни.
Система умственной информации возникла в ходе эволюции предка человека в сторону Homo sapiens благодаря тем генетическим предпосылкам, которые привели к образованию двух новых аппаратов – мышления и голосового, а вместе с ними к возникновению главной кодовой единицы новой, умственной системы информации – слова. Слово (словесный код) и стало главным «орудием разума», как его определил Л. Н. Толстой.
Умственная информация, в отличие от генетической, не передается по наследству. Она формируется заново у каждого человека в течение всей его жизни. С помощью словесного кода эта информация материализуется и поэтому передается от поколения к поколению, определяя форму уклада общественной жизни.
Авторы заранее благодарят читателей за критические замечания, которые могут быть высказаны по обсуждаемым вопросам, отдавая себе полный отчет в том, что все эти вопросы будут еще долгое время занимать умы многих людей и окончательный ответ на них будет получен лишь в результате новых научных достижений.
ВВЕДЕНИЕ
Прежде чем приступить к изучению той или иной науки, будущий специалист должен убедиться в том, что эти знания действительно необходимы для его успешной деятельности. Для чего нужно будущему врачу изучать микробиологию, иммунологию и вирусологию? Во-первых, чтобы узнать о природе так называемых заразных (инфекционных) болезней, о том, какие микроорганизмы и каким образом их вызывают. Во-вторых, для овладения современными методами их диагностики, эффективными способами профилактики и лечения. Все эти вопросы, безусловно, имеют громадное прикладное значение. Наконец, изучение иммунологии дает возможность узнать, какими мощными естественными механизмами самозащиты и самоисцеления, с помощью которых, главным образом, поддерживается на протяжении всей жизни состояние здоровья и осуществляется противостояние болезням, обладает наш организм.
Природа многообразна и едина. Все, что ее составляет, взаимосвязано. В конечном счете между собою взаимодействуют все живые существа, и, вместе с тем, на них воздействуют различные абиотические факторы окружающей среды.
Здоровье человека – это бесценный дар природы, но оно постоянно подвергается атаке со стороны самых различных внешних сил, которые и вызывают болезни. Организм человека как бы постоянно балансирует между состоянием здоровья и болезнью, переход между которыми может быть незаметным, постепенным. Это хорошо понимали врачи древности. Гален (131 – 211): «Здоровье есть состояние, при котором тело человека по натуре и по сочетанию (частиц) таково, что все исходящие от него действия (совершаются) здраво и полностью. Болезнь есть состояние человеческого тела противоположное этому, а (третье) состояние не есть ни здоровье, ни болезнь».
Авиценна (XI в. н. э.): «Бывает тело, здоровое до предела, тело здоровое, но не до предела; тело не здоровое, но и не больное… затем тело в хорошем состоянии, быстро воспринимающее здоровье; затем – тело, больное легким недугом, затем – тело, больное до предела».
Существуют различные определения болезни, однако самое простое, лаконичное и понятное для всех определение дал Карл Маркс. По его мнению, болезнь – это «стесненная в своей свободе жизнь». Но из этого следует, что здоровье – это ничем не стесненное проявление жизни.
Наиболее полное определение здоровья дано специалистами Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ): «Здоровье – это состояние полного физического, психического и социального благополучия, а не только отсутствие болезней или физических дефектов». Причин болезней, а стало быть самих болезней, очень много. Но факторы (причины), их вызывающие, можно свести к нескольким категориям:
– механические повреждения, являющиеся причиной многочисленных травматических заболеваний;
– физические факторы, среди которых наибольшую опасность представляет радиоактивное облучение;
– химические факторы. Загрязнение окружающей среды (воздуха, воды, почвы) вредными для здоровья живых существ химическими веществами уже привело к экологической катастрофе, выход из которой возможен только усилиями всех стран мира;
– биологические факторы, прежде всего микроорганизмы, являющиеся причиной инфекционных болезней;
– особую группу составляют наследственные заболевания, в основе которых лежат передача родителями по наследству поврежденных генов или нарушение механизмов обмена генами.
Инфекционных, т. е. вызываемых микроорганизмами, заболеваний очень много. Практически ими болеет в течение своей жизни хотя бы раз, а то и несколько каждый человек. К микроорганизмам относятся живые существа, размеры которых столь малы, что они не видны невооруженным глазом.
Медицинская микробиология изучает морфологию, физиологию обмена веществ, факторы патогенности, механизмы их реализации на клеточном и молекулярно-генетическом уровнях у возбудителей инфекционных заболеваний человека и разрабатывает специфические методы их диагностики, лечения и профилактики.
Медицинская вирусология – наука, изучающая молекулярно-генетическую структуру вирусов, их свойства, механизм взаимодействия с клеткой, их роль в жизни человека как возбудителей различных инфекционных заболеваний, а также разрабатывает методы специфической диагностики, лечения и профилактики этих болезней. В методическом отношении вирусология существенно отличается от микробиологии, поскольку вирусы, в отличие от других микробов, не размножаются на искусственных питательных средах, и для их культивирования используют другие приемы.
Иммунология – наука, изучающая биологические механизмы самозащиты организма, направленные на распознавание и уничтожение с помощью специальных иммунных систем любых чужеродных веществ и клеток, проникающих в него или образующихся в нем, и способствующие поддержанию его структурной и функциональной целостности и биологической индивидуальности. Основную роль в формировании и сохранении иммунитета играют системы интерферонов, макрофагов, комплемента, Т– и В-лимфоцитов; различные киллерные клетки, главная система гистосовместимости и антитела. Для изучения функций этих систем иммунология использует свои особые методы. Предметом иммунологии является также разработка специфических методов диагностики, лечения и профилактики различных болезней и изучение заболеваний самой иммунной системы.
Теоретическое значение изучения этих наук трудно переоценить. Достижения микробиологии, вирусологии, в особенности генетики микроорганизмов, а также иммунологии позволили понять фундаментальные процессы жизнедеятельности, протекающие на молекулярно-генетическом уровне. Они обусловливают современное понимание сущности механизмов развития заболеваний (патогенеза болезни) и намечают пути их наиболее эффективного предупреждения и лечения.
Практическое значение этих наук определяется тем, что инфекционные болезни по-прежнему представляют грозную опасность для здоровья и жизни людей. По данным ВОЗ, из 51 млн человек, ежегодно умирающих в мире в последнее время, более чем у 16 млн причиной смерти являются инфекционные болезни. В России ими ежегодно болеют от 30 до 50 млн человек. В ХХ в. мировому сообществу удалось ликвидировать только одну болезнь – натуральную оспу, а столкнулось человечество с 36 новыми и «возникающими» инфекциями, т. е. болезнями, которые либо неожиданно появляются, либо быстро распространяются среди людей (СПИД, болезнь Лайма, болезни Эбола, Марбурга, легионеров, вирусные гепатиты, геморрагические лихорадки и др.).
Существует два пути решения этой проблемы: а) эрадикация инфекции, т. е. искоренение возбудителя как биологического вида; б) элиминация инфекции, т. е. практическое прекращение заболеваемости, когда циркуляция возбудителя сохраняется только в форме носительства. Именно благодаря иммунизации в октябре 1977 г. была полностью ликвидирована на всей Земле оспа – одна из самых опасных болезней. С помощью иммунизации был ликвидирован полиомиелит в 1994 г. в Американском регионе ВОЗ, в 2000 г. – в регионе Западной части Тихого океана. 21 июня 2002 г. зоной, свободной от полиомиелита, объявлены Россия и весь Европейский регион ВОЗ (25 стран). Близок день, когда вслед за оспой на Земле будет полностью ликвидирован полиомиелит.
Несмотря на ликвидацию полиомиелита в нашей стране, наблюдаются нередкие случаи так называемого вакцино-ассоциированного паралитического полиомиелита (ВАПП), причиной которого служит вакцинный штамм. В связи с этим для ликвидации случаев ВАПП предложено использовать либо инактивированную полиомиелитную вакцину (ИПВ), либо ее комбинацию с живой оральной поливакциной (ОПВ).
В 2008 г. исполнилось 25 лет со времени открытия возбудителя ВИЧ-инфекции французским ученым Л. Монтанье, который был награжден Нобелевской премией. За эти годы многое сделано в изучении ВИЧ-инфекции. К сожалению, пандемия ВИЧ-инфекции продолжает оставаться одной из самых сложных проблем мирового здравоохранения, так как до сих пор нет высокоэффективных вакцин для ее профилактики и препаратов для лечения.
ВОЗ разработана расширенная программа иммунизации (РПИ) не только против оспы и полиомиелита, но и против таких тяжелых заболеваний, как дифтерия, корь, коклюш, краснуха, эпидемический паротит, гепатиты B и A, столбняк, туберкулез. По этой программе предусмотрено создание к 2025 г. средств для иммунопрофилактики еще 25 – 30 инфекций. Ближайшими целями ВОЗ поставлены эрадикация полиомиелита во всем мире и ликвидация кори в Европе к 2007 г., а к 2010 г. – во всем мире.
Для успешного решения программы ВОЗ по иммунизации широко ведутся исследования по улучшению биотехнологии изготовления вакцин и повышения их иммуногенной активности. Ведется разработка около 350 вакцин – кандидатов против 100 различных заболеваний. Уже предложен целый ряд новых препаратов, таких как комбинированная вакцина против гепатитов А и B, цельнокультуральная пероральная поливалентная менингококковая ABC-вакцина, тетравакцина для предотвращения возможной пандемии гриппа, которая содержит антигены как вируса гриппа человека H1N1 и H3N2, так и вируса птичьего гриппа H5N1 и др. С 2007 г. в России вступили в силу разработанные ВОЗ особые международные медико-санитарные правила (ММСП), направленные на предотвращение распространения опасных заболеваний.
Часть первая
ОБЩАЯ МИКРОБИОЛОГИЯ
Глава 1
Краткий исторический очерк становления и развития микробиологии, иммунологии и вирусологии
Размеры микроорганизмов лежат за пределами разрешающей способности человеческого глаза, поэтому до изобретения микроскопа человек не знал о существовании столь мелких живых существ. Однако, не зная об этом, люди на протяжении тысячелетий научились широко использовать в своих целях процессы жизнедеятельности многих микробов, в частности, для приготовления кумыса и других молочнокислых продуктов, получения вина, уксуса, пива, силосования кормов, мочки льна и т. п. В течение многих веков природа процессов брожения оставалась неясной. Наряду с этим человек давно познал и другую сторону жизнедеятельности микроорганизмов: их способность вызывать повальные заразные («прилипчивые») болезни, от которых погибало множество людей. Происхождение и причины таких болезней также тысячелетиями были непонятны. Вместе с тем давно подмечено, что существует определенное сходство между процессами брожения и гниения, с одной стороны, и заразными болезнями, часто сопровождаемыми образованием гноя, с другой. Родство слов «гниль» и «гной» говорит о давности такого мнения. Поэтому много веков назад возникла мысль, что решение вопроса о природе брожения и гниения приведет к пониманию и природы заразных болезней. Особенно четко эту мысль выразил в XVII в. английский ученый Р. Бойль, который пророчески предсказал, что природу заразных болезней разгадает тот, кто отгадает тайну брожения.
О природе заразных болезней высказывались различные предположения, в том числе и такое, что их возбудителями являются какие-то мельчайшие живые существа – контагии. В наиболее законченной форме эта идея была сформулирована в XVI в. выдающимся итальянским ученым, поэтом и врачом Джироламо Фракасторо. В своем главном медицинском труде «О контагии, контагиозных болезнях и лечении» (1546) он четко сформулировал положение, что зараза – это материальное начало («контагий телесен»). По его мнению, заражение происходит тремя путями: через непосредственное соприкосновение, опосредованно через предметы и на расстоянии, но при обязательном участии мельчайших невидимых контагий («зародышей болезней»). Фракасторо же впервые использовал термин «инфекция» в медицинском смысле. Идея Фракасторо была правильной и плодотворной, но для ее научного доказательства не было еще необходимых научно-технических предпосылок – не было микроскопа.
Дж. Фракасторо (1478 – 1553)
А. Левенгук (1632 – 1723)
Открытие микробов смогло осуществиться лишь во второй половине XVII в., когда в связи с развитием торговли назрела потребность в усовершенствовании оптики для мореплавания (подзорные трубы, телескопы и т. п.). Впервые микроскоп был сконструирован в Голландии Гансом и Захарием Янсенами в 1590 г., но он давал еще очень слабое увеличение (всего в 32 раза) и не позволял увидеть бактерии. Открытие мира микробов связано с именем А. Левенгука. С помощью своего микроскопа, дающего увеличение до 300 раз, он в 1674 г. обнаружил и описал эритроциты человека, лягушек и рыб, в 1675 г. – простейших, в 1677 г. – сперматозоиды. А. Левенгук наблюдал клетки более чем 200 видов растений и животных. Свои наблюдения он описывал в письмах (всего их было около 300), направляя их в Лондонское Королевское Общество. Членом этого Общества он был избран в 1680 г. Первое из этих писем направил его друг, голландский ученый Р. Грааф, в 1673 г. В 1683 г. А. Левенгук подробно описал и зарисовал основные формы бактерий. С открытия Левенгука начинается период зарождения микробиологии как науки и ее становления. Этот период получил название «микрографического», так как изучение микроорганизмов сводилось лишь к описанию различных их форм, доступных исследованию при помощи далеко не совершенного микроскопа. Их биологические свойства и значение для человека долго еще оставались во многом непонятными.
Первые сведения о микроорганизмах были весьма скудными, поэтому К. Линней в XVIII в. выделил их в один род под названием Chaos и отнес к червям. В развитии микробиологии в этом периоде, продолжавшемся до середины XIX в., большое значение имели работы русских исследователей М. М. Тереховского (1740 – 1796) и Д. С. Самойловича (Сущинского). Большая заслуга М. М. Тереховского состоит в том, что он одним из первых использовал экспериментальный метод в микробиологии: он изучал влияние на микроорганизмы электрических разрядов разной силы, температуры, различных химических веществ; изучал их размножение, дыхание и т. п. К сожалению, его работы были мало известны в то время и не смогли оказать большого влияния на развитие микробиологии. Работы выдающегося русского врача Д. С. Самойловича получили самое широкое признание. Он был избран членом 12 зарубежных академий наук. Д. С. Самойлович вошел в историю микробиологии как один из первых (если не первый) «охотников» за возбудителем чумы. Впервые он принял участие в борьбе с чумой в 1771 г. во время вспышки ее в Москве, а затем с 1784 г. участвовал в ликвидации вспышек чумы в Херсоне, Кременчуге (1784), Тамани (1796), Одессе (1797), Феодосии (1799). С 1793 г. он был главным доктором карантинов юга России. Д. С. Самойлович был убежденным сторонником гипотезы о живой природе возбудителя чумы и за сто с лишним лет до открытия микроба пытался обнаружить его. Лишь несовершенство микроскопов того времени помешало ему сделать это. Он разработал и применил целый комплекс противочумных мероприятий. Наблюдая за чумой, он пришел к выводу, что после перенесения чумы к ней остается иммунитет. Одна из главных научных заслуг Д. С. Самойловича – идея о возможности создания искусственного иммунитета против чумы с помощью прививок. Своими идеями Д. С. Самойлович выступил как провозвестник зарождения новой науки – иммунологии. В это же время (конец XVIII – начало XIX вв.) английский врач Э. Дженнер впервые успешно осуществил древнюю мечту человечества: обуздать одну из самых страшных болезней человека – натуральную оспу – с помощью вакцинации (искусственных прививок возбудителя коровьей оспы).
Д. С. Самойлович (1744 – 1805)
Э. Дженнер (1749 – 1823)
По мере расширения методов изучения свойств микроорганизмов стала возможной и их систематика. В 1786 г. О. Мюллер выделил два рода бактерий – Monas и Vibrio – и отнес их к группе инфузорий. В 1838 г. К. Эренберг переименовал их в семейства Monadna с одним родом (Monas) и Vibrionia, в котором выделил четыре рода: Bacterium, Spirillum, Vibrio и Spirochaeta. Большой вклад в систематику микробов внес один из основоположников отечественной микробиологии Л. С. Ценковский (1822 – 1887). В своей работе «О низших водорослях и инфузориях» (1855) он установил место бактерий в системе живых существ, указав на близость их к растениям. Л. С. Ценковский описал 43 новых вида микроорганизмов, выяснил микробную природу клека (слизеподобная масса, образуемая на измельченной свекле). Впоследствии, независимо от Пастера, он получил сибиреязвенную вакцину, а будучи профессором Харьковского университета (1872 – 1887), способствовал организации Пастеровской станции в Харькове.
В 1857 г. П. Негели выделил все бактерии в одну самостоятельную группу Schizomycetes (грибы-дробянки). Вывод Л. С. Ценковского о природе бактерий поддержал в 1872 г. Ф. Кон, который отделил бактерии от простейших и отнес их к царству растений.
Краткий курс диванного вирусолога: 5 книг, после которых вы станете специалистом по пандемиям
Сейчас каждый сам себе — диванный вирусолог. Имеет право. Однако прежде чем вступить в партию «Давайте все переболеем!» (или «Да мы еще прошлой зимой все переболели!»), неплохо бы кое-что по теме почитать.
Хотя бы затем, чтобы знать, чем вирусы отличаются от бактерий, а тест на антитела — от теста ПЦР. Ну и не лепить глупости типа «да вирусы в мумиях сохраняются 5000 лет!» По счастью, вирусы погибают вместе с живыми клетками — в отличие, например, от грибов, которые переносятся спорами и легко паразитируют на разлагающейся органике. Пандемия грибов — вот это могло бы стать настоящим кошмаром!
Ниже — пять крайне увлекательных книг, чтение которых не только дает начальные знания, но и хорошо снимает сегодняшние страх и тревожность. Проверено на себе.
Соня Шах. «Пандемия. Всемирная история смертельных вирусов»
В русском названии — досадная неточность. Главный предмет интереса американской журналистки — холера: та самая, от которой умер Чайковский и за которой Соня Шах гонялась по всему свету. Однажды на Гаити от холеры на ее глазах стал умирать человек, минуту назад бодро шедший на посадку в самолет. Ничего героического: литры белесоватого поноса, вызываемого как раз не вирусом, а бактерией, холерным вибрионом.
Эпидемии холеры в ХIХ веке уносили сотни миллионов жизней: без медицинской помощи (на удивление простой) смертность составляла 50%. О том, почему ключа к спасению не видели в упор и почему пандемии не сплачивают, а разобщают людей, заставляя искать врагов, Шах пишет точно, жестко и порою — как бы сказать? — обреченно.
Одной холерой дело, разумеется, не ограничивается. «Промозглым днем в начале 2011 года я направляюсь на продуктовый рынок в Гуанчжоу, столице южнокитайской провинции Гуандун, искать колыбель новых патогенов. Рынки дичи — это открытые уличные торговые площадки. Они обслуживают традиционную для Китая „дикую“ кухню е-вэй, для которой характерны блюда из разных экзотических животных — от змей и черепах до летучих мышей. Именно там, на рынке дичи в Гуанчжоу, родился вирус, чуть не ставший причиной пандемии в 2002 году. Обычные носители этого вируса — подковоносые летучие мыши». Сейчас это читаешь — мороз по коже.
Карл Циммер. «Планета вирусов»
Карл Циммер — не просто научно-популярный, но и популярнейший американский журналист и писатель. Его «Эволюция», «Паразиты», «Микрокосм» — блестящие образцы жанра. «Планета вирусов» написана не столь виртуозно, но это и не книга, а эссе для большого проекта «Мир вирусов». К тому же — всего 88 страниц, можно освоить за вечер.
Разумеется, там есть хрестоматийная история о том, как в попытке излечить табачную мозаику, уничтожавшую плантации голландского табака в конце XIX, и были открыты вирусы (слово «вирус» предложил голландец Мартинус Бейеринк). Но вообще книга Циммера — впечатляющая «портретная галерея» вирусов, этих взбесившихся генов и белков.
Вот риновирусы: те самые, от которых у нас чуть не каждый год насморк и которыми мы заражаемся не потому, что не по погоде оделись, а потому, что поковырялись в носу, не помыв руки, которыми открывали дверь магазина в разгар эпидемии. Вот вирус гриппа (в том числе и птичьего). Вот вирус папилломы, передающийся половым путем и приводящий порой к раку матки. Вот похожие на корабли марсиан бактериофаги: вирусы, смертельные для бактерий… Нет, правда: рассматривать эти портреты — как бродить по галерее героев 1812 года в Эрмитаже, который все равно закрыт.
Джина Колата. «Грипп. В поисках смертельного вируса»
Джина Колата изучала молекулярную биологию в знаменитом MIT — Массачусетском технологическом институте. Ее книга, с одной стороны, — история страшного испанского гриппа, невесть откуда взявшегося в 1918 году, убившего минимум 50 миллионов человек, а затем так же стремительно ушедшего в никуда. С другой стороны, это рассказ о поиске исчезнувшего вируса, потому что стремительность «испанки», да еще и мировая война, да еще и отсутствие электронных микроскопов не оставили от вируса никаких следов.
Был ли вообще испанский грипп гриппом? От него умирали примерно так же, как сейчас от COVID-19 — с жуткими пневмониями, задыхаясь и захлебываясь, причем бил он прежде всего по молодым мужчинам. Где только следы «испанского» вируса не искали! Работали в хранилищах, где, запечатанные в воск, дожидались своего часа обработанные формалином срезы тканей убитых «испанкой» солдат. Вскрывали могилы в вечной мерзлоте на Аляске. А затем восстанавливали структуру вируса ген за геном — чтобы быть готовыми отразить повторную атаку.
Да, у Колаты немало тревожных страниц о возможности повторения таких эпидемий. Еще в 1976-м из-за страха перед свиным гриппом было принято решение вакцинировать 100% населения США. Это привело к огромному скандалу и породило движение антипрививочников — но угроза была. Свиной грипп, птичий грипп, атипичная пневмония, гонконгский грипп, над которыми раньше многие посмеивались, оказались не шуточками, а грознейшими предупреждениями.
Ася Казанцева. «В интернете кто-то неправ»
Это — вторая книга выпускницы петербургского биофака, «маленькой тревожной девочки с несчастной любовью», эдакой Земфиры от науч-попа. «В интернете кто-то неправ» — не об эпидемиях и вирусах, а об обывательских мифах, начиная с веры в гомеопатию и заканчивая неверием в эволюцию.
Но одна из лучших глав этой книги — «Прививки вызывают аутизм» — о том, что происходит в нашем организме, когда в него вторгается враг. Например, коронавирус. О том, как работает в таких случаях наша иммунная система. Например, в костном мозгу вырабатываются В-лимфоциты, которые будут «циркулировать по организму, тусоваться в селезенке и лимфатических узлах», а в процессе создавать гены, с которых будут считываться антитела к болезни.
Иммунология — адово тяжелый раздел даже для отличников медвузов, но написанная Казанцевой главка — блестящий популярный текст по иммунологии. И он очень хорошо объясняет механизм вакцинации. Казанцева, кстати, пишет и про противотуберкулезную вакцину БЦЖ, на которую профильная диванная партия возлагает особые надежды в борьбе с вирусом SARS-CoV-2. Членам этой партии можно посоветовать прочитать и следующую главу: «ВИЧ не приводит к СПИДу». Несмотря на изученность ВИЧ и все усилия, вакцины от него нет.
Поль де Крюи. «Охотники за микробами»
У молодых людей, имеющих склонность к естественным наукам, сейчас хорошие перспективы. Пока живы поколения, прошедшие через нынешнюю пандемию, микробиологи, вирусологи, иммунологи не останутся без работы. «Охотники за микробами» — идеальный мотиватор для тех, кто думает о такой карьере.
Поль Де Крюи — американский микробиолог и один из отцов-основателей научно-популярной литературы (может быть, поэтому и сегодня американский нон-фикшн — лучший в мире). «Охотники за микробами» вышли еще 1926 году. Почти у всех книг, написанных сто лет назад, цитируя Александра Невзорова, давным-давно кончился срок годности. Но к «Охотникам» это не относится — в бутылке оказалось не прокисшее вино, а выдержанный коньяк.
В книге рассказывается об исследователях, ученых, врачах, которые первыми столкнулись с миром микробов. Вот простодушный хитрован-лавочник Левенгук, изобретший микроскоп достаточного увеличения. Вот безумный Пастер, ставший кумиром французских виноделов и пивоваров и подаривший нам пастеризацию. Вот мечтавший о путешествиях по миру, но заменивший их приключениями в микромире Роберт Кох — тот самый, который открыл возбудителя холеры и туберкулеза. Именем Коха в Германии назван институт, на который сейчас молится вся страна. Крюи ведет себя со своими героями, как мальчик, играющий с собакой: разговаривает, обижается, ругается и мирится — совершенно не обращая внимания, что стороны не равны. Я читал эту книжку, когда сам еще был ребенком, — но сейчас снова открыл, и смеялся, и плакал, и не мог оторваться.
Дубликаты не найдены
Аликбеков К. «Осторожо. Биологическое оружие»
последний автор на Флибусте обозначен как Поль де Крайф
Писатели что-то знают
Будущее, учитель с Марса прилетает на Землю и узнаёт, что тут в образовании произошла «революция». Дети больше не ходят в школы и получают образование через «телеобучение»
Рейтинг учителя зависит от того, смотрят ли дети его урок, поэтому кто-то жонглирует, кто-то раздевается до нижнего белья, кто-то показывает шоу.
Роман о студентке Оксфорда, которая переносится в прошлое, во времена чумы. Параллельно в 2054 году, откуда она прибыла, начинается вспышка неизвестной болезни, и город закрывают на карантин.
Жук в муравейнике сегодня
«. в эпохи глобальных катастроф цивилизации выплескивают на поверхность бытия всю мерзость, все подонки, скопившиеся за столетия в генах социума. Формы этой накипи чрезвычайно многообразны, и по ним можно судить, насколько неблагополучна была данная цивилизация к моменту катаклизма, но очень мало можно сказать о природе этого катаклизма, потому что самые разные катаклизмы – будь то глобальная пандемия, или всемирная война, или даже геологическая катастрофа – выплескивают на поверхность одну и ту же накипь: ненависть, звериный эгоизм, жестокость, которая кажется оправданной, но не имеет на самом деле никаких оправданий…»
Отрывок из книги Стругацких «Жук в муравейнике». Вполне описывает сегодняшнюю ситуацию в мире.
«Голос учёных звучит слишком тихо». Потехин А.А. о SARS-CoV-2 (часть 2)
Некоторые препараты могут нарушать репликацию вирусов в лабораторных условиях, хотя механизм их действия при этом неясен. Таким эффектом обладает ивермектин – антибиотик, полученный из бактерий-стрептомицетов и известный в первую очередь как антигельминтный препарат (Нобелевская премия 2015 года за лечение онхоцеркоза). Если этот препарат подтвердит свою эффективность против SARS-CoV-2 в клинических испытаниях, это будет большой удачей, а механизм его действия так или иначе раскроют по ходу дела. Но пока рано утверждать, что применение ивермектина против коронавируса оправдает себя, так как успеха только в испытаниях in vitro недостаточно.
Наконец, неожиданно некоторую эффективность показали соединения, построенные на основе хинина (гидроксихлорохин, мефлохин и т.п.). Даже президент США публично призвал всех лечиться гидроксихлорохином, но затем в США быстро «сдали назад», так как начались случаи самолечения и интоксикаций с летальным исходом. Что это за препараты? Все знают, что веками хиной и ее производными лечили малярию. Малярия – не вирусное заболевание, ее вызывает малярийный плазмодий, очень сложно устроенный и коварный одноклеточный зверь. Плазмодий, попав в организм человека, скрывается сперва в клетках печени, а затем в эритроцитах. Эритроцит – красная клетка крови – по сути дела, является не полноценной клеткой (там даже нет ядра), а мембранным мешком, набитым гемоглобином. Гемоглобин – белок, содержащий четыре гема: химических соединения, в каждое из которых включен атом железа, связывающий при газообмене кислород. Основной функцией эритроцитов является доставка кислорода, поступающего в организм при дыхании, во все ткани организма. Поэтому опасна анемия, или малокровие – при низком числе эритроцитов или уровне гемоглобина ткани не снабжаются кислородом полноценно. Плазмодий, сидя в эритроците, питается в основном гемоглобином. Поскольку железо в свободной форме токсично, то плазмодий его «убирает», переводя в нерастворимую форму – кристаллический железосодержащий пигмент-гемозоин. Хинин и его производные нарушают цепочку образования гемозоина, то есть не дают плазмодию избавиться от свободного железа, и плазмодий погибает от интоксикации собственным метаболитом.
А как же быть с возникшей в последние дни концепцией о том, что коварный вирус, как и плазмодий, поражает эритроциты, а гидроксихлорохин защищает эритроциты от этих тварей? Она просто неверна. Ни один вирус не атакует эритроциты, потому что ему там нечего делать. У эритроцитов нет ядра, то есть нет ДНК, а значит, там не синтезируется ни РНК, ни белки. У эритроцита нет внутриклеточных органелл, у него нет вообще почти ничего. А всем вирусам без исключения необходимо, чтобы инфицированная клетка производила их белки, так как ни один вирус сам не способен к синтезу белков. То есть для вируса проникнуть в эритроцит – самоубийство. Если же допустить, что вирусные белки оказываются в крови и почему-то массово разрушают эритроциты (что не так, потому что анемия не входит в число обычных проявлений коронавирусной инфекции), то гемолиз не приведет к катастрофическому росту количества железа в крови – гемоглобин из разрушенных эритроцитов будет пойман клетками печени и там превращен в билирубин.
Наконец, по мере появления сообщений о том, что коронавирус обнаружен, помимо легких, еще в сердце, почках, яичках, поражает ЦНС, кожу, от него синеют пальцы на ногах, и этот список можно продолжать, возникает опасение, что вирус гораздо страшнее, чем мы пока поняли. Так ли это? С одной стороны, любой вирус может проникнуть в клетку, на поверхности которой для него найдутся подходящие белки-рецепторы. Рецепторы для SARS-CoV-2, белки ACE2, есть на поверхности многих типов клеток в организме человека. Вероятно, что есть и другие белки, которые при определенном раскладе вирус также может использовать для попадания внутрь клеток, и их необходимо искать. С другой стороны, практически любой известный вирус может попадать в разные клетки организма человека (тот же вирус гриппа поражает не только эпителий дыхательных путей), но патология заболевания связана преимущественно с «любимыми» вирусом клетками, где он эффективно размножается и расселяется. Пока что данных для того, чтобы подозревать, что SARS-CoV-2 любит что-то еще так же нежно, как легочный эпителий, нет.
Нас также регулярно информируют о том, что «в Китае показали присутствие вируса в организмах людей, считавшихся излечившимися». Отсюда возникает другой страх – что коронавирусная инфекция может быть хронической. Так ли это? С одной стороны, пока исключить что-либо полностью еще нельзя, так как вирусом интенсивно занимаются лишь несколько месяцев, и что-либо сказать о его способности к хронической инфекции на таком временном промежутке невозможно. С другой стороны, РНК-вирусы очень редко вызывают хронические инфекции. Скрытые и хронические инфекции – это характерная черта ДНК-содержащих вирусов, которые нередко встраивают свою ДНК в ДНК клетки-хозяина или просто поддерживаются в виде ДНК-копий в ядре хозяйской клетки, выключив свои гены. РНК-содержащие вирусы не могут встроить свой геном в хозяйскую ДНК, так как РНК нельзя «вклеить» в ДНК, не переписав ее с помощью обратной транскрипции (а это умеют только ретровирусы, в частности, ВИЧ). Коронавирус не имеет обратной транскриптазы, значит, этот путь для него закрыт. Других вариантов спрятаться в клетке и время от времени себя проявлять у этого вируса пока не обнаружено. Повторные выявления связаны, вероятнее всего, с несовершенством тестирования.
Два слова насчет тестирования на вирус. Как уже было сказано неоднократно, обсуждаются два типа тестов. Один – на перспективу – тест на наличие в организме антител к коронавирусу. Иммунная система, сразившись с патогеном, быстро обучается производить антитела – белки, которые связываются с молекулами вируса, и работают как черная метка: помеченные возбудители инфекции будут незамедлительно уничтожены белыми клетками крови. Антитела и клетки, способные их производить, затем сохраняются в организме и обеспечивают возможность быстрого реагирования на тот же вирус. Такие тесты сейчас интенсивно разрабатываются, они будут нужны для того, чтобы выявить людей, уже столкнувшихся с вирусом. Второй – необходимый прямо сейчас – это тест на выявление вируса, размножающегося в организме, то есть на определение инфекции. Быстро обнаружить вирус можно по наличию его РНК, которую невозможно перепутать с РНК наших клеток. Такой тест основан на ПЦР (полимеразной цепной реакции) – методе, который позволяет за два часа многократно откопировать выбранный фрагмент гена и выяснить, была ли молекула-матрица в образце. В чем же сложность? Почему столько неверных результатов тестирования, почему вообще возникла проблема? Тут вспоминается, как Эзоп в советском телефильме по просьбе назвать лучшую вещь на свете называет язык, и на вопрос о худшей вновь, к удивлению Ксанфа, отвечает – язык. Вот так и с ПЦР. ПЦР – замечательный метод молекулярной биологии, очень точный, на нем основано множество прекрасных экспериментальных работ. Но, чтобы он работал, как часы, параметры реакции его нужно очень хорошо рассчитать для решения конкретной задачи. Если методика несовершенна, то часто будут получаться ложноотрицательные результаты. Если же какие-то компоненты реакции загрязнены, то будут получаться ложноположительные результаты. Когда в лаборатории мы исследуем с помощью ПЦР несколько десятков образцов, то иногда ПЦР доставляет нам немало хлопот, а оптимизация процедуры может занять несколько рабочих недель, зато затем этот инструмент не подводит. Но когда надо на потоке исследовать тысячи образцов, и делают это лаборанты, а в запасе нет даже нескольких дней на оптимизацию, потому что результат нужен немедленно, то методика должна быть безотказной. Коронавирус SARS-CoV-2 новый, поэтому потребовалось время, чтобы секвенировать и проанализировать геном многих вариантов вируса, выяснить, какие участки его РНК подходят, чтобы служить матрицами для ПЦР, и при этом являются уникальными именно для него, а затем адаптировать ПЦР для надежного и быстрого выявления вируса. Более того, такая ПЦР должна показывать не просто присутствие в организме вируса, а то, что он там размножается, что добавляет сложности задаче. Поэтому долго проблема с тестами стояла в полный рост, и есть ощущение, что до сих пор она полностью не решена, хотя сейчас тестирование на коронавирус явно стало надежнее.
Наконец, много разговоров о том, что домашние животные, в первую очередь кошки, могут служить переносчиками вируса и сохранят его «для нас», когда эпидемия пойдет на спад. Все опубликованные работы на эту тему являются препринтами (то есть это статьи, не прошедшие рецензирования независимыми учеными, и там авторы могли написать более-менее что угодно). На самом деле, пока что, скорее, это мы можем представлять собой опасность для котов, а не коты для нас. Пока не доказано, что коронавирус именно размножается в организме кошек – он там только обнаруживается. Вопрос – а куда ему деться, если хозяин гладил кота и чихнул, и вирусные частицы приземлились прямо коту в нос. Вот и выявится вирус при анализе; это не значит, что он там проявил инфекционность и реплицируется. Обнаружение антител к SARS-CoV-2 в организме кошек не выдерживает критики, пока не разработана соответствующая методика именно для исследования кошек; применение методики для человека на кошках неминуемо принесет ложноположительные результаты, тем более что и для человека такая методика пока не отработана на 100%. Тем не менее, не исключено, что кошка может наш коронавирус подхватить и даже заболеть. Однако передача вируса обратно от кошки человеку – еще одно такое же маловероятное событие, и вирус, прошедший через кошку, вероятнее всего, для человека будет менее опасен. Этот феномен в вирусологии известен как аттенуация (ослабление) вируса – вирус, «пропущенный» через постороннего хоязина, становится менее опасным для исходного хозяина. Объясню с помощью еще одной аналогии, чтобы избежать описания возможных молекулярно-биологических различий между человеком и кошкой. Завод «Форд» собирает отличные автомобили Форд. Завод «Тойота» собирает отличные автомобили Тойота. Представим себе, что на заводе «Тойота» из деталей Тойоты почему-то начинают собирать Форды. Будут отличаться комплектующие и будет иной конвейер. На выходе получится не Форд, но и не Тойота. Возможно, такая машина будет ехать. Маловероятно, что она будет лучше Фордов и Тойот. Если Форды будут собирать на любом другом автозаводе, вероятность успеха будет также мала. Хотя не исключена полностью нигде, даже при сборке на АвтоВАЗе. Поэтому иногда, очень редко, вирус одного хозяина успешен в колонизации другого хозяина, но, как правило, в новом хозяине он получается плохо, и теряет свои инфекционные качества.
«Голос учёных звучит слишком тихо». Потехин А.А. о SARS-CoV-2 (часть1)
Некто @KuzminVA Пытался опубликовать данный текст здесь, на Пикабу, но сделал это криво, с нарушением правил.
НО! Это совсем не значит, что данный текст не заслуживает публикации.
Весьма и весьма интересная статья.
Достаточно актуальная и, главное, написана доступным для понимания языком.
Текст большой и поэтому разбит на 2 части.
Алексей Анатольевич Потехин, кандидат биологических наук, профессор кафедры микробиологии СПбГУ. Лектор курса «Вирусология». Соавтор учебника Пиневич А.В., Гаврилова О.В., Сироткин А.К., Потехин А.А. Вирусология. 2012, Изд-во СПбГУ, 432 с.
Я получил много вопросов после своих первых постов о коронавирусе, и я постараюсь на некоторые из этих вопросов ответить. Интернет каждый день выплескивает нам множество информации – как разобраться в том, где факты, а где чушь? Все больше новостей о коронавирусе начинается со слов «Ученые рассказали о…», «Ученые разработали…», «Ученые сообщили, когда…». С одной стороны, это хорошо, потому что это значит, что мы все больше узнаем о нашем враге-вирусе. С другой стороны, в интернете в основном не сами ученые рассказывают, а рассказывают журналисты, которые что-то слышали от ученых. Или министры и чиновники, или президенты крупнейших держав, которые тоже что- то слышали. Или экономисты, которые за месяц-другой уже отлично разобрались в вирусологии. И чем больше я читаю таких новостей, тем больше убеждаюсь: голос самих ученых звучит слишком тихо. Значит, надо говорить громче. Еще раз уточню: по своей научной специальности я микробиолог и генетик, я не исследую вирусы, по их части моя деятельность ограничивается преподаванием вирусологии в СПбГУ и соавторством в учебнике по вирусологии. Все, что я напишу ниже – мои оценочные суждения, основанные на общем знании биологии вирусов и биологии вообще, а также попытка связывать факты наиболее логичным способом, так, как это принято в науке. Я не стану расставлять ссылки на источники в своем тексте, так как пишу его не в рамках научной дискуссии, а для людей с разным образованием, которым важно получить информацию в доступном виде. Но все, о чем я собираюсь сказать, подкреплено данными, которые я считаю заслуживающими доверия. Текст получился очень длинным, и осилят его, наверно, не все, но надеюсь, что кому-то удастся найти там ответы на свои вопросы.
Итак. Начнем с того, что угроза, связанная с эпидемией COVID-19, еще пока далеко не исчерпана, и она более чем реальна. В мире умерло около 200 тысяч человек, а официально заболело почти 3 миллиона. Если верить данным недавнего тестирования, проведенного в Нью-Йорке, официальное число людей, у которых диагностирована инфекция, отличаются от числа людей, столкнувшихся с коронавирусом, примерно в 12 раз. Таким образом, летальность от коронавируса составляет около 0.6-0.7%. Звучит как-то нестрашно? Пересчитаем в цифры. Умирает 1 человек из 130 ВСТРЕТИВШИХСЯ с вирусом, а не заболевших с температурой и официальной справкой. В городе с населением 1 миллион при стопроцентной инфекции умрет 7 тысяч человек, при условии, что медицинскую помощь будут успевать оказать большинству тяжело заболевших (в скобках – успевать НЕ БУДУТ). Все население, безусловно, не заболеет, но этот гад, в отличие от вируса гриппа, вообще-то очень заразный. А в России пока идет активный рост числа случаев. Вопрос к тем, кто считает, что вся история раздута, а опасность преувеличена, случаев заражения почти нет, хочется гулять и все такое: чтобы вы поняли, что у нас эпидемия, нужно, чтобы на улицах лежали покойники, как в средневековье при эпидемиях чумы? Ну так если снять карантины прямо сейчас, то примерно так и получится – количество смертей будет шокирующе большим для XXI века. Не говоря уже о том, что тех, кто сейчас осознанно нарушает правила самоизоляции, все равно будут спасать те же врачи, которые рискуют жизнью уже месяц и будут рисковать дальше. У врачей нет выбора, они как пожарные на пожаре – идут в огонь. А у нас, у вас – есть.
Далее. Очень ли быстро мутирует коронавирус? Станет ли он неуловимым для иммунитета? Тут несколько пунктов. Первый: как все РНК-содержащие вирусы, коронавирус мутирует легко, и это заложено в его природе (РНК-зависимая РНК-полимераза ошибается в среднем однажды на 1000 – 10000 нуклеотидов при копировании матрицы). Но, в противовес этому, коронавирусы, имеющие самые крупные геномы среди всех РНК-вирусов, вынуждены из-за большого размера генома иметь и защиту от излишнего числа мутаций, иначе они рискуют проиграть свою партию – ведь куда большее число мутаций имеет негативный характер, чем адаптивный. Как говорят авторитетные биоинформатики (сошлюсь на данные М.С. Гельфанда), анализ секвенированных геномов циркулирующих вариантов вируса показывает, что излишне высокой частотой возникновения мутаций SARS-CoV-2 не отличается. Могут ли эти мутации приводить к резкому усилению вирулентности и патогенности вируса? В теории – да. На практике же такие более опасные варианты быстро отсекаются карантинами и, увы, смертью хозяев, как это произошло с первым SARS-CoV, возбудителем атипичной пневмонии 2002-2003 года. Мутации же, ослабляющие симптоматику заболевания, то есть смягчающие эффект для здоровья, играют вирусу на руку в его стремлении сохраниться в популяции хозяев. Может ли рекомбинация, как другой механизм изменчивости РНК-вирусов, привести к плохому? В теории – да. Но для этого нужно, чтобы одну и ту же клетку заразили одновременно два варианта вируса с разными мутациями (в идеале – от разных животных-хозяев); тогда эти мутации при репликации могут случайно объединиться в одном генотипе у каких-то вирусных частиц, которые выйдут из такой незадачливой клетки. Опять же, это событие, имеющее очень небольшую вероятность. Наконец, к счастью, у коронавируса геном представлен единственной молекулой РНК. У вируса гриппа же геном состоит из 8 молекул РНК, и при одновременной инфекции клетки двумя вариантами вируса новые вирусные частицы могут составить свои геномы из любого набора молекул РНК «родительских» вариантов. Проиллюстрирую аналогией. Представим себе, что генотип коронавируса представлен одной картой из колоды, допустим, дамой пик. Одна мутация, вероятнее всего, превратит даму в короля или в валета, редко – в туза или в семерку пик; пусть мутации также могут сменить «вирусу» масть, превращая даму пик, например, в даму червей. Если произойдет рекомбинация, это сделает более вероятным появление туза червей или валета бубен. В очень редких ситуациях появится джокер – карта с непредсказуемыми способностями. То есть «плохие» варианты редки, но иногда могут встретиться. Что отличает вирус гриппа от коронавируса? Два вируса гриппа приносят с собой в клетку по 8 сегментов генома – по 8 карт. Каждая карта может изменяться так, как мы только что описали выше. То есть число раскладов очень сильно возрастет. При этом потомство этих встретившихся в клетке вирусов может вытянуть из «колоды» абсолютно любые 8 карт. То есть число новых генотипов «на выходе» из организма сразу превращается в астрономическое.
Следующий блок вопросов касается природы коронавируса SARS-CoV-2. Продолжаются дебаты относительно того, возник ли он в природе или его искусственно создали злые или безответственные люди. Из США показывают пальцем на Китай, Китай в ответ задается вопросом, а не сами ли американцы играли в опасную игру. Масла в огонь подливают как крупные ученые (француз Люк Монтанье, получивший Нобелевскую премию за открытие ВИЧ), так и многочисленные недостаточно компетентные люди и лжеученые, резонанс от выступлений которых, увы, велик. Монтанье заявил, что «не верит» в природное происхождение, а в геноме коронавируса есть последовательности генома ВИЧ. К счастью, для ученых вопрос возникновения коронавируса не относится к числу вопросов веры, и у биологов есть инструменты, применив которые, любой квалифицированный специалист может проверить, прав ли Монтанье. Такую проверку выполнили многие хорошо разбирающиеся в анализе геномов биологи, и заключение однозначно: встречаемость одинаковых нуклеотидных последовательностей в геноме ВИЧ и в геноме коронавируса не выходит за рамки обычной погрешности, такие участки редки и очень коротки. Тот же результат мы получим, сравнив коронавирус и с многими другими вирусами. То есть коронавирус НЕ ИМЕЕТ НИЧЕГО ОБЩЕГО с ВИЧ. Я уже высказывался в прошлых текстах насчет происхождения SARS-CoV-2; для меня опубликованные в отличных журналах доказательства его естественного возникновения являются исчерпывающими. Более того, человечеству очень повезло, что этот вирус, вообще-то, слабоват по сравнению с тем, что могло получиться у природы, он не относится к числу самых заразных, а эпидемия уносит относительно немного жизней.
Многие присылали мне ссылки на интервью И. Ермаковой, данное А. Караулову. Я бы вообще не стал комментировать ту ахинею, которую она несла в той беседе, если бы поисковик Яндекса не выдавал ее фамилию в топе, указывая на то, что многие люди всерьез воспринимают ее высказывания. Буквально два слова. Первое: судя по уровню ее заключений, она не сдала бы ЕГЭ по биологии, поэтому считать ее биологом затруднительно. Второе: в предложенном ею сценарии появления коронавируса в Ухане не хватает только марсиан, настолько там вдохновенный полет фантазии. Достаточно того, что «страшная искусственно созданная бактерия Синтия» сама по себе может вызывать все симптомы коронавирусной инфекции и еще много что. Синтия – несчастное, убогое пробирочное создание, чей геном был создан на основе самого маленького бактериального генома, принадлежащего микоплазме. Из генома микоплазмы вычленили еще меньший набор генов, которого должно было хватить на поддержание жизни клетки, и на его основе создали искусственную клетку – синтию. Такая клетка не смогла бы и дня прожить в условиях, отличающихся от лабораторной пробирки, где есть все, что нужно, и ничего никогда не меняется. Она однозначно не смогла бы выжить, поедая нефть в Мексиканском заливе. Что касается того, что такой бактерии, по мнению Ермаковой, без разницы, то ли нефтью питаться, то ли человечиной, то ли содой… Если бы это было так, ее создатели могли бы гордиться: ведь даже Природе в эволюции создать гетеротрофные организмы, не отказывающиеся и от автотрофии, удавалось очень нечасто. Если Синтия могла бы усваивать и органический (в нефти), и неорганический (входящий в состав карбоната натрия, то есть соды) углерод, то мир был бы у ее ног. Но, увы, она не может не только этого, но и вообще практически ничего.
К слову, отвлечемся на еще одну популярную тема последних недель – полезность противотуберкулезной вакцины БЦЖ в профилактике коронавирусной инфекции. Все началось с того, что в журнале Science была опубликована статья, в которой авторы осторожно отметили, что применение вакцины БЦЖ в Африке в течение года после прививки приводило к лучшей сопротивляемости организмов привитых детей и подростков другим инфекционным болезням. И, вероятно, это связано с тем, что, как любая вакцина, вакцина БЦЖ стимулирует иммунную систему и позволяет ей противостоять другим вызовам. Этот эффект не может длиться всю жизнь, даже собственно от туберкулеза необходима ревакцинация БЦЖ через 10 лет. Но вдруг такая неспецифическая вакцинация тоже может ослабить протекание CODID-19. Однако некоторые, в том числе далекие от науки и медицины авторы, тут же углядели корреляцию между тяжестью протекания эпидемии COVID-19 и отсутствием государственной программы вакцинации БЦЖ в этих странах (то есть, колют БЦЖ – и люди в стране болеют меньше и легче, не колют – можно в простыню на всякий случай завернуться сразу). Я всегда предостерегаю студентов от поисков ложных корреляций, когда между двумя событиями / фактами нет никакой материальной связи – корреляцию выводить очень опасно и непрофессионально. Очевидно, что БЦЖ никак не настраивает иммунитет собственно против коронавируса, это вакцина от туберкулеза, очень опасного заболевания, которое вызывают бактерии, а не вирусы. Очевидно, что, даже если она кратоксрочно стимулирует иммунитет в целом, то этот эффект не может сохраняться годами и десятилетиями. Никакого специфического механизма защиты от коронавируса с помощью БЦЖ на сегодня нельзя даже заподозрить. Таким образом, пока что эта корреляция напоминает известную: «Все люди, которые ели огурцы, рано или поздно умрут. Значит, огурцы опасны для жизни».