маяковский как то сказал и жизнь хороша

Владимир Маяковский как-то сказал: «И жизнь хороша, и жить хорошо!», но через два года всё равно застрелился

Владимир Маяковский как-то сказал: «И жизнь хороша, и жить хорошо!»,
но через два года всё равно застрелился.

Похожие анекдоты

Метеорологи обнаружили в овраге под Москвой пьяного Деда Мороза, не желающего возвращаться домой в Устюг.

Жизнь – это как фотография: получается лучше, когда ты улыбаешься.

Меня всегда удивляет и настораживает на погодных сайтах наличие кнопки –«настроить».

Приходит соседка снизу, стучит в дверь, я открываю, далее следующий диалог:Соседка:— Вы каждый день моетесь. Я:— Да, а что?— Вы каждый день моетесь, пар везде. — Вы чего хотите?— Вы моетесь, у вас пар всё время! Почему, когда вы моетесь, у вас пар НАВЕРХ поднимается. — По законам физики!— Ты мне тут не хами. У вас вечно пар поднимается — у нас унитаз уже течёт!

Время — удивительная штука. Его так мало, когда опаздываешь, и так много, когда ждёшь.© Ленни Кравиц

Комментарии и отзывы

Раннее утро в селе, обычная семья мать, сын и отец без ног,

Позвали мужика на работе на корпоратив, разрешили приходить

Перестройка, колхозы потихоньку затухают, собрались все

Девушка пригласила парня в гости, романтик, все дела. А у

Находят митингующих по записям с видеокамер через

А у вас не складывается ощущения, что те, кто слышит в

Если бы обезьяна собрала и спрятала бананов больше, чем

Ребята, сделайте меня пожалуйста замом министра чего

Министерство образования отменило ЕГЭ по иностранному

Источник

Владимир Маяковский: ругательства и цитаты

Все-таки жизни, опыта и мудрости надо набираться у тех людей, которые во все времена могли жить весело. Даже в послереволюционные. Вот Маяковский – вкушал зарождавшийся социализм большими ложками, слепо веря в его правоту. Да, застрелился, но это уже излишки. Самовлюбленный поэт, писавший сомнительного качества, но с изюминкой, стихи, одними почитается как гений, другими – как щегол коммунистический, третьими – как пропагандист шведской семьи. Верность идеалам революции мешает нынче разглядеть в Маяковском хорошее. Вот кому верить: Дмитрий Дибров в своих трансляциях по перископу говорит, что 10 лет совокуплялся в грубой форме с СССР, а Маяковский писал ему оды? Верить нужно маме и своей интуиции, а знаменитых людей нужно слушать, читать и делать выводы. Вот поэтому к твоему вниманию высказывания суперзвезды постреволюционной России, первого, после Ленина, среди моряков и вчерашних куртизанок, и новой советской элиты, любимца всех эпох и разных граждан, Владимира Маяковского, как литературные, так и не очень. Уж он-то способен зарядить бодростью духа в начале рабочей недели.

1. О внешности

2. О своих стихах и стихах Блока

3. О жизни и смерти

Как говорят –
«инцидент исперчен»,
любовная лодка
разбилась о быт.
Я с жизнью в расчете
и не к чему перечень
взаимных болей,
бед
и обид.

4. О пролетарском интернационализме

Знаменитый отрывок из выступления в Политехническом институте на диспуте о пролетарском интернационализме. Маяковский имел ввиду, что среди всех народов он чувствует себя своим. Тем более сам о грузинах знал не понаслышке, как-никак, родился в селе Багдади, что вблизи современного Тбилиси (тогда Тифлис).

Самое интересное, что один мой приятель-полукровка сказал то же самое про греков и русских. Так вот, его отец (грек) почему-то перестал с ним разговаривать. Наверное, потому что он идиот.

5. О муже своей любовницы Лилли Брик

На, Ося, расставь запятатки.

Эта фраза ожидала все произведения поэта, которые увидели печать. Дело в том, что у Маяковского не было возможности получить настоящее образование, и в этом крылась главная проблема творца – ужасная безграмотность. Собственно, обилие неологизмов в его стихах этим и объясняется. Не знал парень, как можно писать, а как нельзя. Особую неприязнь он питал к запятым, за всю жизнь так и не поняв, где их нужно ставить, а где нет. Знаменитая «лесенка», которой выкладывались его строки, была способом хоть как-то прикрыть безграмотность. Хотя коллеги-поэты обвиняли его в жульничестве, ведь поэтам тогда платили за количество строк, и Маяковский получал в 2-3 раза больше за стихи аналогичной длины. Чтобы у редактуры не возникало вопросов и инфаркта, он отдавал их на редактуру мужу своей любовницы Лилли Брик – Осипу. Это удивительная история любви между любвеобильным поэтом и весьма расчетливой девицей. Самое интересное, что в один прекрасный момент Маяковский переехал в их дом, где они жили втроем. Ося не возражал, Ося редактировал стихи, пока голубки ворковали. Вот такая вот свобода нравов. Как говорили ранние большевики: «Брак – пережиток буржуазного прошлого».

6. О заграничных женщинах

Просто поэт делится впечатлениями о заграничных женщинах.

Источник

Хорошо!

На девять
сюда
октябрей и маёв,
под красными
флагами
праздничных шествий,
носил
с миллионами
сердце мое,
уверен
и весел,
горд
и торжествен.
Сюда,
под траур
и плеск чернофлажий,
пока
убитого
кровь горяча,
бежал,
от тревоги,
на выстрелы вражьи,
молчать
и мрачнеть,
кричать
и рычать.
Я
здесь
бывал
в барабанах стучащих
и в мертвом
холоде

а чаще еще —
просто
один.
Солдаты башен
стражей стоят,
подняв
свои
островерхие шлемы,
и, злобу
в башках куполов
тая,
притворствуют
церкви,
монашьи шельмы.
Ночь —
и на головы нам
луна.
Она
идет
оттуда откуда-то…
оттуда,
где
Совнарком и ЦИК,
Кремля
кусок
от ночи откутав,
переползает
через зубцы.
Вползает
на гладкий
валун,
на секунду
склоняет
голову,
и вновь
голова-лунь
уносится
с камня
голого.

для голов
ужасно неудобное.
И лунным
пламенем
озарена мне
площадь
в сияньи,
в яви
в денной…
Стена —
и женщина со знаменем
склонилась
над теми,

кто лег под стеной

Облил
булыжники
лунный никель,
штыки
от луны
и тверже
и злей,
и,
как нагроможденные книги, —
его
мавзолей.
Но в эту
дверь
никакая тоска
не втянет
меня,
черна и вязка́, —
души́
не смущу
мертвизной, —
он бьется,
как бился
в сердцах
и висках,
живой
человечьей весной.
Но могилы
не пускают, —
и меня
останавливают имена.
Читаю угрюмо:

И Красин
едет,
сед и прекрасен,
сквозь радость рабочих,
шумящую морево.
Вот с этим
виделся,
чуть не за час.
Смеялся.
Снимался около…
И падает
Войков,
кровью сочась, —
и кровью
газета

За ним
предо мной
на мгновенье короткое
такой,
с каким
портретами сжи́лись, —
в шинели измятой,
с острой бородкой,
прошел
человек,
железен и жилист.
Юноше,
обдумывающему
житье,
решающему —
сделать бы жизнь с кого,
скажу
не задумываясь —
«Делай ее
с товарища
Дзержинского».
Кто костьми,
кто пеплом
стенам под стопу
улеглись…
А то
и пепла нет.
От трудов,
от каторг
и от пуль,
и никто
почти —
от долгих лет.
И чудится мне,
что на красном погосте
товарищей
мучит
тревоги отрава.
По пеплам идет,
сочится по кости,
выходит
на свет
по цветам
и по травам.
И травы
с цветами
шуршат в беспокойстве.
— Скажите —
вы здесь?
Скажите —
не сдали?
Идут ли вперед?
Не стоят ли? —
Скажите.
Достроит
коммуну
из света и стали
республики
вашей
сегодняшний житель? —
Тише, товарищи, спите…
Ваша
подросток-страна
с каждой
весной
ослепительней,
крепнет,
сильна и стройна.
И снова
шорох
в пепельной вазе,
лепечут
венки
языками лент:
— А в ихних
черных
Европах и Азиях
боязнь,
дремота и цепи? —
Нет!
В мире
насилья и денег,
тюрем
и петель витья —
ваши
великие тени
ходят,
будя
и ведя.
— А вас
не тянет
всевластная тина?
Чиновность
в мозгах
паутину
не сви́ла?
Скажите —
цела?
Скажите —
едина?
Готова ли
к бою
партийная сила? —
Спите,
товарищи, тише…
Кто
ваш покой отберет?
Встанем,
штыки ощетинивши,
с первым
приказом:
«Вперед!»

Источник