Саровская пустынь как попасть
Свято-Успенская Саровская мужская пустынь
Мiръ Россия Нижегородская область Саров Свято-Успенская Саровская мужская пустынь
Свято-Успенская Саровская пустынь основана в начале XVIII века, здесь подвизался преподобный Серафим Саровский. Принадлежит Нижегородской и Арзамасской епархии Русской Православной Церкви.
При монастыре имеется комплекс подземных пещер.
Содержание
История [ править ]
Первым монахом-отшельником, поселившимся на Саровской горе, стал пензенский инок Феодосий, пришедший на «старое городище» в 1664 году и устроивший себе здесь келью. Пожив здесь около шести лет, Феодосий задумал удалиться в Пензу. Около этого времени на «старом городище» поселился монах Герасим из Краснослободского монастыря (по другим данным — Арзамасского Спасского монастыря). Некоторое время оба отшельника жили вместе, однако вскоре Феодосий «отошёл» в Пензу, и Герасим остался один на «старом городище». Прожив здесь более десяти лет, Герасим удалился в Краснослободский монастырь, очевидно, из боязни воров и разбойников, которые стали делать ему «многия пакости» (по версии Леонида Денисова — насельники упросили стать у них строителем), после чего «старое городище» вновь запустело.
Около 1683 года приходили иеромонах Савватий и монах Филарет, из основанного в 1659 году Санаксарского монастыря, но вскоре они вернулись в свой монастырь. «Старое городище» снова обезлюдело.
Основателем Саровской пустыни стал иеромонах Исаакий (в миру Ионанн Фёдоров, сын дьяка села Красного Арзамасского уезда), который по благословению настоятеля оставил Введенский монастырь и вместе с иноком Филаретом Санаксарского монастыря поселился в «старом городище». Вскоре у Исаакия появились сподвижники, и отец Исаакий возбудил ходатайство об учреждении в Сарове иноческой обители.
В 1705 году князь Кугушев, владелец «старого городища», передал отцу Исаакию в дар участок между реками Сатисом и Саровкой для будущей обители. В январе 1706 года митрополит Рязанский Стефан Яворский удовлетворил прошение отца Исаакия об устроении церкви на «старом городище». 28 апреля 1706 года отцом Исаакием был заложен деревянный храм в честь иконы Божией Матери «Живоносный источник». 16 июня 1706 года совершилось освящение нового и первого храма Саровской обители, этот день (29 июня по новому стилю) считается днём основания Саровской пустыни.
В 1731 году, ввиду ослабления сил, первый настоятель обители отец Исаакий (к тому времени ставший иеросхимонахом Иоанном) отказался от настоятельства и избрал себе преемником своего ученика Дорофея.
Из последующих настоятелей особо почитаем был отец Ефрем (Коротков), невинно обвинённый в государственной измене и проведший в ссылке в Орской крепости 16 лет. Оправдан и возвращён в Саровскую пустынь в 1755 году. Во время голода 1775 года отец Ефрем, будучи настоятелем монастыря, распорядился отворить монастырские житницы, чтобы помочь нуждающимся мирянам.
Ещё при жизни старец Ефрем избрал себе преемника, иеромонаха отца Пахомия. Именно во времена настоятельства отца Пахомия в Саров прибыл Прохор Мошнин, будущий отец Серафим Саровский.
В 1897 году началось строительства храма над кельей Серафима Саровского. Автором проекта стал архитектор А. С. Каминский. После прославления преподобного старца в 1903 году храм был освящен митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским Антонием.
В 1906 году Саровская пустынь отметила 200-летний юбилей своего существования. На празднование юбилея съехалось множество гостей. Саровская пустынь превратилась в общепризнанную святыню России.
После революции 1917 года хозяйство Саровского монастыря было разорено, святыни — осквернены. К концу 1925 года было принято решение о закрытии монастыря, а в марте 1927 года было принято правительственное решение о ликвидации Саровского монастыря. Имущество монастыря вместе со строениями было передано в ведение Нижегородского управления НКВД.
На базе Саровского монастыря в 1927 году была создана детская трудовая коммуна. В ноябре 1931 года трудовая коммуна был закрыта. После неё в посёлке была организована исправительная трудовая колония для подростков и взрослых заключённых. В ноябре 1938 года эта колония также была закрыта.
26 сентября 1989 года Саров впервые посетил Архиепископ Нижегородский и Арзамасский Николай (Кутепов), который отслужил молебен с акафистом преподобному Серафиму Саровскому на дальней пустынке.
В 1990 в Сарове был организован православный приход.
Летом 1991 организованный годом ранее приход был зарегистрирован.
В ноябре 1990 года произошло второе обретение мощей преподобного Серафима Саровского в Музее атеизма и религии в Санкт-Петербурге. 11 января 1991 года состоялось официальная передача мощей Русской Православной Церкви. 30 июля святые мощи отца Серафима были перенесены в Дивеево.
2 августа 1991 город впервые посетил Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II.
В марте 1992 в город прибыл первый священник, иерей Владимир Алясов. 25 апреля 1992 в пасхальную ночь состоялась первая Божественная Литургия.
В феврале 1993 митрополит Николай освятил Храм Всех Святых, годом ранее переданный из ведения Ядерного Центра приходу, отремонтированный и восстановленный; при храме заработала воскресная школа и православные курсы для взрослых.
В 1992 и 1993 Патриарх Алексий II посещал Саров в дни праздника Серафима Саровского.
17 мая 1997 года на колокольне были установлены колокола.
В 1998 Федеральным ядерным центром было принято решение о передаче здания Храма Иоанна Предтечи приходу. Летом 1999 такая передача состоялась.
В 2005 году высказывалась возможность восстановления монастыря.
Современное состояние [ править ]
17 июля 2006 года Священным Синодом принято решение об открытии монастыря. 30 июля Святейший Патриарх Алексей II совершил чин Великого освящения восстановленного храма во имя Усекновения главы святого Иоанна Предтечи. Восстановленный храм стал седьмым действующим храмом в Сарове.
27 июля 2009 года наместником назначен архимандрит Кирилл (Покровский), благочинный Варнавинского и Уренского округов. К этому времени в монастыре проживало семь монахов и три послушника.
7 сентября монастырю передано здание северного келейного корпуса.
9 сентября 2009 года Патриарх Московский и всея Руси Кирилл посетил Дальнюю и Ближнюю пустыньки, Церковь Иоанна Предтечи, подземный Храм Антония и Феодосия Печерских, место захоронения преподобного Серафима Саровского и Храм Серафима Саровского. Патриарх Кирилл подарил Храму Серафима Саровского икону Спасителя с памятной надписью, а встречавшим его людям раздал иконы с изображением святого благоверного князя Александра Невского.
29 июня 2010 года архиепископом Георгием были освящены пять икон для храма в честь Святого Духа, построенного на месте, где состоялась беседа преподобного Серафима Саровского с Николаем Мотовиловым о стяжании Святого Духа. На следующий день архиепископ Георгий совершил чин закладки храма в честь преподобных Зосимы и Савватия Соловецких.
12 ноября архиепископ Георгий совершил первый молебен в строящейся церкви в честь преподобных Зосимы и Савватия Соловецких. К этому времени были возведены стены и свод храма. Освящение креста и купола состоялось 28 июля 2011 года, на следующий день купол с крестом были установлены. Высота строящегося храма достигла 47,5 метра. 26 мая 2012 года митрополит Георгий совершил чин великого освящения храма в честь Зосимы и Савватия.
С 17 июля 2012 года телетрансляции стали вестись с новой вышки, построенной на федеральные средства, а 18 июля начался демонтаж старого телерадиопередающего оборудования с колокольни Свято-Успенского мужского монастыря.
21 декабря митрополит Георгий на втором этаже храма совершил Великое освящение придела в честь Преображения Господня.
В 2016 году в Саровской пустыни началось восстановление Успенского собора.
Описание [ править ]
Святые [ править ]
Святыни [ править ]
Престольные праздники [ править ]
Как добраться [ править ]
Адрес: 607190, г. Саров, Нижегородская область, проспект Мира, д. 40
Саровская пустынь: решить нерешаемое
Он лежит посреди средневолжской равнины как мирно спящий русский богатырь. Его могучее дыхание волнует землю и сквозь её толщу чувствуется за многие десятки километров. Саров не видишь, но каждой клеточкой безошибочно ощущаешь: этот исполинский великан где-то здесь! Совсем-совсем рядом. Замаскировался, спрятался… Где-то увидишь мощные опоры ЛЭП, нелогично уходящие «в чистое поле» – куда, зачем? Где-то – странный, непонятный железнодорожный путь, тоже – в никуда… А оживлённый поток современных, сверкающих автомашин? И где, в каком-то «Национальном заповеднике»? Ведь здесь же, по идее, «медвежий угол». Ничего не понятно! А через какое-то время ловишь себя на мысли: ведь над всем Дивеевским районом Нижегородской области не летают самолёты. Никакие! В принципе! К чему бы это?
Даже гуляя по Дивеево и восхищаясь его прекрасным монастырём, внутренне ощущаешь, что всё это неполноценно, несамодостаточно, отсутствует некая гармония. Что в этой раскрытой книге твои ноги перемещаются лишь по её правой, более поздней странице, однако есть ещё и страница левая, под названием «Саровская пустынь». Они как два крыла, друг без друга не могут.
Да, незримое, сакральное присутствие Саровской пустыни в Дивеево ощущаешь очень сильно. Во всём. Так и хочется перефразировать классика:
«Мы говорим Дивеево – подразумеваем Саров.
Мы говорим Саров – подразумеваем Дивеево».
А попав на источник в Цыгановке, понимаешь всё окончательно – это когда из-за поворота глухой лесной дороги внезапно открывается вид на белоснежные высотные дома современного города. Так и хочется воскликнуть – да вот же он, город Святого Серафима! Да – в заточении, да – автоматчики, да – колючая проволока, но колокольня-то видна! Высокая, стройная, словно перископ подводного ракетоносца, надёжно спрятанного от посторонних глаз под толщей океана.
На колокольне этой, правда, вместо креста – телевизионная антенна, но ничего, переживём. К тому же это ещё вопрос – кто там кого больше охраняет: автоматчики монастырь или наоборот. Но об этом мы ещё поговорим…
Первые встречи
В годы гласности и перестройки, когда многие тайны нашей державы начали слегка приоткрываться, внимательный советский читатель мог уже без труда, из газет, что-то узнать об академике Ю.Б. Харитоне, о Л.П. Берии и, собственно, о Федеральном ядерном центре в г. Арзамас-16 (Сарове).
Именно таким читателем был тогда и я. Помню, в 1991 году встречался в Ульяновске с предпринимателями «оттуда». Если помните, в России это были жуткие годы разгула бандитизма. Посетовали мы тогда на трудности движения товара через КПП «объекта». Но при этом запомнилась их мимолётная фраза: «А зато у нас нет рэкета»! И действительно, этот аргумент был тогда очень весомый.
«А Вы в монастырь или на запретную зону?»
Но всё-же первое знакомство с этим таинственным и грозным городом (конечно, заочное) произошло у меня чуть позже, в феврале 1996 года в Дивеево, у стойки администратора гостиницы «Московская». Местная девушка – простенькая, обычная, вдруг спросила:
– А Вы приехали в монастырь или на запретную зону, в командировку?
Спросила так деловито и буднично, что я сразу понял: сегодня, в этой гостинице, я скорее всего встречу не только православных паломников…
Так оно и случилось.
Тогда на свою первую в жизни исповедь я приехал к преподобному Серафиму именно как паломник – понурый, растерянный и «с поджатым хвостом». Но куда денешь годы работы на военном заводе? Поэтому, присмотревшись к некоторым постояльцам, интуитивно понял – свои, оборонщики. Их почему-то безошибочно узнаёшь, выделяешь в любой толпе. Возможно, по двум приметам: особому интеллекту в глазах и по незримой печати носителя государственной тайны. Серьёзный, сосредоточенный взгляд, неразговорчивый, даже замкнутый для посторонних – таков он, оборонщик, или, как говорят в войсках – заводчик (представитель завода-изготовителя). В общем, закрытая каста. Наверное, в самом Сарове гостиниц для них тогда не хватало, и «Московская» была этими людьми просто переполнена.
«Автономка» длиною в сорок лет
«Ставка была больше чем жизнь»
В воспоминаниях Ю.Б. Харитона о том времени можно найти суровые и горькие строки: Л.П. Берия даже не скрывал, что в случае неудачи группы Харитона все они будут расстреляны, а их место в Арзамас-16 займёт другая команда учёных. Она уже намечена, собрана в Москве (А.Ф. Иоффе, П.Л. Капица и др.) и в любой момент готова приступить к работе.
Поэтому не будем удивляться, что неприятный холодок пистолета у виска здесь ощущали довольно многие – что поделаешь, ведь ставка была больше чем жизнь!…
Этот закрытый от посторонних глаз город иногда хочется сравнить с атомной подводной лодкой, которая, нырнув однажды, на долгие сорок лет полностью исчезла из вида. Ради любви к своему Отечеству «экипаж» добровольно пожертвовал всем – порвал контакты с родителями, с малой Родиной, с друзьями, абсолютно исчез из обычного советского общества. Не забудем и об огромном риске для жизни наших «подводников» – ядерные технологии ещё только зарождались, а значит, были ненадёжны и смертельно опасны.
Однако на этом маленьком пятачке земли государство сумело создать им прекрасную инфраструктуру – полки магазинов ломились от дефицитного в СССР товара, появились санатории, базы отдыха, больницы, школы, институт, даже свой театр. Разместился он, правда, в храме преподобного Серафима (1949–2003), и его сценой стал священный алтарь. А историческую келью Батюшки, пребывавшую внутри храма, конечно же, снесли. Помещения монастырских корпусов заняли секретные лаборатории, величественные храмы – Успенский (1951) и «Живоносного Источника» (1954) – взорвали. Чудом уцелела лишь колокольня – говорят, что лишь благодаря негласной поддержке могущественного Б.Г. Музрукова, директора КБ-11. Сослался, что, мол, городу нужна хорошая радиосвязь. В итоге вместо креста укрепили на ней антенну. Спаси его, Господи!
И вот, спустя сорок лет, этот секретный советский «атомоход» получил команду на всплытие. Но что он увидел на поверхности? Измену, трусость и обман. Хоть не всплывай!
И кто же первый протянул руку помощи физикам-ядерщикам?
Русская Православная Церковь! Та самая, храмы которой были «кем-то» разрушены и осквернены. Святые источники которой были «кем-то» залиты бетоном, на алтарях храмов которой десятилетиями плясали комедианты… Именно она, в лице своего предстоятеля – Патриарха Алексия Второго, не поминая обид, заключила с Ядерным центром договор о сотрудничестве и смогла реально защитить его, достучавшись до президента Ельцина.
А разве иначе могла тогда поступить наша Церковь – Мать российской государственности? И есть ли такая мать, которая откажется помочь своему ребёнку? Пусть даже неблагодарному и неразумному…
Вскоре, в 1991 году, состоялся визит в г. Кремлёв (тогдашнее название Сарова) Патриарха, а в 1992 году приехал туда и президент России.
Дальше – больше… В 1993 году нижегородские областные депутаты присвоили зданиям Саровского монастыря юридический статус памятников истории и культуры. Появился тогда и музей «Саровская пустынь». А в 1995 году этот благотворный процесс получил и федеральное признание – указом Президента России монастырь стал памятником федерального значения.
«Местный канал отмечает лишь кражи велосипедов и взломы садовых домиков»
В самом же стотысячном городе был и остаётся образцовый порядок: дети гуляют до темноты, и родители за них совершенно не волнуются. Его жители могут совершенно спокойно покидать Саров в любое время суток, но для посторонних вход в город закрыт. Серьёзные происшествия в нём крайне редки. Но если случаются, то после отбытия срока наказания такому жителю доступ в город закрывается уже навсегда. В основном же местный «Канал 16» отмечает лишь кражи велосипедов и взломы садовых домиков!
Нам бы их проблемы…
О «месте и роли личности в истории»
Наступил Великий пост 1996 года. Меня вновь потянуло в Дивеево. Так, в апреле, я снова оказался там – у маленькой дощатой купальни Казанского источника.
Большинство из нас, вчерашних комсомольцев и коммунистов, были в религии полнейшими неофитами, поэтому и рассуждали мы тогда соответственно, «по-рабочекрестьянски», – прямолинейно и категорично. Например, какая-то ревностная тётечка из очереди громко проворчала:
– Вот ведь куда сатана пробрался! В святой город! Самого батюшку Серафима опорочили! Где святость – туда бесы и лезут!
Странно, но почему-то не было тогда у меня и мысли, что в действительности всё обстоит совсем по-другому: наоборот – пребывание Ядерного центра именно в Сарове, под незримым молитвенным покровом самого батюшки Серафима есть свидетельство особого Промысла Божия о нашей Родине, о России, о её защите и целостности.
Не он ли, преподобный отец Серафим, гнал от себя будущего декабриста, разрушителя монархической России? Не он ли 1000 дней и 1000 ночей на коленях вымаливал для России победу над наполеоновскими ордами?
Именно он – тихий и скромный саровский труженик.
Ничего не приходит нам в голову о «месте и роли личности в истории»?…
Так что же, размещение Юлием Борисовичем Харитоном Ядерного центра именно в Сарове – это милость Божия, случайное совпадение или «сугубое оскорбление» великого святого? «Опорочили Батюшку» или, сами того не ведая, вовремя спрятались под его спасительную епитрахиль?
Думаю, ответ очевиден.
Несостоявшаяся «вербовка»
В конце 1996 года у нас, в Ульяновске, заработала газета «Православный Симбирск», и однажды я познакомился с одной милой благочестивой бабулечкой, у которой Тихвинская икона Божией Матери ночью вдруг озарилась неизъяснимо ярким светом. Разговорившись с ней, узнаю, что скоро к ней должен приехать в отпуск её сын, житель Сарова. К тому времени я уже был в курсе, что внутри города остались потрясающие по духовной ценности святыни – пустыньки, родники, сам монастырь… Как же тут устоять от «вербовки» потенциального корреспондента?
В назначенный день прихожу к бабушке и вижу перед собой пожилого мужчину, спокойного, слегка медлительного. Однако взгляд – почти исподлобья, на лице ни тени улыбки, сплошное напряжение. Минут пятнадцать рассказывал ему о том, как нам важно знать новости о православной жизни внутри Сарова, иметь современные фотографии основных духовных памятников, тем более что ничего противозаконного в этом не было абсолютно! Но тщетно – всё более и более напрягаясь, сын бабули чётко, чеканя каждый слог, гневно прорычал: «Я – на это – не пойду!»
О физиках и… огнеборцах
А вот другая история. Зимой 1997 года привёз в Дивеево очередную группу паломников из Ульяновска. Наш видавший виды «Икарус» дорогу в Цыгановку не перенёс и предательски, посреди глухого леса, слёг в сугробах– пробило корпус двигателя!
Сорок женщин, мокрых после купания в источнике, остались греться в автобусе, а мы со вторым водителем отправились за трактором. Идти решили в ближайшее село Сатис.
Смеркалось. Километра полтора по снежной целине порядком измотали. Зато в посёлке нас ждала удача – оказалось, здесь расположена крупная часть МЧС, пожарники. Через десять-пятнадцать минут мы уже сидели в кабинете командира и терпеливо ждали, когда бойцы экстренно прогреют на морозе двигатель нашего тягача.
Из окна кабинета виднелся плац с небольшой войсковой церковью, а наш разговор плавно съехал на тему Сарова. И тут с подачи моего собеседника таинственный город немного приоткрыл для меня свою ежедневную и беспощадную реальность: да, дикая, буквально циклопическая мощь Атомграда всегда под надёжным контролем, но случись что «на объекте» –первыми в пламя бросятся именно они, эти простые русские офицеры и солдаты МЧС.
Наверное, многие верующие сейчас размышляют: как сделать так, чтобы сохранить режимное состояние жизни Сарова и его градообразующих учреждений, не нарушить секретность и в то же время дать возможность православным всего мира посетить пустынь и помолиться на святой земле преподобного Серафима? Неужели оптимального решения не существует? Но мне кажется, нерешаемых вопросов не бывает – было бы желание их решить…
В голову почему-то сразу пришли воспоминания поездок на метро в Новосибирске (метромост через р. Обь) и в Москве (метромост над Москвой-рекой между Лужниками и МГУ). Также вспомнилось посещение в Ульяновске гигантского самолёта «Руслан», когда, поднимаясь сзади по рампе, входишь внутрь огромного грузового салона лайнера. Всё это дало толчок к размышлению, и нужное решение вскоре появилось.
В основе моего предложения лежит принцип мостового перехода. На бетонные сваи-опоры ложится труба, имеющая в поперечном сечении форму прямоугольника. Внутри этой «прямоугольной трубы» – пешеходного коридора – и будут перемещаться паломники. Размеры сторон его примерно 4×3 метра. Высота опор примерно 8-10 метров, в зависимости от рельефа городской местности.
Начало трубы находится примерно в районе Цыгановского источника, на общедоступной территории – просто это место географически наиболее близко к зданиям Саровской пустыни. Затем, поднимаясь вверх, труба преодолевает рубежи охраны и идёт непосредственно над территорией города в сторону монастыря. Миновав его, она продолжает движение к Ближней пустыньке в районе озера Боровое, а затем – к Дальней пустыньке. Там она завершается. У монастыря и у Ближней пустыньки из трубы делаются боковые съезды на землю. Возможно, с использованием эскалатора.
Интернет-сервис «Яндекс» с готовностью подсказывает – общая длина перехода составит чуть более шести километров. А именно:
– участок «Цыгановка – монастырь» = 2 км 460 м
– участок «Монастырь – Ближняя пустынька» = 2 км 000 м
– участок «Ближняя пустынька – Дальняя пустынька» = 1 км 680 м
Вопросы организации и безопасности могли бы решаться так:
1. Формируются три новые охранные зоны – территории собственно монастыря, а также площадок Ближней пустыньки и Дальней пустыньки. Они обносятся высокой стеной (по принципу звукопоглощающих ограждений на МКАДе в Москве), если требуется – создаётся контрольно-следовая полоса. По периметру снаружи – посты охраны.
2. Для обеспечения доступа в монастырь жителей Сарова или его гостей изнутри города в ограждении монастыря создаётся новое КПП. Степень его «строгости» такая же, как и у остальных, действующих.
3. Вход в тоннель паломников с «большой земли» строго фиксируется охраной в компьютерной базе данных. Стоят рамки металлоискателей. Паломники, не имеющие никаких документов, не допускаются. Заявочное время пребывания мягко и корректно, но всё же держится на контроле. Это не исключает возможность ночёвки в монастыре, но всё-же контроль не отменяется. Впрочем, для ночёвок больших групп паломников возможно строительство отдельного здания гостиницы снаружи Сарова, в районе Цыгановки.
4. На случай пожара в тоннеле предусмотрены аварийные выходы.
5. Внутри тоннеля – постоянные посты сотрудников Росгвардии, видеоконтроль и полное отсутствие наружных окон. Транспортные коридоры проектируются так, чтобы посетитель, зайдя в тоннель у Цыгановки и выйдя из него или у монастыря, или к Пустынькам, не имел возможность визуально наблюдать сам закрытый город.
6. Учитывая большую длину тоннеля, возраст паломников и их различные физические возможности, внутри транспортного коридора возможна организация регулярного движения двух микропоездов на электрической тяге (электрокары). Также возможно перемещение по нему пешком или на велосипедах.
7. В ночное время массовое движение по тоннелю ограничивается.
Да, жёсткий контроль и ограничения будут чувствоваться, но… православные паломники всё поймут правильно.
Но есть и другой вариант – когда пешеходный коридор-труба проходит низко, буквально на уровне земли. Но это уже детали, и проектировщики лучше нас определятся, какой вариант лучше.
Финансовая сторона вопроса также небезнадёжна. Особенно при объединении усилий Росатома, городских властей, Московской Патриархии и благотворителей. Думаю, многие из них сочтут за честь помочь такому богоугодному делу.
Довольны будут все
Изучая странички саровских интернет-ресурсов, можно почувствовать отношение жителей Ядерного центра к религиозной проблеме города. Если грубо, то расстановка мнений следующая: воинственных, непримиримых и организованных атеистов практически нет. Атеистов спокойных и терпеливых пугает лишь перспектива массового и бесконтрольного допуска в город «паломников и попрошаек». Для них спокойствие в родном городе и закрытость от внешнего мира – приоритет номер один. А появление мостового транспортного коридора навсегда снимает для атеистов «угрозу» массового проникновения в сам город «несметных толп православных паломников» и, как следствие, ликвидацию для Сарова статуса закрытого города.
С верующими жителями Сарова всё намного проще. Да, все они тоже противники открытия города для внешнего мира, но при этом, как люди православные, прекрасно понимают всемирную духовную значимость саровских святынь. И скорее всего, их не смутят те некоторые неудобства, которые возникнут с появлением непосредственно внутри города нового КПП – православная солидарность наверняка возьмёт здесь верх. К тому же наружные стены транспортного коридора – идеальное место для красивой городской рекламы.
Так что предлагаемый компромисс, скорее всего, устроит все слои внутреннего саровского социума.
Возвращение к святыне
Что же касается нас, людей для Сарова внешних, то нашему восторгу здесь не будет предела! Ведь соединятся два берега одной реки.
Помню гигантский крестный ход из Сарова в Дивеево 1 августа 2003 года на празднике 100-летия обретения мощей преподобного Серафима. Людское море! Торжество из торжеств, но… с учётом суровых реалий особо режимного объекта «ЗАТО Саров». Внутри него побывать удалось тогда лишь единицам. Основная масса верующих смиренно ожидала святые мощи снаружи, у КПП.
Уверен, очень быстро решился бы и вопрос наполняемости Саровского монастыря монашеской братией. В лучшую сторону изменится и финансовое состояние обители, поскольку вряд ли найдутся паломники, приехавшие в Дивеево и упустившие возможность посетить духовную родину Батюшки – Саровскую пустынь. И неизбежно рано или поздно оба духовных центра – Дивеево и Саров – в сознании верующих всего мира ментально сольются в нерасторжимое единое целое.
По пророчеству Батюшки, мощами своими он останется лежать в Дивеево, но что касается его личных вещей, то, возможно, будет принято логичное решение передать их в Саров. И как знать, если будет на то воля Божия и благословение нашего Патриарха, не вернётся ли в свою родную обитель – Саровскую пустынь, в келью батюшки Серафима, подлинник иконы Божией Матери «Умиление», пребывающий сейчас в патриаршем храме г. Москвы, что в Чистом переулке? Дай то Бог!
Сергей Серюбин – председатель приходского совета храма в честь иконы Божией Матери «Умиление» г. Ульяновска