Сбор поэтов как называется
Цех поэтов
«Цех поэтов» это название разных литературных кружков и объединений 1910-30-х. Первый, главный, и наиболее известный «Цех поэтов» был создан Н.С.Гумилевым при участии С.М.Городецкого в Петербурге осенью 1911. Причин было несколько: размолвка Гумилева с Вяч.Ивановым весной 1911, разочарование в символизме, переживавшем кризис, постоянное стремление не просто участвовать в литературном процессе, но организовывать его и руководить им, желание противопоставить Башне Вяч.Иванова и Академии стиха свое собственное поэтическое объединение, в котором ведущая роль принадлежала бы Гумилеву. Поначалу «Цех поэтов» задумывался «беспартийным», объединяющим поэтов поколения без учета их литературных вкусов и предпочтений. Задачи ставились отчасти те же, что и в Академии стиха — литературное общение, профессиональный разбор творчества членов «Цеха поэтов», оттачивание мастерства. Но центр литературной жизни при этом перемещался из Башни в «Цех поэтов».
На первом заседании «Цеха поэтов», состоявшемся 20 октября 1911 на квартире Городецкого, присутствовали, помимо будущих акмеистов и литературной молодежи, поэты разных направлений, в т.ч. и известные: А.Блок, Н.Клюев, М.Кузмин, А.Н.Толстой, В.Пяст и др.; некоторые из них вскоре перестали посещать собрания.
Собрания «Цеха поэтов» проводились у Городецкого, у Гумилевых в Царском Селе, у М.Л.Лозинского или в «Бродячей собаке», вскоре ставшей своеобразной штабквартирой «Цеха поэтов» По подсчетам Ахматовой, всего состоялось «с ноября 1911 по апрель 1912 приблизительно 15 собраний (по три в месяц). С октября 1912 по апрель 1913 — приблизительно десять собраний (по два в месяц)» (Ахматова А). В последнюю зиму 1913-14, вероятно, собраний состоялось еще меньше. Уже к середине 1912 в «Цехе поэтов» сформировалось акмеистское ядро и, хотя многие близкие акмеистам члены «Цеха поэтов» — Лозинский, Вас.Гиппиус — сами к акмеизму не примкнули, Цех все чаще стал восприниматься узкопартийным объединением. Члены «Цеха поэтов» печатались в редактировавшемся Лозинским журнале «Гиперборей» (октябрь 1912 — декабрь 1913; No 19/10), в выходившем под редакцией С.К.Маковского «Аполлоне», где литературный отдел с 1912 вел Гумилев, а также в «Новом журнале для всех», в начале 1913 в период редакторства В.Нарбута, ив 1914-16, когда журнал редактировала А.Н.Яворовская (Боане). Под издательской маркой «Гиперборея» или «Цех поэтов» печатались (в лучших петербургских типографиях) со вкусом оформленные сборники стихов членов «Цеха поэтов». В 1914-18 несколько книг участников «Цеха поэтов» вышло в издательстве «Альциона».
Второй «Цех поэтов»
Летом 1916 Г.В.Адамович и Г.В.Иванов решили возродить «Цех поэтов» В квартире Адамовича на Верейской улице прошло первое заседание. Собирались раз в месяц на квартире Адамовича, а чаще всего в «Привале комедиантов», который стал своего рода штаб-квартирой нового «Цеха поэтов» Из старших акмеистов на собраниях бывал лишь О.Э.Мандельштам: Гумилев и Городецкий были на фронте, усиленно приглашаемые Нарбут и М.А.Зенкевич решили к новому «Цеху поэтов» не примыкать.
В состав нового «Цеха поэтов» входили К.В.Мочульский, А.И.Пиотровский, В.А.Пяст, С.Э.Радлов, А.Д.Радлова и др. Какой-либо новой концепции ни у организаторов «Цеха поэтов», ни у его участников не было, он и задумывался скорее как предприятие светско-салонное, чем литературно-направленческое, поэтому к осени 1917 развалился окончательно.
Третий «Цех поэтов»
Третий «Цех поэтов» (в литературе также часто упоминающийся как Второй) был создан осенью 1920 вернувшимся из Англии Гумилевым. «Первоначально членами «Нового цеха» были только Гумилев, Георгий Иванов, Георгий Адамович, Николай Оцуп и Всеволод Рождественский. Потом была принята Ирина Одоевцева взамен изгнанного Всеволода Рождественского. К началу 21-го года членами «Цеха» стали С.Нельдихен и Константин Вагинов. Но настоящим штабом был не весь «Цех», а только четверо: Гумилев, Иванов, Адамович и Одоевцева. Остальные были не друзья, а «нужность» (Чуковский Н. Литературные воспоминания, 1989). Помимо названных имен собрания «Цеха поэтов» посещали также Мандельштам, Л.Липавский, П.Волков и не разобравшийся сразу в гумипевской литературной политике В.Ходасевич. Третий «Цех поэтов» был уже не столько поэтической студией, как первый, или салоном, как второй, но литературной группировкой с железной дисциплиной. Рождественский позже вспоминал: «Участники прежнего Цеха именовались «мастерами», а глава его «синдиком». Собирались регулярно в определенный день недели, новые стихи разбирались детально «с точностью до единой строчки, до единого слова», нельзя ничего было печатать или читать на публичных выступлениях без общего одобрения. В ряде случаев требовалась обязательная доработка. Композиция отдельных сборников составлялась коллективно. Переговоры с издательствами велись тем же порядком. Обязательными были крепкое дружество и взаимная поддержка» (Николай Гумилев: Исследования. Материалы. Библиография, 1994). Цех устраивал вечера стихов в Доме искусств, выпускал рукописный, затем гектографированный альманах «Новый Гиперборей» и рукописные же сборнички стихов, а с марта 1921 стал печатать уже настоящие сборники стихов и альманахи. Творчество «Цеха поэтов» по-прежнему вызывало множество полемических отзывов и оценок, но все чаще к отзывам друзей (К.Мочульский) и литературных оппонентов (Н.Тихонов, Л.Лунц, В.Свентицкий, М.Слонимский) примешивалась критика в буквальном смысле партийная (Л.Троцкий, Г.Адонц). Кратко историю третьего «Цеха поэтов» резюмировал в своей статье Мочульский: «В 1920 году возникает новый цех и немедленно же становится центром поэтической жизни Петербурга… собрания происходят три раза в месяц… Работа цеха носит оживленный, нередко бурный характер. Догматику Гумилеву приходится бороться не только с резкой критикой извне, но и с упорной оппозицией внутри… К осени 21 года окончательно определяется основное — классическое ядро группы. После кончины Гумилева — цех как-то сжимается. Во главе его становится Г.Иванов; уходят символист Лозинский и верлибрист Нельдихен. Решено не принимать новых членов. Стремление к единству и в теории и в поэтической практике приводит к созданию критического отдела в сборниках цеха» (Мочульский К. Новый Петроградский цех поэтов Последние новости. 1922. 2 дек.). Ведущим критиком и идеологом «Цеха поэтов» стал Адамович. Уцелевшие члены цеха подготовили к печати посмертный сборник стихов Гумилева и его «Письма о русской поэзии» (1923), выпустили свои сборники, после чего во второй половине 1922 все центральное ядро «Цеха поэтов» отправилось в эмиграцию.
Но история «Цеха поэтов» на этом не завершилась. По крайней мере, четверо стойких его приверженцев — Адамович, Г.Иванов, Одоевцева и Н.Оцуп — считали себя продолжателями дела Гумилева, а вновь открываемые ими в Берлине и Париже сезоны «Цеха поэтов» — прямым продолжением гумилевского «Цеха поэтов». Так их воспринимали и современники. Если литературной идеологией первого, и, в какой-то мере, второго и третьего «Цеха поэтов», был акмеизм, то в начале 1920-х он постепенно трансформировался в «неоклассицизм». Поговаривать об этом начал еще Гумилев, и в критике, как советской, так и эмигрантской, о «неоклассицизме» писали неоднократно: Жирмунский В. О поэзии классической и романтической Жизнь искусства. 1920. 10 февр.; Оцуп Н. О Н.Гумилеве и классической поэзии. Цех поэтов. 1922; Мочульский К. Классицизм в современной русской поэзии. Современные записки. 1922. No 11 и др. Правда, едва ли не каждый из авторов вкладывал в этот термин свое содержание. Это было скорее полемическим самоопределением, реакцией на футуристские и имажинистские эксперименты со стихом, чем действительно продуманной поэтикой. С историческим классицизмом он имел немного общего.
«Цех поэтов» в Берлине
Зимой 1922-23 «Цех поэтов» пытался возобновить свою деятельность в Берлине, где были переизданы сборники стихов Иванова и Оцупа, три петроградских альманаха «Цеха поэтов» и выпущен четвертый, берлинский. 15 сентября 1922 Оцуп читал свои стихи в берлинском Доме искусств на открытии зимнего сезона. 13 октября 1922 на годовом общем собрании в берлинском Доме искусств Г.Иванов и Оцуп выступили со словом о «Цехе поэтов» и читали свои стихи на вечере поэтов в берлинском Клубе писателей. В феврале 1923 приехал Адамович, и 28 февраля 1923 в кафе на Ноллендорфплац состоялся вечер «Цеха поэтов» в полном составе, о котором появился газетный отчет: «Доклад Георгия Адамовича о современной русской поэзии разъясняет литературную позицию Цеха» (Накануне. 1923. 10 марта). Адамович в Берлине пробыл лишь несколько дней. Иванов, Одоевцева и Оцуп также вскоре уехали из Берлина, и следующий сезон «Цех поэтов» был открыт в 1923 уже в Париже.
«Цех поэтов» в Париже
В отличие от гумилевского «Цеха поэтов», жесткой дисциплины в Париже не было, собрания могли посещать поэты, придерживающиеся любых направлений, и присягать на верность «неоклассицистким» принципам от них не требовалось. Не было и как такового членства, так что в полном смысле членами «Цеха поэтов» продолжало считаться только четверо организаторов, все прочие оставались молодыми парижскими поэтами. И тем не менее, свою роль в становлении эмигрантской литературы «Цех поэтов» сыграл. Во всяком случае, поворот от первого, «авангардного», периода эмигрантской поэзии к «парижской школе» в широком смысле этого слова произошел явно не без влияния споров в кафе La Bolee.
В советской России эмигрантская деятельность «Цеха поэтов» была расценена как контрреволюционная пропаганда. См. статьи редактора газеты «Жизнь искусства» Гайка Адонца (Петербургского): «На службе контрреволюции» (Жизнь искусства. 1923. 20 ноября Подпись: Петербургский) и «Ходасевич, Адамович, Иванов и К°» (Жизнь искусства. 1925. 15 дек. Подпись Г.А.)
В сезон 1925-26 собрания «Цеха поэтов» устраивались реже, чем раньше. По мнению Терапиано, «с появлением в 1925 Союза молодых поэтов и писателей, который стал устраивать большие публичные вечера с докладами и чтеньем стихов, «Болле» постепенно стал распадаться» (Терапиано Ю. Встречи). Вторая и, вероятно, главная причина была в том, что у членов «Цеха поэтов» к середине 1920-х изменились взгляды на поэзию. Именно в это время Адамович все чаще писал о том, что «видимо, недавней вспышке нового «классицизма» суждено скоро померкнуть» (Звено. 1926 24 января). Последнее газетное объявление, приглашающее на собрание «Цеха поэтов», датировано 9 марта 1926. А к 1927 новые представления о поэзии нашли свое выражение в термине «парижская нота». Вдохновленные примером гумилевского «Цеха поэтов», молодые литераторы в России и эмиграции 1920-30-х организовывали многочисленные, но чаще всего недолговечные кружки с аналогичным названием по всему свету от Ревеля до Константинополя. Большую или меньшую известность получили: два Тифлисских «Цеха поэтов» (1918-19), первый под руководством Городецкого, второй — основанный Юрием Дегеном; Константинопольский «Цехом поэтов» (1920), основанный Б.Ю.Поплавским и Вл.Дукельским; Парижский «Цех поэтов» (1920), основанный М.А.Струве и С.А.Соколовым-Кречетовым; Бакинский «Цех поэтов» (1920), организованный Городецким; Московский «Цех поэтов» (1924-27) под председательством сначала Городецкого, затем А.Луначарского; «Юрьевский Цех поэтов» (Тарту, 1929-32); «Ревельский Цех поэтов» (1933-35).
Цех поэтов
Цех поэтов — название нескольких поэтических объединений, существовавших в начале XX века в Санкт-Петербурге, Москве, Тбилиси, Баку, Берлине и Париже.
Содержание
«Цех поэтов» в Санкт-Петербурге
Фактически, в Санкт-Петербурге (Петрограде) существовало по очереди три объединения с таким названием.
Первый «Цех поэтов» был основан Гумилёвым и Городецким в 1911 году и просуществовал до 1914 года. Первое заседание объединения состоялось 20 октября 1911 года в квартире Городецкого. Присутствовали только приглашенные, что придавало объединению ореол таинственности.
Название объединения, созвучное названию ремесленных объединений в средневековой Европе, подчёркивало отношение участников к поэзии как к профессии, ремеслу, требующему упорного труда. Во главе цеха стоял синдик, главный мастер. По замыслу организаторов, цех их должен был служить для познания и совершенствования поэтического ремесла. Подмастерья должны были учиться быть поэтами. Гумилев и Городецкий считали, что стихотворение, т.е. «вещь», создаётся по определенным законам, «технологиям». Этим приёмам можно научиться. Официально синдиков было три: Гумилев, Городецкий, Дм. Кузьмин-Караваев (юрист, любил поэзию и помогал этим людям издавать стихи и т.д.).
Поначалу участники «Цеха» не отождествляли себя ни с одним из течений в литературе и не стремились к общей эстетической платформе, но в 1912 году объявили себя акмеистами.
Создание «Цеха», сама его идея были встречены некоторыми поэтами весьма скептически. Так, Игорь Северянин в поэме «Рояль Леандра» писал о его участниках (употребив при этом удачный неологизм, вошедший в русский язык, правда, с другим ударением):
Уж возникает «Цех поэтов»
(Куда безда́ри, как не в «цех»)!
В одном из первых печатных откликов на возникновение объединения иронически заявлялось: «Часть наших молодых поэтов скинула с себя неожиданно греческие тоги и взглянула в сторону ремесленной управы, образовав свой цех — цех поэтов».
Объединение выпускало поэтические сборники участников; стихи и статьи членов «Цеха» публиковались в журналах «Гиперборей» и «Аполлон». Объединение распалось в апреле 1914 года.
Второй «Цех поэтов» действовал в 1916 и 1917 годах под руководством Иванова и Адамовича и уже не был сконцентрирован на акмеизме.
Третий «Цех поэтов» начал действовать в 1920 году под руководством сначала Гумилёва, а затем Адамовича и просуществовал два года. За время своего существования объединение выпустило четыре альманаха.
«Цех поэтов» в Москве
Объединение существовало в 1924-1925 годах. Встречи происходили на квартире Антоновской.
В 1925 году «Цех» выпустил сборник «Стык».
«Цех поэтов» в Тбилиси
Объединение было основано 11 апреля 1918 года Сергеем Городецким и просуществовало около четырёх лет. Сначала участниками были поэты разных направлений, но затем объединение объявило себя акмеистическим, и часть участников его покинула.
По воспоминаниям Рипсиме Погосян, участницы объединения, в «Цеху» состояло около тридцати поэтов.
В 1918 году объединение выпустило альманах «АКМЭ».
«Цех поэтов» в Баку
Объединение существовало менее года, в 1920, и было основано переехавшим в Баку из Тбилиси Городецким.
«Цех поэтов» в Европе
После эмиграции части участников третьего «Цеха поэтов», объединения с таким же названием были созданы ими в Берлине и Париже.
Берлинский «Цех поэтов» в 1923 году опубликовал сборник стихов с таким же названием.
См. также
Ссылки
 |
Полезное
Смотреть что такое «Цех поэтов» в других словарях:
«Цех поэтов» — «Цех поэтов», название трёх поэтических объединений, существовавших в Петербурге в 191122. В «Цехе поэтов» сформировалось течение акмеизм. 1 й «Цех поэтов» основан Н. С. Гумилёвым и С. М. Городецким осенью 1911 как общество начинающих… … Энциклопедический справочник «Санкт-Петербург»
«Цех поэтов» — ЦЕХ ПОЭТОВ лит. об во, основанное в 1911 Н. С. Гумилевым и О. М. Городецким. В Ц. П. вошли молодые поэты постсимволистского поколения: А. А. Ахматова, О. Э. Мандельштам, В. И. Нарбут, М. А. Зенкевич, Г. В. Иванов, Г. В. Адамович, М. Л. Лозинский… … Российский гуманитарный энциклопедический словарь
Цех поэтов — название трёх поэтических объединений, существовавших в Петербурге в 1911 22. В «Ц. п.» сформировалось течение акмеизм. 1 й «Ц. п.» основан Н. С. Гумилёвым и С. М. Городецким осенью 1911 как общество начинающих литераторов, выделившихся из… … Санкт-Петербург (энциклопедия)
ЦЕХ ПОЭТОВ — ЦЕХ ПОЭТОВ, см. Акмеизм … Литературный энциклопедический словарь
Цех поэтов — Ц ех по этов (лит. объединение) … Русский орфографический словарь
Цех (значения) — Цех (польск. сесh): в средневековье торгово ремесленная корпорация (преимущественно в европейских странах) по профессиональному признаку. основное производственное подразделение промышленного предприятия (производственное помещение,… … Википедия
цех — а, в це/хе и в цеху/, мн. це/хи, це/хов и цеха/, цехо/в, м. 1) (цеха/) Основное производственное подразделение завода, фабрики или иного промышленного предприятия. Сборочный цех. Работать в цехе. Мастер цеха. 2) (це/хи) В Средние века в Западной… … Популярный словарь русского языка
АКМЕИЗМ — (от греч. расцвет, вершина, острие) литературное течение, отразившее новые эстетич. тенденции в искусстве нач. 1910 х гг., охватившее не только словесность, но и живопись (К. Коровин, Ф. Малявин, Б. Кустодиев), и музыку (А. Лядов … Энциклопедия культурологии
Гумилёв, Николай Степанович — В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Гумилёв. Николай Гумилёв Фотография Н. Гумилёва в старших классах гимназии. Имя при рождении … Википедия
ЛИТЕРАТУРНЫЕ КРУЖКИ И САЛОНЫ ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ
ЛИТЕРАТУРНЫЕ КРУЖКИ И САЛОНЫ ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ. Литературные кружки, общества, салоны играли большую роль в общественной и культурной жизни России в течение многих десятилетий.
Первые кружки возникли еще в середине 18 в. Так, в 30–40-х 18 в. существовал кружок, созданный воспитанниками Сухопутного шляхетского корпуса – военного учебного заведения, где всячески поощрялись занятия гуманитарными науками и интерес к литературе.
К этому времени относится и возникновение первых литературных салонов, прежде всего салона И.И.Шувалова. Шувалов начал свою карьеру, как фаворит старевшей императрицы Елизаветы и прославился своим бескорыстием и честностью, а также просвещенностью. Он был покровителем М.В.Ломоносова, основателем Московского университета и Академии Художеств. Отойдя от государственных дел после смерти своей покровительницы в 1761, он посвятил большую часть своего времени путешествиям, чтению, искусству. В доме Шувалова собирался цвет тогдашней русской литературы. Завсегдатаями его салона были переводчики, филологи, поэты: Г.Р.Державин, И.Дмитриев, И.Богданович.
В 18 в. кружки не ограничивали свою деятельность только литературными беседами. В большинстве случаев их члены стремились к организации одного, а иногда нескольких журналов. Так, в 60-е 18 в. в Москве, по инициативе поэта М.М.Хераскова был создан кружок студентов Московского университета, который начиная с 1760 издавал журнал «Полезное увеселение», а затем «Свободные часы», а в 70-е – «Вечера». Среди членов кружка – Д.И.Фонвизин, И.Ф.Богданович и другие.
1770–1780-е – время активной общественной жизни, связанной с реформами, проводившимися Екатериной II, в результате которых дворяне и городские жители получили право на самоуправление и разнообразные льготы. Все это способствовало, в частности, подъему культуры, проявившемуся, в частности, в возникновении нескольких литературных обществ: Вольного собрания любителей российского языка (1771), Собрания воспитанников Московского университетского благородного пансиона (1787).
В 1779 в Московском университете по инициативе масонской организации, к которой принадлежали выдающиеся просветители Н.И.Новиков и И.Г.Шварц, было создано Дружеское ученое общество, ставившее своей задачей помощь отцам в воспитании детей и занимавшееся с этой целью переводами и публикациями книг. В 1784 при обществе была организована Типографическая компания, находившаяся в ведении Н.И.Новикова. Благодаря Дружескому ученому обществу и его типографии были изданы многие русские книги во второй половине 18 в. в России.
Большое влияние на литературную жизнь конца 18 в. оказали салоны Г.Р.Державина и Н.А.Львова.
В начале 19 в. роль литературных кружков и салонов становится все более значительной. Начало 19 в. – время острых и бурных споров о путях развития русской литературы и русского языка. В это время сталкиваются защитники старинного «архаического» языка: А.С.Шишков, А.А.Шаховской, и сторонники обновления языка, которое связывалось прежде всего с именем Н.М.Карамзина. Бурно развиваются различные литературные направления. В русской словесности начала 19 в. соседствуют классицизм, сентиментализм и зарождающийся романтизм. Усиливается интерес просвещенной молодежи к политическим вопросам, возникает осознание необходимости политических и социально-экономических реформ, прежде всего отмены крепостного права. Все эти проблемы, как эстетические, так и политические, отразились на деятельности кружков начала 19 столетия.
Одним из первых литературных кружков начала века стало Дружеское Литературное Общество, основанное в Москве группой друзей, выпускников Московского Университетского пансиона, молодыми литераторами братьями Андреем и Александром Тургеневыми, В.А.Жуковским и др. Еще в 1797 Андрей Тургенев создал и возглавил в пансионе литературный кружок, в 1801 году ставший литературным обществом. Его члены неоднократно публиковались в журнале Университетского пансиона «Утренняя заря». Встречи участников обычно проходили в доме поэта, переводчика и журналиста А.Ф.Воейкова. Члены Дружеского Литературного общества ставили своей задачей усиление национального начала в литературе и, хотя в какой-то мере и поддерживали карамзинистское новаторство в области языка, считали неправильным следование иностранным образцам, чем, по их мнению, грешил Карамзин. Впоследствии позиции членов Дружеского Литературного Общества и карамзинистов сблизились.
С 1801 в Петербурге действует литературное объединение «Дружеское общество любителей изящного», позже переименованное в Вольное общество любителей словесности, наук и художеств. Основателем его был писатель и педагог И.М.Борн. В общество входили литераторы (В.В.Попугаев, И.П.Пнин, А.Х.Востоков, Д.И.Языков, А.Е.Измайлов), скульпторы, художники, священники, археологи, историки. Литературные пристрастия членов общества были крайне разнообразны. Сначала они находились под влиянием идей А.Н.Радищева (в общество входили два сына писателя) и тяготели к классицистской литературе. Позже взгляды участников Вольного общества сильно менялись, что не помешало ему просуществовать, хотя и большими перерывами, до 1825.
В начале 19 в. существовали и другие кружки и салоны, оказавшие влияние на развитие литературы того времени. Наиболее существенными объединениями первой четверти столетия были «Беседа любителей русского слова» (1811–1816) и «Арзамас» (1815–1818), общества, представлявшие противоположные течения в русской литературе и постоянно находившиеся в состоянии острого соперничества. Создателем и душой «Беседы» был филолог и литератор А.С.Шишков, лидер того литературного направления, которые было определено Ю.Н.Тыняновым, как «архаисты». Еще в 1803 Шишков в своем «Рассуждении о старом и новом слоге российского языка» критиковал карамзинскую реформу языка и предлагал свою, предполагавшую сохранение более резкой грани между книжным и разговорным языком, отказ от использования иностранных слов и введение в литературный язык большого количества архаической и народной лексики. Взгляды Шишкова разделяли и другие члены «Беседы», литераторы старшего поколения – поэты Г.Р.Державин, И.А.Крылов, драматург А.А.Шаховской, переводчик Илиады Н.И.Гнедич, а позже их молодые последователи, к которым принадлежали А.С.Грибоедов и В.К.Кюхельбекер.
Сторонники Карамзина, вводившего в литературу легкий, разговорный язык и не боявшегося русифицировать многие иностранные слова, объединились в знаменитом литературном обществе «Арзамас». Общество возникло, как ответ на появление комедии одного из членов «Беседы» А.А.Шаховского Липецкие воды или Урок кокеткам. Среди арзамасцев были и давние сторонники Карамзина, и его былые противники. Среди них было много поэтов, отнесенных Ю.Н.Тыняновым к лагерю «новаторов»: В.А.Жуковский, К.Н.Батюшков, П.А.Вяземский, А.С.Пушкин, В.Л.Пушкин. Каждый из членов «Арзамаса» получил шутливое прозвище. Так, Жуковского называли Светланой, в честь его знаменитой баллады, Александр Тургенев получил прозвище Эолова Арфа – из-за постоянного бурчания в животе, Пушкина называли Сверчок.
Многих членов литературных кружков первой четверти 19 в. сближали не только дружеские отношения и литературные взгляды, но и общественно-политические воззрения. Особенно ярко это проявилось в литературных объединениях конца 10-х – начала 20-х, наиболее значительные из которых оказались связанными с декабристским движением. Так, петербургский кружок «Зеленая лампа» (1819–1820) был основан членом Союза Благоденствия С.П.Трубецким, близким к декабристскому обществу Я.Н.Толстым и большим знатоком и любителем театра и литературы Н.В.Всеволожским. Членами «Зеленой лампы» были многие литераторы того времени, в том числе А.С.Пушкин и А.А.Дельвиг. Обсуждения литературных произведений и театральных премьер на заседаниях «Зеленой лампы» перемежались с чтением публицистических статей и политическими дискуссиями.
Многие декабристы (Ф.Н.Глинка, К.Ф.Рылеев, А.А.Бестужев, В.К.Кюхельбекер) входили в Вольное общество любителей российской словесности, основанное в 1811 при Московском университете.
К середине 1820-х общественная ситуация в России сильно изменилась. Александр I отказался от идей реформ, которые он лелеял в течение двух десятилетий. Внутренняя политика государства стала намного более жесткой. Начались гонения на либеральных профессоров и журналистов, ужесточилась ситуация в университетах. В результате положение литературных обществ, преследовавших какие-либо общественно-политические цели, оказалось сложным. Наиболее крупным литературным объединением середины 20-х стало «Общество любомудрия», основанное в 1823 выпускниками Московского университета для изучения литературы и философии. У истоков кружка стояли писатель и музыковед В.Ф.Одоевский, поэт и философ Д.В.Веневитинов, будущий славянофил, в то время молодой выпускник Московского университета И.В.Киреевский, молодые ученые, которым в будущем было суждено стать университетскими профессорами – С.П.Шевырев и М.П.Погодин. Собрания любомудров происходили в доме Веневитинова. Члены общества серьезно штудировали западную философию, изучали труды Спинозы, Канта, Фихте, но особое влияние на них оказал немецкий философ Ф.Шеллинг, чьи идеи произвели огромное впечатление на поколение 20-х – 30-х годов, в частности на складывавшую идеологию славянофилов. То, что кружок был назван «Обществом любомудрия», а не философии, говорит об интересе его членов к национальной культуре и философии. В.Ф.Одоевский совместно с В.К.Кюхельбекером издавал в 1824–1825 годах альманах «Мнемозина», где печатались многие любомудры. Так как среди членов общества было много служащих архива Министерства Иностранных дел, они получили прозвище «архивных юношей», что, очевидно, должно было намекать не только на род их службы, но и на сосредоточенности на отвлеченных, философских проблемах бытия. Однако философские интересы членов общества все равно вызывали подозрение у властей. После восстания декабристов В.Ф.Одоевский предложил распустить общество, опасаясь преследований, так как многие любомудры были близки к декабристам.
Эпоха, наступившая после подавления восстания декабристов, не слишком благоприятствовала возникновению крупных литературных обществ. Но дружеские кружки или салоны стали практически единственными возможными проявлениями общественной жизни в ситуации, когда литература и журналистика находились под жестким контролем цензуры и полиции. В 30-е 19 в. существовало много интересных литературных кружков, создававшихся в основном студентами или выпускниками Московского университета, находившегося вдалеке от более официального, чиновничьего Петербурга. Точно так же в 1830-х интенсивная литературная и художественная жизнь кипела в многочисленных московских и петербургских салонах, на вечерах, «пятницах», «субботах» и т.д.
Среди литературных кружков 30-х заметное место занимал кружок Станкевича. Это было литературно-философское объединение, сложившееся в 1831 вокруг личности Николая Владимировича Станкевича, студента, а затем выпускника Московского университета. Станкевич писал философские и поэтические произведения, однако все участники кружка позже соглашались с тем, что наибольшее влияние на них оказали не столько произведения их лидера, сколько сама его личность, удивительно обаятельная и интересная. Станкевич обладал умением пробуждать работу мысли и в то же время умиротворять и сближать самых непримиримых противников. В его кружок входили и люди, которым позже было суждено пойти совершенно разными путям. Здесь встречались будущие славянофилы К.С.Аксаков и Ю.Ф.Самарин, будущие западники В.П.Боткин и Т.Н.Грановский, В.Г.Белинский и М.А.Бакунин. Здесь друзья изучали философию, историю, литературу. Роль кружка Станкевича в распространении в России идей Шеллинга и Гегеля была огромна. В 1839 тяжело больной Станкевич уехал лечиться за границу, откуда уже не вернулся, и кружок распался.
Другим известным объединением 1830-х был кружок Герцена и Огарева, куда, кроме них, входили их друзья по Московскому университету. В отличие от кружка Станкевича, Герцен, Огарев и их окружение куда больше интересовались политическими вопросами. Немецкая классическая философия казалась им слишком отвлеченной и туманной, их больше вдохновляли идеалы Великой Французской революции и социалистические учения философов-утопистов, прежде всего Сен-Симона. Не удивительно, что Герцен и Огарев привлекли большее внимание властей. В 1834 по вздорному обвинению кружок был разогнан, его лидеры арестованы и отправлены в ссылку.
Кружком, возникшим в начале 30-х в Московском университете, стало и «Общество 11 нумера», сплотившееся вокруг молодого В.Г.Белинского и получившее свое название по номеру комнаты, которую будущий критик занимал в университетском пансионе. Члены кружка не ограничивались обсуждением литературных новинок и театральных премьер, они штудировали философские труды, обсуждали европейские политические события. На собраниях общества часто читались произведения его членов. Белинский познакомил здесь друзей со своей драмой Дмитрий Калинин. Это вызвало большое недовольство властей, приведшее к его исключению из университета.
Невозможность свободно выражать свои мысли даже в дружеском кругу сковывала деятельность литературных кружков и обществ, поэтому большая часть подобных объединений 1830 –1840-х оказалась недолговечной.
Более устойчивыми оказались литературные салоны – по причине естественности салонного общения для общества первой половины 19 в. Светский салон – место встречи самых разнообразных людей. Часто салон был местом пустых разговоров и не слишком осмысленного времяпрепровождения. Но в общественной жизни первой половины 19 в. заметную роль играли салоны, где собирались выдающиеся деятели культуры и искусства и велись серьезные и глубокие разговоры. Такими центрами литературной и художественной жизни были салоны президента Академии Художеств А.Н.Оленина, Зинаиды Волконской, Е.А.Карамзиной, вдовы историка. Современники в своих многочисленных воспоминаниях подчеркивали не только радушие хозяев, но и их отвращение к бессмысленным светским занятиям, в частности, принципиальный отказ от карточной игры, бывшей тогда непременной составляющей аристократического вечера. Здесь слушали музыку, говорили о литературе и философии, поэты читали свои стихи (как Пушкин у Зинаиды Волконской). Характерно, что, в отличие от кружков, многие литературные салоны существовали не один десяток лет. Состав гостей мог частично, а иногда даже почти полностью меняться, однако общая направленность оставалась неизменной.
В 1840–1850-е наиболее интересные литературные салоны – те, где встречались славянофилы. Если большая часть западников не принимала салонных форм общения, то для дворянских интеллектуалов, составивших костяк славянофильского движения, регулярные встречи в салонах были абсолютно естественны. Московские дома Аксаковых, Хомякова и других лидеров славянофилов славились своими застольями и гостеприимством. Любая встреча здесь оказывалась не просто веселой пирушкой, а литературным или философским собранием. Славянофилы группировались вокруг нескольких литературных журналов, и редакции этих изданий оказывались своеобразными кружками, объединявшими единомышленников. Наиболее значительный из славянофильских журналов – «Москвитянин». «Москвитянин» издавался М.П.Погодиным с 1841 по 1856, однако выразителем славянофильских идей стал только с 1850, с момента прихода сюда так называемой «молодой редакции», пытавшейся вдохнуть новую жизнь в терявшее свою популярность издание. В центре молодой редакции находились А.Н.Островский – тогда еще молодой, начинающий драматург, прославившийся пьесой Свои люди – сочтемся и поэт и критик Аполлон Григорьев.
В середине века литературные кружки начинают все больше приобретать политический характер. Так, общество, собиравшееся по пятницам у Буташевича-Петрашевского, по большей части состояло из литераторов и журналистов (среди его членов были Ф.М.Достоевский, М.Е.Салтыков-Щедрин). Однако в центре интересов петрашевцев оказывались не столько литературные, сколько общественно-политические проблемы – они читали и обсуждали труды мыслителей-социалистов, прежде всего Шарля Фурье. Здесь высказывались и мысли о необходимости пропаганды революционных идей. Литературная и общественная жизнь были сильно переплетены. После разгрома петрашевцев одним из обвинений, предъявлявшихся членам общества (в частности, Ф.М.Достоевскому), было чтение и распространение письма Белинского к Гоголю.
Реформы 1860-х в корне изменили ситуацию в стране, увеличив возможности для свободного выражения мыслей, и в то же время привели к большому подъему общественного движения – как либерального, так и революционного. Сама форма литературных кружков оказывается не слишком отвечающей запросам времени, когда значение «чистого искусства» отрицалось большинством критиков и литераторов. Многочисленные студенческие кружки преследуют чаще всего революционные, а не литературные цели. В какой-то мере роль кружков берут на себя редакции журналов. Так, безусловно важным фактором общественной жизни была редакция «Современника».
Конец 19 и начало 20 вв. – время поиска новых путей в искусстве. Не случайно в эту эпоху возникло множество литературных кружков и объединений. В 80–90-е одним из мест встреч петербургских литераторов стали пятницы Я.П.Полонского – еженедельные встречи литераторов и музыкантов, происходившие в доме у поэта и его жены – известного скульптора Жозефины Полонской. После смерти Полонского в 1898 пятницы стали происходить дома у другого поэта – К.К.Случевского. Несмотря на преклонный возраст Случевского, здесь появлялись не только его ровесники, но и поэты молодого поколения, считавшие поэтические искания хозяина дома близкими их собственным эстетическим целям. Известно, что на пятницах Случевского бывал Н.С.Гумилев, с большим уважением относившийся к этому литератору.
Для начала 20 в. характерны не только новые веяния в искусстве, но и возрождение традиции литературных кружков и объединений. Этому способствовала и бурная эпоха, сулившая политические свободы, и стремление нового поколения литераторов объединиться для лучшего осознания своих идей, и «декадентский» стиль жизни начала века, при котором сама жизнь превращалась в изысканное произведение искусства. Так, начиная с 1901 на петербургской квартире З.Гиппиус и Д.Мережковского проходили религиозно-философские собрания, позже оформившиеся как Религиозно-философское общество. Целью этих собраний, как ясно из их названия, было решение не литературных, а духовных вопросов – прежде всего поиски нового христианства, диалог светской интеллигенции и церковных деятелей, они оказали большое влияние и на посещавших их литераторов, и отразились в творчестве самих Гиппиус и Мережковского, особенно в знаменитой трилогии Д.Мережковского Христос и Антихрист.
Огромное влияние на литературную, философскую и общественную жизнь начала века оказали «Среды» поэта-символиста Вячеслава Иванова, поселившегося в 1905 на Таврической улице в Петербурге в доме, часть которого получила название «башни». Здесь в течение нескольких лет собирались российские интеллектуалы – А.Блок, Андрей Белый, Федор Соллогуб, Михаил Кузмин и многие другие. Среды Иванова были не просто литературными вечерами – здесь и читали стихи, и обсуждали философские и исторические труды, и устраивали спиритические сеансы. Предполагалось, что вечера на «башне» должны создавать новые отношения между людьми, формировать особый строй жизни литераторов, художников и музыкантов.
Своеобразными литературными объединениями, где проходили встречи литераторов, художников, критиков, стали редакции журналов начала века «Весы» и «Аполлон». Впрочем, другие литературные направления также нуждались в своих объединениях. Так, в 1911 Н.С.Гумилев, до этого посещавший и среды Иванова, и собрания редакций «Весов», создал «Цех поэтов», куда вошли авторы, которых стесняли рамки символистской эстетики. Так оформилось новое литературное направление – акмеизм.
В 1914 в Москве на квартире и литературоведа Е.Ф.Никитиной начал собираться кружок, получивший название «Никитинских субботников» и просуществовавший до 1933. В кружке встречались литераторы, филологи, художники, принадлежавшие к самым разнообразным направлениям, профессора и выпускники Московского университета.
Революция 1917, Гражданская война, эмиграция многих деятелей культуры положили конец существованию большинства литературных кружков.