Семантика как лингвистическая дисциплина

Лингвистическая семантика

Язык как система знаков, объективное, исторически сложившееся явление духовной жизни общества. Схема речевой деятельности в русском языке, порядок слов и сочетаний. Семантика как раздел лингвистики. Семантический компонент полного описания языка.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

По представлениям современной лингвистики, речь связана с языком, но не отождествляется с ним.

Любая система состоит из множества элементов, которые находятся в связях друг с другом, образуют одно целое. Языковые единицы (знаки) объединяются в подсистемы и формируют уровни (ярусы) языка.

Язык служит средством общения, познания, хранения и передачи национального самосознания, традиций культуры и истории народа. Язык обнаруживает себя только в речи и только через нее выполняет свое главное, коммуникативное, назначение.

Речевая деятельность состоит из речевых действий (актов), которые представляют собой подготовку и реализацию высказывания, целиком, независимо от его объема (это может быть реплика в диалоге, рассказ и т. д.)

В лингвистике наиболее известна схема речевого акта, предложенная Р. О. Якобсоном. Она включает следующие основные компоненты: говорящий (адресант), слушающий (адресат), контекст (обстановка, в которой производится высказывание, допустим, официальное собрание, семейный обед), передаваемая информация (сообщение).

Графически ситуацию общения можно представить так:

Речемыслительный механизм необыкновенно сложен и до настоящего дня до конца не изучен. Выделяют 3 ступени речевого акта: подготовка и исполнение высказывания, его восприятие и понимание, обратная связь. Первая ступень состоит из этапов:

1)Возникновение ситуации, побуждающей к выражению мыслей. Например, менеджер готовит проект договора, журналист берет интервью и другие.

2)Мотивация. Потребность высказывания, порождаемая жизненной ситуацией, постепенно осознается, превращается в конкретную, ясную цель (мотив), которая начинает руководить действиями автора.

3)Вероятностное прогнозирование (интенция). Намерение произнести фразу как бы подвергается проверке, решается, к кому будет обращена речь, с какими интонациями, громкостью, скоростью она прозвучит.

4)Внутренний план, определяющий содержание и структуру сообщения.

Иван Иванович (Т) давно ушел (Р).

Новый директор завода (Т) сразу приступил к переезду (Р).

Связи между словами обеспечиваются с помощью окончаний, предлогов, союзов.

6)Переход к внешней речи происходит по законам фонетики или по правилам графики.

На второй ступени выделяются собственные «шаги»:

1)Прием звукового сигнала.

2)Анализ акустического потока с точки зрения фонетики того или иного языка.

На данном этапе перципиент начинает понимать слова.

4)Расшифровка грамматических связей между словами.

5)Включение фразы в контекст, связывание с предыдущими репликами.

6)Понимание второго, дополнительного, переносного смысла. На этом уровне воспринимаются тропы (метафора, метонимия, ирония и др.), аллюзия (намек).

7)Оценка языкового мастерства говорящего.

Такова единая модель перекодировки замысла в речь и декодирования информации, реакции на нее.

Семантика как раздел лингвистики отвечает на вопрос, каким образом человек, зная слова и грамматические правила какого-либо естественного языка, оказывается способным передать с их помощью самую разнообразную информацию о мире (в том числе и о собственном внутреннем мире), даже если он впервые сталкивается с такой задачей, и понимать, какую информацию о мире заключает в себе любое обращенное к нему высказывание, даже если он впервые слышит его.

Значение слова в словаре описывается с помощью словарной дефиниции, или толкования, которая представляет собой выражение на том же самом естественном языке или же на специально разрабатываемом с этой целью искусственном семантическом языке, в котором значение толкуемого слова представлено более развернуто (эксплицитно) и, в идеале, строго. Так, значение русского слова холостяк в словаре семантического компонента описания русского языка может быть представлено, как это делается в обычных толковых словарях, в виде обычного русского словосочетания ‘мужчина, достигший брачного возраста и не состоящий и никогда не состоявший в браке’ или в виде записи на специальном семантическом языке, например, (?x) [ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ (x) & МУЖСКОЙ (x) & ВЗРОСЛЫЙ (x) & (СОСТОИТ-В-БРАКЕ (x)]. Различных искусственных семантических языков существует довольно много, и устроены они весьма по-разному.

Семантический компонент полного описания языка представляет собой модель той части знания языка, которая связана с отношением между словами и миром. В этой модели должны получать объяснение такие эмпирическим путем устанавливаемые явления, как равнозначность (синонимия), неоднозначность (полисемия), семантическая аномальность (в том числе противоречивость и тавтологичность) языковых выражений. Так, легко проверить, что для всех носителей русского языка предложение

«На нем была широкополая шляпа» обозначает то же положение дел, что и предложение «Он был в шляпе с широкими полями».

Считается, что этот факт адекватно отражен в семантическом компоненте описания языка, если, взяв толкования значений соответствующих слов из словаря и действуя по явно оговоренным правилам комбинирования значений, мы получим одинаковые смысловые записи, называемые «семантическими представлениями» или «семантическими интерпретациями» данных предложений. Точно так же все носители русского языка согласятся, что предложение «Посещение родственников может быть утомительным» обозначает две разные возможности: возможность утомиться, посещая родственников, и возможность утомиться, принимая родственников, которые посетили вас. Значит, в семантическом компоненте данному предложению должны быть сопоставлены два отличающихся друг от друга семантических представления, иначе оно не будет адекватным отражением семантических знаний о русском языке.

Представители того относительно молодого направления в семантике, которое принято называть «сильной семантикой» (к нему можно отнести «формальную семантику» и другие разновидности теоретико-модельной семантики, следующие за формальной логикой в решении вопроса о характере отношений между языком и миром), дали бы положительный ответ на этот вопрос. Во всяком случае, с точки зрения «сильной семантики» цель семантического описания языка состоит в том, чтобы каждое языковое выражение получило интерпретацию в той или иной модели мира, т.е. чтобы было установлено, соответствует ли этому выражению какой-либо элемент (или конфигурация элементов) модели мира, и если соответствует, то какой (какая). Поэтому проблемы референции (отнесенности к миру) находятся в центре внимания «сильной семантики».

То, что позволяет нам использовать относительно небольшое число слов для столь многих вещей, есть сходство. Вещи, достаточно сходные друг с другом, мы называем одним и тем же именем. Деревья отличаются друг от друга размерами, очертаниями, распределением листвы, но они обладают некоторыми сходными чертами, позволяющими называть их все деревьями. Когда мы желаем привлечь внимание к различиям внутри этого гигантского общего класса, мы выискиваем более детальные сходства внутри более дробных групп и таким образом отождествляем конкретные виды деревьев. Наконец, если мы намерены многократно упоминать некоторое конкретное дерево, мы можем приписать ему собственное имя (например, Вяз на Поварской) подобно тому, как мы именуем ребенка или домашнее животное.

Другими примерами коннотаций служат признаки ‘упрямства’ и ‘тупости’ у слова осел, ‘монотонности’ у слова пилить, ‘быстроты’ и ‘непостоянства’ у слова ветер. Коннотации слов обнаруживают себя в целом ряде явлений, принадлежащих языку или речи. К языковым проявлениям коннотаций, т.е. таким, которые зафиксированы в системе языка, относятся переносные значения (ср. значение ‘тупой и/или упрямый человек’ у слова осел), привычные сравнения (ср. упрямый, как осел), значения производных слов (ср. ветреный в значении ‘легкомысленный’), значения фразеологизмов (ср. как ветром сдуло, что означает быстрое исчезновение кого/чего-либо).

Капризность и непредсказуемость коннотаций делают необходимой их фиксацию в словаре, стремящемся к полноте описания связанной со словом информации.

Семантика как раздел лингвистики отвечает на вопрос, каким образом человек, зная слова и грамматические правила какого-либо естественного языка, оказывается способным передать с их помощью самую разнообразную информацию о мире (в том числе и о собственном внутреннем мире), даже если он впервые сталкивается с такой задачей, и понимать, какую информацию о мире заключает в себе любое обращенное к нему высказывание, даже если он впервые слышит его.

Семантический компонент полного описания языка представляет собой модель той части знания языка, которая связана с отношением между словами и миром. В этой модели должны получать объяснение такие эмпирическим путем устанавливаемые явления, как равнозначность (синонимия), неоднозначность (полисемия), семантическая аномальность (в том числе противоречивость и тавтологичность) языковых выражений.

Термин «коннотация» используется в разных областях филологического знания. Это и лексическая семантика, и стилистика, и теория выразительности, и интертекстуальность. Коннотация в явном или в скрытом виде присутствует в концепт-анализе, в исследовании архетипов и мифологем обыденного сознания. Таким образом, с коннотацией связывается широкий круг разнотипных явлений, можно говорить об омонимии терминов, о постепенном размывании понятия. Возможен и другой путь: попытаться увидеть то общее, что присутствует во всех явлениях, обозначаемых как коннотация, и именно это общее сделать значением термина. Здесь делается попытка обозначить контуры второго пути.

Человеческое общение состоит из однотипных ситуаций. Их языковая концептуализация выявляет признаки, не зависящие от конкретных воплощений, но важные для успешной коммуникации. Такие признаки влияют на возможную оценку сообщения, на выработку ответной позиции по отношению к нему. Именно эти признаки закрепляются в языке и передаются на коннотативном уровне благодаря стилистической системе.

2. Барт Р. Основы семиологии // Структурализм: «за» и «против». М., 1975.

3. Барт Р. Риторика образа // Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М., 1989.

4. Бахтин М.М. Проблема речевого жанра. М., 1979.

5. Винокур Г.О. О задачах истории языка // Винокур Г. О. Избранные работы по русскому языку. М., 1959.

6. Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. М., 1996.

8. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика. М., 2000.

10. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики языковых единиц. М., 1986.

11. Уфимцева А.А. Принципы семиологического описания лексики. М., 1986.

12. Уфимцева А.А. Типы словесных знаков. М., 1974.

13. Фатеева Н.А. Контрапункт интертекстуальности, или интертекст в мире текстов. М., 2000.

Подобные документы

курсовая работа [942,1 K], добавлен 25.04.2006

Понятие инференциальности в лингвистике и ее семантический объем. Средства выражения этого понятия в английском языке. Лексическое значение модальных слов английского языка «maybe» и «possibly», их параллелизм при репрезентации инференциальной семантики.

статья [14,0 K], добавлен 15.08.2013

Способы и средства отрицания немецкого предложения. Особенности теории речевых актов, направления их исследования и значение. Средства выражения отрицания в современном немецком языке, их семантика в системе репрезентативных и директивных речевых актов.

дипломная работа [99,4 K], добавлен 14.10.2014

Сравнительный анализ семантической адаптации иностранных заимствований в лексике китайского языка. Изучение словообразовательных возможностей заимствований. Английские и американские заимствования в современном китайском языке: употребление и семантика.

дипломная работа [124,3 K], добавлен 20.06.2013

Анализ функций словосочетаний, их диагностические признаки. Понятие номинального ряда словообразовательной семантики, ее структура. Особенности двувидовых и одновидовых глаголов в русском языке. Характеристика грамматических возможностей глаголов.

дипломная работа [82,0 K], добавлен 16.05.2012

реферат [37,8 K], добавлен 22.04.2011

Проблемы и задачи когнитивной лингвистики, концепт как ее базовое понятие. Реализация концепта в словесном знаке и в языке в целом. Ядро концепта как совокупная языковая и речевая семантика слов. Варианты когнитивистики, концепты в сознании человека.

реферат [22,3 K], добавлен 24.03.2010

Источник

Семантика как лингвистическая дисциплина

Предисловие автора

Предлагаемая книга представляет собой учебное пособие для сту­дентов, изучающих базовый курс семантики в рамках лингвистичес­ких направлений («Лингвистика и новые информационные технологии», «Лингвистика и межкультурная коммуникация»), однако оно вполне может быть использовано и при преподавании раздела «Лексика и се­мантика» в традиционном филологическом курсе «Общего языкознания». Вообще лингвистическую семантику (с той или иной степенью подроб­ности, с акцентами на тех или иных аспектах) должны изучать все, кто по роду своих занятий имеет дело с созданием или анализом тек­стов на естественном языке, а круг таких профессий постоянно растет. Поскольку язык — это прежде всего средство выражения и передачи информации, то практически любой аспект его формальной структу­ры (не считая тех, которые определяются ограничениями, связанными с биологической природой человека) имеет в конечном счете семанти­ческую мотивировку. Поэтому человек, профессионально работающий с языком (будь то лингвист, литературовед, журналист, копирайтер или имиджмейкер) должен разбираться в том, что представляет собой та ин­формация, которая может кодироваться языковыми средствами, каковы ее типы, внутренняя структура, правила соединения одних фрагментов информации с другими при построении и интерпретации целостных со­общений, а получить систематическое представление об этом он может только из курса лингвистической семантики.

В основу книги положен курс лекций, который я читаю с 1988 года по настоящее время на отделении теоретической и прикладной лин­гвистики (ОТиПЛ) филологического факультета Московского государ­ственного университета им. М. В. Ломоносова. С некоторыми несуще­ственными модификациями данный курс предлагался в качестве курса по выбору для студентов-лингвистов русского отделения того же фа­культета, а его сокращенный вариант я уже более пяти лет преподаю студентам-китаистам на филологическом факультете Института стран Азии и Африки МГУ. Кроме того в качестве развернутых иллюстраций к различным темам курса в учебник включены избранные исследования автора (одно из которых выполнено в соавторстве с А. Н. Барановым), публиковавшиеся в научных журналах и сборниках статей.

Цель данного учебника — дать начинающему лингвисту, вступаю­щему на «территорию» современной семантики, надежные ориентиры, которые позволяли бы ему, двигаясь в любом направлении, понимать, где он в данный момент находится и в какую сторону должен устремиться, чтобы достичь желаемой цели. Для этого надо было представить знания, накопленные различными школами семантики за всю историю развития

Разумеется, круг тех ученых, под влиянием которых сложилась концепция предмета, развиваемая в данном учебнике, не ограничи­вается рамками ОТиПЛ (ОСиПЛ) филологического факультета МГУ, Не меньшими, а в некоторых вопросах и большими авторитетами для нас в юности были И. А. Мельчук, А. К. Жолковский, Ю. Д. Апресян и другие представители Московской семантической школы, которые, как нам тогда казалось, изобрели столь совершенные методы описания

означаемых, что остается только научиться ими пользоваться — и лю­бая семантическая задача будет решаться столь же строго и точно, как задача из школьного учебника по алгебре. Действительно, вклад данной школы в формализацию лексической семантики получил всемирное при­знание, и поэтому основные ее идеи и методы, выдержавшие проверку временем, нашли отражение в соответствующем разделе учебника. Вме­сте с тем, впоследствии стало очевидно, что данная научная парадигма, воплощенная в семантическом компоненте модели «Смысл ■ Текст», обладает целым рядом существенных ограничений, а ее исходные допу­щения о сущности смысла отнюдь не бесспорны. Понять это многим из нас помогло участие в разработке искусственно-интеллектуальных си­стем, включающих в свой состав подсистемы понимания и порождения текстов на естественном языке, и обсуждение возникающих при этом проблем в междисциплинарном семинаре по компьютерной лингвисти­ке и ее приложениям «Диалог» («Модели общения»), организованном А. С. Нариньяни в середине 70-х годов и руководимом им по сей день. В диалоге с представителями смежных дисциплин, изучающих и пыта­ющихся моделировать интеллектуальную деятельность человека, многие лингвисты, занимающиеся семантикой, осознали, что семантическое описание языка должно быть согласовано с накопленными другими на­уками знаниями о процессах, протекающих в сознании человека при взаимодействии с окружающим миром. Поэтому в учебнике не обойдено вниманием и относительно новое и еще не вполне теоретически оформив­шееся направление, известное под названием «когнитивной семантики». Что касается семантики предложения, то в этом разделе учебника мы опираемся прежде всего на органично вписывающиеся в контекст ми­ровой лингвистической науки работы Н. Д. Арутюновой, Е. В. Падучевой и других лингвистов, объединяемых принадлежностью к неформальному научному объединению — группе «Логический анализ языка», членом которой является и автор данного учебника. Характеризуя таким обра­зом идейные источники той концепции семантики, которая воплощена в предлагаемой книге, хочу подчеркнуть, что упомянутые выше авторы не несут ответственности за мою интерпретацию их взглядов и смею лишь надеяться, что последняя сохраняет верность оригиналу.

Опыт моей работы со студентами-лингвистами разных специально­стей показал, что сведений, полученных ими во вводном лингвистическом курсе (будь то «Введение в языкознание» или «Введение в специаль­ность») оказывается вполне достаточно для успешного освоения основ современной лингвистической семантики, излагаемых в данном учебни­ке, В свою очередь, овладев содержащимися в нем базовыми знаниями, студент может в дальнейшем углублять их самостоятельно, специализи­руясь в различных областях этой дисциплины.

Книга состоит из трех частей, каждая из которых подразделяется на главы, в конце которых указывается список литературы, рекомендуе­мой для расширения знаний по данному разделу.

6 Предисловие автора

Часть I — «Введение в предмет лингвистической семантики» — состоит из трех глав. В Главе 1 обсуждается принципиально двойствен­ный предмет данной науки, изучающей как относительно абстрактную, конвенционально связанную с языковым выражением информацию (зна­чение), так и ту конкретную актуальную информацию, которую языковое выражение передает при его употреблении в речи (смысл) и на этой основе проводится различие между узкой и широкой (включающей прагматику) концепцией семантики. Здесь же характеризуется место семантики в кругу традиционных лингвистических дисциплин и пунктирно прослеживает­ся история ее развития с древнейших времен до наших дней. В Главе 2 вводятся в необходимом объеме основные понятия семиотики, на базе ко­торых объясняется место значения в структуре языкового знака и характер его связи с формой знака. Здесь же вскрывается многозначность термина «значение», отражающая различия в трактовке этой категории в рам­ках существующих концепций знака. В Главе 3 («Типология значений») вводятся основные параметры, по которым может быть охарактеризова­но значение любого языкового выражения: уровневая принадлежность означающего, степень обобщенности, характер передаваемой информа­ции, связь с определенным типом знаний — и рассматриваются типы значений, выделяемых по данным параметрам.

Часть II, наибольшая по объему, посвящена лексической семан­тике. Она состоит из 12 глав, в которых рассматриваются основные понятия, концепции и методы данного раздела семантики: соотношение лексической семантики с лексикологией и лексикографией (Глава Г); противопоставление лексического и грамматического значения (Глава 2); компоненты лексико-семантической информации (Глава 3); понятия зна­чимости, семантического поля и другие понятия, относящиеся к области лексико-семантической парадигматики (Глава 4); компонентный анализ лексических значений (Глава 5); тезаурус как модель парадигматической структуры плана содержания языка (Глава 6); лексическая синтагматика и инструменты ее описания (Глава 7); взаимосвязь между синтагма­тическими свойствами лексемы и структурой ее значения (Глава 8); проблема лексической многозначности и существующие подходы к ее описанию (Глава 9); семантическая структура многозначного слова — эпидигматика (Глава 10) — и взаимосвязи между эпидигматикой и пара­дигматикой на конкретном примере сопоставления способов когнитив­ной метафоризации двух близких лексических значений, свойственных словам мысль и идея (Глава 11); эксперименты, применяемые в лек­сической семантике с подробным разбором конкретного эксперимент» по выявлению стереотипов национальных характеров через анализ коп-нотаций этнонимов немец, француз, англичанин и русский.

Часть III посвящена семантике предложения и высказывания — области семантики, которая не получала достаточного освещения в пы ходивших ранее учебниках и учебных пособиях по этой дисциплине, Во вводной Главе 1 разъясняется различие между языковым значением

изолированного предложения и смыслом высказывания в контексте рече­вого акта, рассматривается понятие семантической правильности / ано­мальности предложения и высказывания, определяются основные виды логических отношений между предложениями и на этой основе вводится противопоставления ассертивной и пресуппозиционной частей семанти­ки предложения-высказывания. В Главе 2 дана развернутая характеристи­ка основных компонентов смысла высказывания — пропозиционального, коммуникативного (упаковочного) и прагматического (иллокутивного). Глава 3 посвящена семантическим метаязыкам для описания смысла предложения-высказывания и дает представление о возможных способах формализованного представления семантической информации. Наконец, Глава 4 иллюстрирует понятия, введенные в предыдущих главах, на мате­риале общевопросительных предложений русского языка.

Я считаю своим приятным долгом выразить признательность рецен­зентам моего труда — Е. В. Рахилиной, В. И. Подлесской и Л. О. Чернейко, которые, несмотря на расхождения с автором во взглядах на некоторые из обсуждаемых вопросов, дали общую положительную оценку как замы­слу учебника, так и степени соответствия его требованиям сегодняшнего дня в подготовке лингвистов и филологов широкого профиля. Я так­же искренне благодарю моих коллег, принявших участие в обсуждении рукописи учебника, проходившем на кафедре ТиПЛ: А. Н. Баранова, К. И. Казенина, Е. Э. Разлогову и С. Г. Татевосова, проницательные заме­чания которых очень помогли мне при доработке рукописи. Разумеется, благодарна я и моим многочисленным студентам, в общении с которыми на лекциях «обкатывались» те или иные способы изложения тем данного курса. Не могу не упомянуть о той неоценимой помощи и моральной поддержке, которую оказывал мне при подготовке этой книги к печа­ти мой муж и коллега Л. М. Захаров. Спасибо также всем студентам-практикантам, помогавшим мне переводить рукописные тексты лекций в электронную форму, и особенно Свете Ильиной, составившей черновой вариант предметного указателя.

Раздел I

ВВЕДЕНИЕ В ПРЕДМЕТ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ СЕМАНТИКИ

Глава 1

Семантика как лингвистическая дисциплина

1.1. Двойственность предмета семантики

Семантика, как и всякая научная дисциплина, имеет свой предмет. Но определить этот предмет не так просто, как это может показать­ся. Хотя большинство лингвистов согласилось бы с тем, что семантика изучает значение языковых выражений, на вопрос о том, что следует понимать под значением, не существует общепринятого ответа (подроб­нее о разных значениях «значения» см. раздел 1.2.3). Из-за разного понимания предмета по-разному проводятся границы между семантикой и другими лингвистическими дисциплинами, в частности, между семан­тикой и прагматикой. Поэтому вопрос о предмете семантики заслуживает самого внимательного рассмотрения.

Теперь обратим внимание на тот факт, что во многих естественных языках для обозначения содержания языковых выражений существует не одно, а (по меньшей мере) два слова:

смысл и значение в русском языке, Sinn и Bedeutung в немецком, sense и meaning в английском, смисъл и значение в болгарском, jelentoseg и ertelem в венгерском.

Что это — случайность, пример языковой избыточности или Же отражение того факта, что в сознании носителей языка присутствует дни связанных между собой, но не тождественных понятия о содержании, соответствующие двум ипостасям сущности, которую мы нерасчленешго обозначаем как «содержание» языкового выражения или «информацию».

Глава!. Семантика как лингвистическая дисциплина 9

передаваемую этим выражением? Если нам удастся показать, что вер­но последнее, то станет понятна причина разногласий в понимании значения как предмета семантики: ведь если у содержания языковых выражений есть по меньшей мере две разных ипостаси, то предметом семантики (значением) можно объявить либо одну из них, либо другую и, в соответствии с этим, проводить границы данной области языкознания.

1.1.1. Значение и смысл — две ипостаси содержания

Попробуем доказать двойственность предмета семантики, выявив понятия, воплощаемые в словах значение и смысл русского языка, которые мы часто употребляем в обыденной жизни, не задумываясь над тем, что за ними стоит. Для этого необходим анализ контекстов, в которых данные слова обозначают тот или иной вид информации. Назовем такое употребление интересующих нас слов «информационным».

Признаком «информационного» употребления наших слов является возможность замены их на описательные выражения типа ‘то, что X означает / обозначает / выражает’ или ‘то, что кто-то хотел сказать, употребляя X’ без ущерба для содержания исходного сообщения и без нарушения его правильности. Так, в примере:

(1) Значение этой надписи не ясно.

слово значение имеет «информационное» употребление, что показывает

(1′) Не ясно, что означает эта надпись.

(2) Значение этого события огромно.

слово значение употреблено не «информационно», так как замена его

на описательный оборот нужного типа невозможна:

(2′) *То, что означает / обозначает / выражает это событие, огромно.

Синонимические словари русского языка подают смысл и значение в интересующих нас употреблениях как синонимы. Толковые словари, толкуя то смысл через значение, то значение через смысл, тем самым тоже рассматривают эти слова как синонимы, хотя и не абсолютные. Так, в словаре С. И. Ожегова значение определяется как ‘то, что данное явление, понятие, предмет значит, обозначает’, а смысл как ‘значение, внутреннее содержание чего-либо, постигаемое разумом’. Из данных толкований видно, что при наличии общей части, которую можно обозначить как ‘содержание’ или ‘информацию’, второе отличается от первого введением дополнительного «участника ситуации» — постигающего это содержание разума. Однако иллюстративный материал словарных статей недостаточен для того, чтобы убедиться, что смысл отличается от значения тем, что он «постигается разумом», да и сама формулировка отличительного признака представляется слишком туманной. Поэтому необходим более детальный анализ различий в употреблении данных слов.

10 Раздел I. Введение в предмет лингвистической семантики

Исследуем контекстное окружение смысла и значения, принимая во внимание следующие его аспекты, или параметры:

— носитель ‘содержания’, например надпись в (1) или долгая речь в (3):

(3) Смысл этой долгой речи в том, что без денег ничего не выйдет.

— истолкование ‘содержания’, например без денег ничего не выйдет в(3);

— операции, которые производятся над ‘содержанием’, например ис

(4) Он исказил смысл моих слов.

— определения к ‘содержанию’, например заманчивый (смысл), точное (значение);

— область бытования ‘содержания’, например группы в будущем и в вос

приятии населения в (5):

(5) Я не исключаю, что в будущем слово «партия» в восприятии населения
наполнится каким-то другим смыслом.

Рассмотрим эти параметры в указанной последовательности.

Тип носителя содержания. Множество выражений, выступающих в роли носителя содержания хотя бы при одном из анализируемых слов, разбивается на три естественных класса: 1) названия знаков по преиму­ществу (слово, речь, стихи, элемент герба, обычай красить яйца и т. п.); 2) названия объектов природного происхождения и стихийных процес­сов (лицо, природа, сон, суматоха и т. п.); 3) названия искусственных объектов и контролируемых процессов, для которых знаковая функция выступает как дополнительная к их главной функции. Так, например, храм — место общения с Богом и вместе с тем знак, несущий информа­цию об устройстве Вселенной, ср. (6):

(6) В этой последовательности «храм», «дом», «мир» — все составляющие
раскрывали по-своему один и тот же смысл.Так, храм — это отраже­
ние Вселенной. Архитектура Храма. вмещала в своем пространстве,
декоре и росписях землю, море, воздух, планеты и звезды. (Из газет)

а казнь, будучи в первую очередь высшей мерой наказания, во вторую очередь своей формой может информировать о характере преступления. Сравнивая носители смысла и значения, мы увидим, что множество первых является собственным подмножеством последних. Смысл могут иметь доступные восприятию объекты любого из трех классов, начиная со слов и кончая наблюдаемой сценкой случайного столкновения двух прохожих. Ср. (4), (6) и (7):

(7) . здесь оказались сразу: резко пахнущий сырым деревом забор, фонарь,
славная белокурая малютка в голубом в объятьях негра под пламенею-
щим небом. Будь нас четверо или пятеро, мы, наверное, отметили бы

Глава!. Семантика как лингвистическая дисциплина 11

Значение же могут иметь только те носители информации, для ко­торых знаковая функция является если не главной, то по крайней мере побочной, а значит, существуют правила и договоренности, регламен­тирующие способ интерпретации таких носителей в рамках некоторого сообщества. Если же мы встречаем слово значение применительно к сти­хийному явлению, то это сразу переводит данный феномен в разряд знаков, т. е. намекает на включенность его в какую-то знаковую систе­му. Так, например, сон в следующем отрывке из «Евгения Онегина» трактуется как имеющий значение:

(8) Ее тревожит сновиденье. Не зная, как его понять, мечтанья страшного
значеньеТатьяна хочет отыскать. (А. С. Пушкин)

А это влечет за собой представление о том, что сон — текст на некотором языке, который можно прочесть, воспользовавшись сонником, своего рода толковым словарем языка снов.

Таким образом, сочетаемость смысла и значения с разными типами носителей показывает, что понятие значения в обыденном сознании связано с презумпцией существования знаковой системы, элементом или текстом которой выступает носитель значения. Понятие смысла такой презумпции не имеет.

Истолкование смысла и значения при одном и том же типе носителя. Различие между смыслом и значением отчетливо выявляется при сравнении способа их истолкования (экспликации) при одном и том же носителе. Для наших целей достаточно рассмотреть хотя бы один такой носитель — слово.

Когда говорят о значении слова, имеют в виду прежде всего его словарное толкование. См. следующие примеры:

(9) Значенье слова «коса» различно. (В. И. Даль)

(10) Бопре приехал в Россию pour etre outchitel, не очень понимая значениеэтого слова. (А. С. Пушкин)

Когда говорят о смысле слова, то, как правило, имеют в виду нечто иное. Что же именно?

Во-первых, экспликацией смысла слова может выступать указание на множество тех сущностей, которые могут обозначаться данным сло­вом (так называемый экстенсионал, подробнее см. в разделе П.2.2). Так происходит в тех случаях, когда предполагается вариативность в оценке границ этого множества. Ср. (11):

(11) . все как один речь вели о самостоятельности филиала. Слово-то
одно — «самостоятельность», а смыслв него оппоненты вкладывали
диаметрально противоположный.

12 Раздел I. Введение в предмет лингвистической семантики

Глава!. Семантика как лингвистическая дисциплина 13

Здесь речь идет, конечно, не о разных словарных толкованиях слова самостоятельность, а о том, какое конкретное множество прав оппоненты признавали необходимым и достаточным для применимости данного слова.

Во-вторых, объяснением смысла слова может считаться ответ на во­прос, почему у слова, выражающего данное содержание, оказалась именно такая форма (в лингвистике это называют раскрытием внутренней формыслова, его словообразовательной мотивации). См. (12) и (13):

(12) В изначальном смыслеслово «культура» связано со словом «почитание».
(Из газет)

(13) Вникая в некоторые слова, в их звучание, мы находим их первоначальный
смысл. Слово «призвание» родилось от слова «зов». (К. Паустовский)
В-третьих, под смыслом слова могут подразумеваться ассоциируе­
мые с ним в сознании говорящих представления как фактического, так
и оценочного характера (так называемые ассоциациии коннотации).По­
нимаемый таким образом смысл можно, пользуясь метафорой писателя
Д. Данина, сравнить с эхом, которое раскатывается от слова и качество
которого зависит от социального рельефа жизни вокруг. Ясно, что та­
кого рода смыслнаиболее интересен у так называемых идеологических
и культурных слов. Ср. (14):

(14) Дягилевский центр ставит своей задачей возвращение высокого смысла
слову «меценат». (Из газет)

Итак, в ходе анализа экспликаций разного типа «содержаний» слова мы наблюдаем отчетливую тенденцию к противопоставлению ‘значения’ как закрепленного за данной единицей языка относительно стабильно­го во времени и инвариантного содержания, знание которого входит в знание данного языка, ‘смыслу’ как связанной со словом информа­ции, изменчивой во времени, варьирующей в зависимости от свойств коммуникантов, знание которой не обязательно для знания языка.

Анализ остальных параметров контекста наших слов лишь подтвер­ждает выводы, сделанные на основе двух предыдущих параметров.

Определения к значению крайне редки и обычно характеризую! только место данного значения в системе других значений в синхро­нии или диахронии (ср. основное, старое значение). Смысл же имеет разветвленную систему определений, образуемую тематическими груп пами, соответствующими трем ипостасям смысла, рассмотренным выше в связи со способами истолкования ‘содержания’. При экстенсионал!! ной ипостаси смысла употребляются определения широкий и узкий. При этимологической — с одной стороны, определения типа изначальны. исконный, с другой — эпитеты типа загадочный (ср. замурованный смы(\ научных слов (Г.М.Шергова), т.е. свойственное большинству научны* терминов отсутствие словообразовательной мотивации). В ассоциапш ном понимании смысл получает всю гамму определений, характери туш щих ощущения и эмоции субъекта, вызванные осознанием ассоциатишт

связанной со знаком информации (см., например, определения смысла в примере (7)).

Параметр «операций» также отражает основное противопоставление между смыслом и значением. Поскольку значение — это устойчиво закреп­ленное за знаком содержание, то его можно устанавливать и затем знать, в то время как смысл — нечто изменчивое, нерегламентированное, — приходится искать, улавливать, разгадывать, подбирать ключи к раскры­тию и т. п. Значение знак имеет как свою неотъемлемую принадлежность, а смысл знак заключает в себе как нечто внешнее, временно наполняющее собой знак. Приобрести знак может и значение, и смысл, но наполниться — только смыслом. Это различие не случайно. Глагол приобретать обозна­чает мгновенное изменение ситуации, а наполняться — постепенное. Очевидно, что только при отсутствии заданное™ связи между знаком и некоторой информацией (что характеризует концепт смысла) устано­вление такой связи может мыслиться как длящийся процесс и выражаться глаголом, обозначающим постепенное изменение положения дел.

Наконец, анализ обстоятельственных оборотов, уточняющих область бытования содержания, показывает, что таковые типичны для смысла (см. примеры (5), (7)) и совершенно не характерны для значения. Указывая на интерпретатора знака и ограничивая время действия интерпретации, такие обстоятельственные обороты вполне совместимы с концептом смы­сла как изменчивого, варьирующегося, субъективного содержания знака. С концептом значения как стабильного, общепринятого содержания знака подобные обороты несовместимы, так как у значения соответствующие «места» уже «заняты»: значение знака — это его содержание для всех членов данного языкового сообщества на все время действия договорен­ности.

Подведем итог нашим наблюдениям. Рассмотренные выше разли­чия, получают единое объяснение, если принять, что смыслу и значению соответствуют в сознании носителей языка два близких, но отнюдь не то­ждественных концепта, которые можно определить следующим образом:

Значение Х-а — это информация, связываемая с Х-ом конвен­ционально, т. е. согласно общепринятым правилам использования Х-а в качестве средства передачи информации.

Смысл Х-а для Y-a в Т — это информация, связываемая с Х-ом в со­знании Y-a в период времени Т, когда Y производит или воспринимает X в качестве средства передачи информации.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

Источник