Тогда приходи как стемнеет
Хочешь большой, но чистой любви? 30 ироничных цитат из фильма «Формула любви»
Комедия Марка Захарова «Формула любви» с созвездием потрясающих актеров вышла на экраны в 1984 году.
Интересно, что у фильма есть серьезный и мрачный художественный первоисточник. В 1921 году в одном из журналов была опубликована короткая повесть Алексея Толстого «Лунная сырость». Позже писатель дал ей другое название – «Граф Калиостро».
Если бы Марк Захаров придерживался оригинала, мы сегодня смотрели бы классический ужастик.«Формула любви» – вольная экранизация повести Толстого. Благодаря талантам Захарова и драматурга Григория Горина (он использовал в работе также книгу Михаила Кузмина «Чудесная жизнь Иосифа Бальзамо, графа Калиостро») мрачноватое произведение на экране переросло в лирическую комедию. Зрители разобрали реплики героев на цитаты и уже несколько десятилетий напевают «уно моменто».
Давайте вспомним вместе полюбившиеся цитаты из этой искрящей юмором киноленты:
1. Огонь тоже считался божественным, пока Прометей не выкрал его. Теперь мы кипятим на нем воду.
2. Селянка, а селянка! Хочешь большой, но чистой любви?
— А кто ж ее не хочет?
— Приходи вечером на сеновал. Придешь?
— Приду, отчего ж не прийти? Только уж и Вы приходите. А то вот они тоже обещали и не пришли.
— А она с кузнецом придет.
— Зачем нам кузнец? Что я лошадь, что ли?
3. — Ему плохо?
— Нет, ему хорошо.
— Хорошо?
— Живым все хорошо.
4. — Погоня?
— Погоня, Ваше Величество.
— Это замечательно. Когда уходишь от погони, то ни о чем другом уже не думаешь. Время надо наполнять событиями, тогда оно летит незаметно…
5. Жуткий город: девок нет, в карты никто не играет. Вчера в трактире украл серебряную ложку — никто даже не заметил: посчитали, что ее вообще не было.
6. — Че он меня все пугает? Что меня пугать? У меня три пожизненных заключения. А как он с вами разговаривает? Вы, человек, достигший вершин лондонского дна! В конце концов, вы собираетесь быть принцем?
— Йес, итыс!
7. — Другую полюбил. Когда же вы успели?
— Разве дело во времени? Иногда двух минут хватит, одного взгляда… И все перевернется в душе! Вы же знаете, как это бывает! Вы знаете, как возникает любовь!
8. И сия пучина поглотила ея в один момент. В общем, все умерли.
9. — Готовы сказать всю правду?
— Ну… всю — не всю… А что вас интересует?
10. Не умеете лгать, молодой человек. Все люди разделяются на тех, которым что-то надобно от меня, и на остальных, от которых что-то нужно мне. Мне от вас ничего не нужно. Выкладывайте, что вам угодно.
11. — Что вы такое говорите, тетушка? Сами же учили: на чужой каравай рот не разевай!
— Мало ли я глупостей говорю? А потом, когда человек любит, он чужих советов не слушает!
12. — Сердцу не прикажешь… Так народ говорит.
— Глупости он говорит, ваш народ. Сердце такой же орган, как и иные… И подвластен приказу свыше.
13. Не надо громких слов, они потрясают воздух, но не собеседника.
14. Ежели один человек построил, другой завсегда разобрать может.
15. — Хорошо-то как, Машенька!
— Я не Машенька.
— Все равно хорошо.
16. — Я, кажется, не вовремя…
— Вы, сударь, не вовремя появились на свет, а теперь уж что поделаешь… Входите!
18. — У вас в Италии мята есть?
— Откуда у них мята? Видел я их Италию на карте: сапог сапогом.
19. Кто ест мало, живет долго, ибо ножом и вилкой роем мы могилу себе.
20. — Не спится?
— Да… Вот. Люблю прогулки на рассвете.
— Сразу на двух конях? Седалища не хватит.
21. — Куда сдадите?
— В участок. А потом вас там публично выпорют, как бродяг, и отправят в Сибирь убирать снег!
— Весь?
— Да! Снега там много…
22. Ты, Алеша, все привык — на готовенькое. Придумал себе, понимаешь, идеал. На блюдечке подай его тебе… И стишки вот чужие читать — невелика доблесть. Вон небось, Петрарка-то твой, посадил свою Лауру на коня и фьюить, — только их и видели…
23. Ну, женюсь, что будет? Стану я целыми днями ходить в халате, а жена моя — особа, которая должна служить идеалам любви, закажет при мне лапшу и начнет ее кушать!
24. Всему свой срок уготовлен и торопить его не надо.
25. Фимка, ну что ж ты стоишь?! Неси бланманже с киселем!
26.— Видите эту вилку?
— Ну…
— Хотите, я ее съем?
— Сделайте такое одолжение.
27. Теряю былую лёгкость.
28. Вчера попросил у ключницы три рубля — дала, мерзавка, и не спросила, когда отдам.
29. Для бегства у меня хватит мужества!
30. Ну грех смеяться над убогими. Ну ты посмотри на них! Подневольные ж люди, одной рыбой питаются. И поют так жалостно.
Новое видео:
ПараФраз о разном
Большая подборка цитат из отечественного кинофильма «Формула любви», многие из которых давно ушли в народ. Пригодится для того, чтоб еще раз улыбнуться, вспоминая фильм, блеснуть знанием отечественного кинематографа. Так же цитаты можно использовать для создания викторин по теме кино, включения в юмористические сценки и сценарии например, на День св. Валентина.
― А вдруг я лгу? Вдруг я влюблен и мечтаю похитить вас? Что тогда?
― Полно шутить. Когда любят, тогда видно…
― Что видно?
― По глазам. У вас глаза…
― А где вы родились, Жакоб?
― Я вообще еще не родился.
― Не родились?
― Нет.
― И как вы дальше думаете?
— А если кто-то не захочет жить счастливым?
— Тогда он умрёт. Все желания должны исполняться.
А ещё говорят, фрейлине Головиной из медальона вывел образ покойного мужа, да так, что она его осязала и теперь вроде как на сносях…
— А как же я?
— Такова судьба, Лешенька. Будем страдать. Страданиями душа совершенствуется. Папенька говорит, что одни радости вкушать недостойно…
― А как он с Вами разговаривает? Вы, человек, достигший вершин лондонского дна…
― А я-то, дура, помирать собралась. Спроси, батюшка, может замуж ещё сходить напоследок?
— А, я понимаю, почему ты меня прячешь. Опять материализация! Опять мазаться белилами и бегать в неглиже! Надоело!
― Ален ноби, ностра алис! Что означает — если один человек построил, другой завсегда разобрать может!
― Алёша! Алёш, ну до того ли сейчас господину Калиостро?
― До того, до того. Ну, как там наш папенька? Папенька согласился.
― Ах, тетушка. Для того ли я оставил свет, убежал из столицы, чтоб погрязнуть в болоте житейском?…
— В конце-концов, вы собираетесь быть принцем?
— Ес, ит из!
― Вам легче, сударь?
― Да, вроде бы отпустило.
― Волшебник… Уж как нам благодарить-то вас?
― Никак! Благодарите природу. Она лечит. Я лишь жалкий инструмент в ее руках…
― Ваши мысли далеко, сударыня?
― Я думаю о папеньке…
― Это я должен думать о вашем папеньке. А вы думайте обо мне. И, по возможности, без неприязни…
― Варварская игра, дикое место, меня тянет на родину.
― А где ваша родина?
― Не знаю. Я родился на корабле, но куда он плыл и откуда, никто не помнит.
― Видите эту вилку?
― Ну?
― Хотите, я ее съем?
― Сделайте такое одолжение.
― Вона, опять у нашего барина ипохондрия сделалась!
― Пора. Ипохондрия всегда на закате делается.
― Отчего же на закате, Степан Степанович?
― От глупых сомнений, Фимка. Вот глядит человек на солнышко и думает: взойдёт оно завтра аль не взойдёт?
— Вы, граф, умный… нежный… а главное — несчастный. Вы без меня пропадете.
— Вы же знаете, как это бывает! Вы знаете, как возникает любовь!
— Не знаю и знать не хочу! Все это бред, воспаленный бред. Вы получите то, что желали, согласно намеченным контурам.
— К чёрту контуры! Я их уже ненавижу.
— Вы мне помогли очень важную вещь понять. Оказывается, в любви главное — это возможность не раздумывая отдать свою жизнь за другого. Интересно попробовать.
― Голова всё может.
― В особенности, если это голова великого магистра.
— Господа, я последний раз предлагаю вам подумать о примирении.
— Мерси, но сие невозможно.
— Тогда к барьеру.
― Готовы ли вы сказать нам всю правду?
― Ну… Всю — не всю… А что вас интересует?
― Да мало сказать, в России, он в тридцати верстах отсюда.
― Карета сломалась, кузнец в бегах. Так он сидит в гостинице, клопов кормит…
― Да! Это от души… Замечательно. Достойно восхищения. Ложки у меня пациенты много раз глотали, не скрою, но вот чтоб так, обедом… На десерт… и острый предмет… замечательно! За это вам наша искренняя сердечная благодарность. Ежели, конечно, кроме железных предметов ещё и фарфор можете употребить… Тогда просто нет слов!
― Держи билет. Дома-то есть кто?
― Бабушка.
― Здоровья-то крепкого?
― Ага.
― Ничего. Может, переживет.
— Должен вас огорчить, друзья! Сейчас мне было видение… Галатею будут звать Лоренцией.
― Дядь Степан, ихний кучер на меня в лорнет посмотрел, чего это он, а?
― Чего-чего… Зрение слабое.
― Бедненький.
― Дядя Степан, помог бы ты им, а? Ну грех смеяться над убогими, ну посмотри на них. Подневольные ж люди. Одной рыбой питаются. И поют так жалостно…
― Ему плохо? Нет, ему хорошо.
― Хорошо?
― Живым всё хорошо.
― Если когда-нибудь, в палате лордов мне зададут вопрос: зачем, принц, вы столько времени торчали под Смоленском? Я не буду знать, что ответить…
― Есть люди, которым дорого просвещение!
— Ёлки — моталки. Я говорю, что здесь — елки-моталки.
― Жениться тебе пора! Вот что я тебе скажу, друг мой. Не век же тебе на меня, гриба старого, смотреть. Эдак с тобой что-нибудь скверное может сделаться.
— Жуткие нравы! Где только не дуэлировали… и во Франции… и в Голландии… И везде — чётко и быстро, как у цивилизованных людей: рраз — и наповал!
― Жуткий город. Девок нет, в карты никто не играет. В трактире украл серебряную ложку, никто и не заметил. Посчитали, что ее и не было!
― Жуткое селение. Двери не запирают. Вчера спросил у ключницы 3 рубля, дала, мерзавка! И не спросила, когда отдам!
― Зачем же непременно лапшу? Не надо лапшу. А хоть бы и лапшу, тоже очень неплохо!
— Зачем открывать тайны сложного, если необъяснимо простое? Я хочу построить формулу любви.
― Значит, я ставлю ультиматум…
― Да. А я захожу сзади.
― Знаю, о ком ты грезишь! Срам! Перед людьми стыдно…
― Это вы о ком?
― О ком! О бабе каменной, вот о ком! Вся дворня уже смеётся!
― Золото из ртути возникает на десятый день, любовь из неприязни — на пятнадцатый
— И вот что я тебе скажу. Ежели ты человек — люби человека. А не придумывай мечту какую-то, понимаешь ли, бесплотную, прости господи!
― И если мы завтра не уедем — я сбегу.
― И не побоитесь?
― Для бегства у меня хватит мужества.
― Идеал нельзя отрывать от почвы! Нарушаются магнетические связи!
― …Из стран Рождения река По царству Жизни протекает, Играет бегом челнока И в Вечность исчезает… Каково сказано, тётушка?
― Про речку? Хорошо… Сходил бы, искупался. Иль окуньков бы половил.
― Ипохондрия есть жестокое любострастие, которое содержит дух в непрерывном печальном положении. Тут медицина знает разные средства, лучшее из которых и самое безвредное — беседа.
― Слово лечит, разговор мысли отгоняет.
― Как говорили латиняне, сик транзит глория мунди. И так проходит слава мира.
― И откуда из вас латынь эта выскакивает? Сами то вы вроде не из латинцев.
― Да барин у нас прежний всех мужиков заставлял латынь учить.
Желаю, говорит, думать, будто я в Древнем Риме… Большой просветитель был! Всё говорил нам: «Аут ни гель, аут Цезарь!»
— Как ужасно, что мне не страшно умирать. Наверно, потому что Калиостро уже умер. Умерли его чувства и желания. Остался только разум… Несчастный человеческий разум, который возомнил, что он один во вселенной и ему всё позволено. Разум, который подверг сомненью все законы мироздания. И вознамерился утвердить свои собственные. Он просит меня о последнем одолжении. Он рвётся на свободу.
― Какой ты меркантильный, Маргадон… О душе бы подумал!
― О душе? О душе… О душе… Мария.
— Карета готова?
— А как же. Пройдёмте. Вот она, красавица.
— Это наша карета?
— Через неделю будет как новенькая.
― Клопов?! Великий человек! Магистр. И клопов?!
― Так они, сударь, не разбирают, кто магистр, а кто не магистр.
― Княгиня фон Кизеветр, варение золота из ртути.
― Хочу сразу предупредить, ртуть у нас кончилась.
― Кто ест мало, живет долго, ибо ножом и вилкой роем мы могилу себе.
― Мудро.
― Кто ж про такое говорит-то? Про такое молчат, да вздыхают.
― Куда сдадите?
― В участок. А потом вас там публично выпорют, как бродяг, и отправят в Сибирь убирать снег!
― Весь?
― «Лабор ист ест ипсе волюмпас». Что означает: Труд — уже сам по себе есть наслаждение!
― «Любовь», Фимка, у них слово «амор»! И глазами так…
― Амор…
— Любовь — это божественное чувство.
— Всеобщее заблуждение. Огонь тоже считался божественным, пока Прометей не выкрал его. Теперь мы кипятим на нем воду. То же самое я сделаю с любовью. Не для себя — для всех. Люди перестанут страдать и будут счастливы.
― Маргадон! Почему открыта дверь?
― Экскьюз ми, магистр!
― Что экскьюз ми?
― Варварские обычаи. Ключи дают, а замков нет.
― Меня предупреждали, что пребывание в России действует разлагающе на неокрепшие умы.
― Маргадон. Один надо было зарядить.
― А вы, оказывается, бесчестный человек, Маргадон.
― Конечно. Если бы я был честный человек, сколько бы народу в Европе полегло. Ужас!
― Мне предстоит цепь рождений, в результате чего я явлюсь миру принцем Уэльским.
― Мы, граф, соседям сказали, что материализация состоялась. Чтобы ваш авторитет не уронить. Вот, мол, было изваяние, а теперь стала Марья Ивановна. Многие верят.
― На Прасковью Тулупову вроде похожа. Была у нас тут такая мельчихова дочка. Ух, красавица девка…
Барин на неё как глянул, так умом и поехал. Либо, говорит, женюсь, либо из мрамора изваяю.
― Амор, значит, с ним случился.
― Чего?
― Амор…
― На что жалуемся?
― На голову жалуется.
― Это хорошо. Лёгкие дышат, сердце стучит.
― А голова?
― А голова предмет тёмный и исследованию не подлежит.
— Не беспокойтесь, господа. Сейчас я вас оставлю наедине и вы сможете продолжить свою семейную сцену.
― Надеюсь, застрелиться в присутствии гостя не противоречит вашим обычаям?
― Не разбирают?! Они-то не разбирают, но в России, слава богу, ещё остались просвещённые люди!
― Не спится?
― Да… Вот. Люблю прогулки на рассвете.
― Сразу на двух конях? Седалища не хватит.
― Не умеете лгать, молодой человек. Все люди разделяются на тех, которым что-то нужно от меня, и на остальных, от которых что-то нужно мне. Мне от вас ничего не нужно. Выкладывайте, что вам угодно?
― Неважно, с кого ее лепили. Истинный художник копирует не натуру, а лишь свое воображение
― Никакое это не произведение, а Содом с Гоморрой!
― Разве их две? Вроде одна…
― Чего одна?
― Одна Гоморра.
Ничтожества, жалкие комедианты! Я бы мог вас испепелить, превратить в прах! Но я не стану тратить на вас магическую энергию!
— Но тут мне открылась иная истина… Кажется, кто-то там, наверху, вздумал меня обмануть. Ты знаешь, мне не дано вызывать любовь. Страх, восторг, уважение… я легко пробуждаю в людях. А любовь… Увы.
— Ну женюсь, и что будет? Стану целыми днями ходить в халате…
А жена моя, особа, которая должна служить идеалом любви, закажет при мне лапшу и начнет ее кушать!
― Ну, я вам доложу, был фейерверк… Все сено сжег. Да какое сено! Чистый клевер…
― Да ладно врать-то! Чистый клевер… У вас всё осокой заросло, да лопухами.
― Что вы такое говорите, Феодосья Ивановна, у меня воз сена стоит десять рублей.
― Стоит-то оно стоит, да никто ж его не покупает! У вас же совсем никудышное сено! Разве что горит хорошо.
― О Боже, за мной шпионят! Какая низость…
— О, Жакоб, мы отсюда не уедем никогда. Мы погибнем.
― Обо мне придумано столько небылиц, что я устаю их опровергать. Между тем биография моя проста и обычна. Родился я в Месопотамии, две тысячи сто двадцать пять лет тому назад. Вас, вероятно, изумляет столь древняя дата моего рождения?
― Нет, не изумляет. У нас писарь в уезде был, в пачпортах год рождения одной только циферкой обозначал. Чернила, шельмец, вишь, экономил. Потом дело прояснилось, его в острог, а пачпорта переделывать уж не стали. Документ все-таки. Ефимцев, купец, третьего года рождения записан от Рождества Христова, Куликов — второго… Кутякин — первого.
― Да, много их тут, долгожителей.
― Обычный фокус. Это серная кислота.
― Она не одна придет, она с кузнецом придет.
― С каким кузнецом?
― С дядей моим, Степан Степанычем. Он мне заместо отца, кузнец наш.
― А зачем нам кузнец? Не, нам кузнец не нужен. Что я, лошадь, чтоль? Зачем нам кузнец?
― От пальца не прикуривают, врать не буду. А искры из глаз летят…
― От Светлейшего князя Потёмкина имею предписание задержать г-на Калиостро и препроводить его в канцелярию для дачи объяснений.
― Это невозможно. Он в грядущем.
― Достанем и из грядущего. Не впервой.
― Откушать изволите?
― Как называется?
― Оладушки.
― Откушать просим, доктор, чем бог послал.
― Откушать можно. Коли доктор сыт, так и больному легче.
― Очень быстро, Жакоб!
― Но, залётные! Фортиссимо, мама мия, но!
― Перемещается.
― Уходит.
― Куда это он?
― Куда-куда, в грядущее.
― Подь сюды. Хочешь большой, но чистой любви?
― Да кто ж её не хочет?
― Тогда приходи, как стемнеет, на сеновал.
— Посмотри, какая ночь, Джузи. Включи её в свою формулу. Раз ты решил сделать весь мир счастливым, начни с меня.
― Прекрасно! Моя жизнь в ваших руках! Я застрелюсь!
― Не надо громких слов, они потрясают воздух, но не собеседника.
― Простыл наш батюшка, простыл касатик! Перекупалси.
― Заголосила! Да не простыл наш батюшка, а с глузду двинулся!
― С кого ж такую лепили?
― С обеих. Её мой папаша ставил, прости господи. А папаша мой был ловелас отменный, светлая ему память.
― Селянка, у тебя бабушка есть?
― Нет.
― Сиротка, значит.
― Сердцу не прикажешь. Так народ говорит.
― Глупости он говорит, ваш народ.
― Сердце такой же орган, как и иные… И подвластен приказу свыше.
Силь ву пле, дорогие гости, силь ву пле… Же ву при, авек плезир… Господи прости, от страха все слова повыскакивали… Алексис, они что, по-нашему совсем не понимают?
— Статуя здесь ни при чём! Она тоже женщина несчастная! Она графа любит!
― Степан! Степан, у гостя карета сломалась.
― Вижу, барин. Ось полетела. И спицы менять надо…
― За сколько сделаешь?
― За день сделаю.
― А за два?
― Ну… Сделаем и за два.
― А за пять дней?
― Ежели постараться… можно и за пять.
― А за десять?
― Ну, барин, ты задачи ставишь… За десять ден одному не справиться. Тут помощник нужен. Гомо сапиенс…
― Стой! Ты что?! Куда понесла?!
― Барыня велела помыть.
― Кого?!
― Изваяние.
― Верни на место! Стой! Плесни на меня. Не так! Медленно.
― Стыдитесь. Вот Маргадон — дикий человек. И то выучил. Маргадон!
― Учиться всегда сгодится, трудиться должна девица, не плюй в колодец — пригодится.
— Сударь, а правда ваш барин две тыщи лет живёт?
— Точно сказать не могу, леди. Но знаю лишь одно, что за те 200 лет, что я ему служу, он ничуть не изменился.
― Теряю былую лёгкость! После ужина — грибочки, после грибочков — блинчики…
— Тётушка, а с вами, признайтесь, тоже нечто подобное было?
— Кабы было, я б тут в старых девах не сидела. А то вот тоже попался вздыхатель, вроде тебя. Сильный был мужчина. Всю силу на стихи растратил. Жизнь мою погубил.
— Ты, значит, здесь вместо работы латынь изучаешь?
— Либерасьён эс перпетум мобель.
— Ты снова колдуешь любовь, Джузеппе?
― У вас в Италии мята есть?
― Ну откуда в Италии мята? Видел я их Италию на карте, сапог сапогом, и все!
— У меня не бывает свободных минут!
— Фимка! Ну что ж ты стоишь! Неси бланманже с киселем!
― Хороший человек…
― Солонку спёр.
― И не побрезговал…
— Хорошо, Джузи. Я сделаю всё, что ты хочешь. Соблазню, очарую, убью. Лишь бы ты не страдал.
― Человек хочет быть обманутым, запомни это. Все обманывают всех, но делают это слишком примитивно. Я один превратил обман в высокое искусство, поэтому стал знаменит.
― Что вы говорите такое, тётушка? Река жизни утекает в Вечность. При чем тут «окуньки»?
― Я думала, может, ухи хочешь. Ну нет, так нет… И лапша хороша!
― Что вы говорите такое, тетушка? Сами же учили: на чужой каравай рот не разевай!
― Дак мало ли я глупостей-то говорю? А потом, когда человек любит, он чужих советов не слушает!
— Что же вы предлагаете? Отбить ее у графа?!
— А хоть бы и отбить. Отбить! Ты, Алеша, все привык на готовеньком. Придумал себе, понимаешь, идеал, на блюдечке подай его тебе! И стишки чужие читать — не велика доблесть! Вон небось, Петрарка твой — посадил свою Лауру на коня, и только их и видели.
— Что же это они каждую ночь надрываются?
— Что значит любовь к женщине по сравнению с любовью к истине? Истина в том, что человек несчастен, небо отвернулось от него.
— Что он меня всё пугает? Что меня пугать – у меня три пожизненных заключения.
― Эта песня о бедном рыбаке, который поплыл из Неаполя в бурное море. А его бедная девушка ждала на берегу, ждала-ждала, пока не дождалась. Она сбросила с себя последнюю одежду и… тоже бросилась в бурное море. И сея пучина поглотила ея в один момент. В общем, все умерли.
― Это Жазель. Француженка. Я признал её. По ноге.
― Не, это не Жазель! Жазель была брюнетка, а эта вся белая.
― Это замечательно. Когда уходишь от погони, ни о чём другом уже не думаешь.
― Это ты разболтал?
― Что вы, магистр? Я был нем как рыба…
― Лжешь!
― Нет.
― И быть тебе за это рыбой. Мерзкой скользкой…
― Да, но обещали котом…
― Не достоин!
― Я вам про что толкую? Про смысл бытия! Для чего живет человек на земле? Скажите!
― Как же так сразу? И потом — где живет?… Ежели у нас, в Смоленской губернии, это одно… А ежели в Тамбовской — другое…
— Я вас прощаю!
— Пусть Бог прощает, это его забота, а не ваша!
— Я вот что решил… Я во время материализации про Марию буду думать. Лицо ее буду вспоминать, глаза, плечи, руки… И так далее.
— Милый ты мой. Да что ж думать, когда все это рядом в натуральном виде ходит?
― Я всё понял. Вы, сударь, обманщик и злодей!
― Я все понял, Жакоб. Все пришельцы в Россию будут гибнуть под Смоленском.
― Я знал, что буду неверно понят.
― Мы знали об этом.
― В благородство человеческое уже давно никто не верит!
-Ни один человек…
― А жаль!
― Я, кажется, не вовремя…
― Вы, сударь, не вовремя появились на свет, а теперь уж что поделаешь… Входите!
― Я не есть это мочь! Мой голова не мочь это запоминайт!
— Я полюбил другую!
— Другую полюбил. Когда же вы успели?
— Разве дело во времени? Иногда 2 минут хватит, одного взгляда.. И всё перевернётся в душе!
— Я проведу эту девочку по всему лабиринту. И если в конце вспыхнет огонь чувств… То, значит, не бог его зажёг, а человек. И стало быть, мы равны.
— Я уже разбудил стихию энергетических потоков, я уже вступил во взаимодействие с силами магнетической субстанции. Вы что, сударь, на базар пришли?! Знаки зодиака. Вот 24 кабаллистических символа. Вот ключ, врата и семь сфер. Всё уже дышит и приведено в действие.
