Ток глухаря как найти
Как найти глухариный ток
Давно собирался написать статью о том, как найти глухариный ток, и поделиться своим опытом и наблюдениями. Да, в интернете подобных статей — пруд пруди, но регулярно на охотничьих сайтах или в блогах фотоохотников появляются вопросы: как найти ток, где искать глухаря и т.п. Поэтому тоже решил внести свой маленький вклад в общее дело
.
О глухаре я знал с самого детства — мой отец любил эту охоту. В пятнадцать лет я сам впервые побывал на глухарином току, услышал и увидел токующего глухаря, и навсегда заболел этой охотой. За последующие пятнадцать лет было найдено самостоятельно (и у компании коллег-охотников) шесть глухариных токов, два потенциальных тока и три перспективных места. К тому же мне показали еще два тока, на которых я много наблюдал и на последнем току мне удалось поснимать токующего мошника. Плюсом ко всему, за жизнью глухаря я периодически наблюдал и в другое время года — в основном летом и осенью (во время походов за ягодами и грибами и просто прогулок в лес). Я не ставил себе задачу взять как можно больше глухарей. За семь полноценных весен, проведенных с ружьем на глухариных токах, я взял всего три птицы. Мне всегда было интереснее искать новые тока, нравился сам процесс поиска, эмоции, испытываемые в процессе охоты. Трофей для меня был не так важен, хотя была возможность добыть и больше птиц. А потом меня затянула фотоохота, и я с головой окунулся в нее.
Я периодически читаю охотничьи форумы и блоги фотоохотников — вопрос «как найти глухариный ток» задают довольно часто. Крупные птицы привлекают фотоохотников – дневные хищники, совиные, глухарь, тетерев и т.п.. Глухарь – желанный трофей многих фотоохотников. Но как снимать птицу, если даже не знаешь, где ее искать и как к ней «подступиться»? И, переварив все имеющуюся информацию, я все же решил поделиться опытом — возможно, кому-то это пригодится.
Итак, давайте по порядку…
1) Местообитания глухаря или где искать мошника?
Глухарь – птица оседлая, обитает преимущественно в сплошных высокоствольных хвойных лесах, а также в смешанных. Однако глухаря можно встретить и в лиственных лесах, особенно вблизи границ хвойных и смешанных лесов. Глухарь любит моховые болота в лесу, богатые ягодами. Он привязан к хвойным лесам, потому что в зимний период основу питания составляет хвоя сосны и лиственницы, реже – хвоя ели и пихты, а также ягоды можжевельника.
Токование у глухарей начинается с начала марта и заканчивается в начале второй декады мая. С наступлением первых оттепелей глухари перемещаются от места зимовки к току, где начинают проводить больше времени – пробуют голос, спускаются на землю и бродят по снегу, опустив крылья и оставляя так называемые «чертежи» — цепочки следов, окаймленные полосками от крыльев. Наибольшей активности ток достигает примерно ко второй декаде апреля, когда снег большей частью стаивает, и на ток начинают прилетать глухары. ПО моим наблюдениям, самый активный ток протекает примерно с 10-го по 20-е апреля в нашей полосе, хотя все зависит от погодных условий. К концу апреля старые глухари, как правило, заканчивают токование и покидают тока, молодые же продолжают токовать еще неделю-полторы.
Глухарь – птица оседлая, и, как правило, не делает больших перелетов, а всю жизнь проводит на участке радиусом 5-6 км (иногда чуть больше). Поэтому, если на определенном участке леса часто встречаются глухари – нет сомнения, что в этом районе есть ток. Даже в летне-осенне-зимний период петухи нечасто удаляются от токовища далее, чем на 2-3 км, хотя есть научные подтверждения (например, радиоисследования Дмитрия Шамовича) того, что глухарь после окончания токования отлетел от места тока на 6км и жил на том участке.
Чтобы найти глухариный ток, желательно хоть немного знать местность. Если же местность незнакомая, то помогут расспросы местных жителей, грибников (иногда – охотников) – где начинается высокоствольный хвойный лес, где есть моховые болота, возможно, кто-то из местных жителей сможет подсказать, где и когда он встречал в данной местности глухарей. Здесь могут помочь и топокарты – по ним можно узнать состав леса и возвышенности, расположение болот. Иногда сфагновые болота можно определить по картам Гугла – такие болота при внимательном рассмотрении выделяются из остального рельефа. Такое болото – это нечетко обозначенное пятно на массиве однородного леса (так как обычно на таком болоте растительность чуть ниже, чем основной лес).
Хотя здесь тоже не всегда удается угадать, и нужен определенный опыт. Следует избегать больших «чистых» болот, практически лишенных растительности, а искать болотца поменьше в густом массиве леса, удаленные от основных лесных дорог. Если в исследуемой местности есть обширные моховые болота, практически лишенные растительности, то имеет смысл обойти их по периметру, осмотреть окраины. Часто бывает так, что к такому болоту прилегает болотце поменьше, на котором может оказаться ток. Нередко тока бывают на островках леса на гривах посреди больших болот. Такие места тоже хорошо видны на Гугл-картах, их нужно брать на заметку, чтобы потом обследовать. Часто бывает так, что высокоствольный сосновый лес на окраине крупного мохового болота – это сплошное токовище, которое может быть вытянуто вдоль окраины или располагаться на так называемом «языке» болота – месте, где заросший участок болота вдается в лесной массив. Мысков леса, врезающихся в болота, глухари как правило избегают. Дальняя окраина мохового болота, грива-перешеек между двумя болотами, возвышенность на краю болота возле массива высокоствольного соснового леса – такие места, как правило, выбирают глухари для своих токовищ. Глухарь всегда предпочтет сосну другому дереву, и даже если в районе тока растут преимущественно ели и березы, глухарь выберет тот участок, где есть сосны – пусть даже незначительный участок, и будет токовать там. Места токов неизменны, и есть тока, на которых слушают глухарей более ста лет. Уничтожить тока могут только пожары или деятельность человека – вырубка лесов.
Все подобные места, где были найдены такие болота, окаймленные гривами, прилегающие к участкам старого высокоствольного (преимущественно – соснового леса) необходимо запомнить, а лучше – отметить на карте навигатора. Сюда вы поедете весной – по-настоящему проверять, есть ли здесь глухариный ток или нет. Только песня глухаря в предрассветных сумерках – стопроцентное подтверждение тока! Пока вы не услышите в потенциальном месте песню – нельзя утверждать, что в этом месте есть глухариный ток.
2) Когда лучше ехать искать? Весна, лето или осень? Поговорим о преимуществах каждого времени года.
Самое лучшее время для поиска глухариных токов – это, несомненно, весна. Но давайте представим, что по каким-то причинам вы не смогли (не успели) в марте-апреле найти глухариный ток. Не нужно отчаиваться, его можно отыскать и летом, и осенью, и даже зимой. Вот только подтвердить свои надежды вы сможете только весной, когда услышите на току глухариную песню.
Итак, на дворе июнь. На поиски можно выезжать во второй половине месяца. В это время молодые глухарята уже умеют летать, но держаться рядом с глухаркой. Как правило, первое время глухариный выводок держится неподалеку от тока, поскольку глухара часто устраивает гнездо в непосредственной близости от тока. В это время с утра (желательно не с самого рассвета, а часа через 1,5-2, когда уже немного обсохнет роса) пройтись по окраинам перспективных болот, прочесать ягодники по бровкам. Если будет поднят выводок – это место нужно брать на заметку. Если поблизости есть моховое болотце с гривами – это место нужно запомнить. С большой долей вероятности на этом болоте весной могут токовать глухари.
В июле созревает черника, и глухари начинают кормиться ей. В это время большую часть дня они проводят на черничнике, и с большой долей вероятности можно поднять птицу с ягодника. Хотя, по наблюдениям орнитологов, глухарь в летний период может удаляться на 5-6 км от тока, подобные наблюдения все равно хорошо помогают при поиске. Всегда есть смысл прочесать местность в радиусе до трех километров, поискать перспективное моховое болотце с гривами.
Со второй половины августа и в сентябре глухари перед закатом начинают вылетать на осинники, где они кормятся осиновым листом. Здесь принцип такой же, как и на ягодниках – если на осиннике был спугнут глухарь, необходимо исследовать прилегающую местность, отметить перспективные болотца с гривами, чтобы весной уточнить – есть ли в этом районе ток. Хотя, тут тоже бывают промахи. Мне приходилось встречать осенью глухарей на осинах как в километре от тока, так и в четырех. Также по мере перехода глухарей осенью на грубую пищу (сосновая хвоя) птицы начинают вылетать на лесные дороги и берега лесных ручьев и речек в поисках гальки. Здесь принцип такой же – если в данной местности мы регулярно вспугивали глухарей «на гальке» — начинаем активно исследовать район. Ищем перспективные болота и примечаем их.
3) Признаки глухариного тока:
А теперь самое интересное. Наконец-то, позади долгая зима, с январскими морозами и февральскими метелями, короткими днями и долгими холодными ночами. На дворе — март. Утром разогревает, а ночью мороз хорошо прихватывает верхнюю корочку снега. Иногда образуется наст, прочный как асфальт. Самое время идти на поиски глухариных чертежей. Если наста нет, следует идти на лыжах. Если есть наст – то порой можно обойтись и без лыж, если район поисков находится не так далеко. Нужно выходить еще затемно, так как после восхода солнца наст начинает плохо держать, и обратная дорога может оказаться трудной. Если погода такая, что наст образуется каждую ночь, имеет смысл выйти на поиски на целый день – уйти затемно, чтобы добраться пешком по насту до исследуемого района, до того, как наст начнет подтаивать, обежать и исследовать как можно больше мест, а часов в одиннадцать утра или в полдень встать на дневку. Обратно в таком случае возвращаются по насту с наступлением темноты, когда морозец снова прихватывает верхнюю корочку.
В марте найти глухариный ток можно по набродам птиц на снегу – так называемым «чертежам». В это время петухи начинают прилетать на ток, и, спускаясь на землю, начинают бродить по снегу с опущенными крыльями. При этом на снегу образуется цепочка следов, окаймленная черточками от крыльев. Если на перспективном болоте найден такой след – то с большой уверенностью можно сказать, что вы отыскали ток. Хотя бывает, что глухари чертят и вне тока. В любом случае это место берется на заметку – тут с большой вероятностью может быть глухариный ток.
Также следует обращать внимание на глухариный помет. Длинные колбаски, состоящие целиком из переваренной хвои – это зимний помет на местах кормежки. А вот более короткие, с темными и белыми вкраплениями – это уже весенний помет. По помету можно определить количество глухарей на участке леса. Если помет находится строго под деревом – то это, скорее всего, просто кормовое место. А вот если помет разбросан широко – то это уже токовой помет. В таком месте петух токовал и крутился на дереве. Хотя, по помету тоже не всегда можно с уверенностью сказать о наличии тока – иногда глухари в весенний период поют на кормежке. Зато если таких деревьев с токовым пометом под ним несколько, и они располагаются рядом – это уже с большой вероятностью ток. Сосны глухари предпочитают старые, разлапистые и присадистые – на таких удобно побродить по сучкам во время токования.
Вечерний подслух.
Итак, перспективное место найдено. Теперь вечером стоит отправиться сюда на вечерний подслух. Глухари прилетают на ток с вечера и ночуют на току. «Показания» о времени прилетов глухарей на ток разнятся. Ко мне глухари прилетали и в полшестого, и перед наступлением темноты. Хотя подмечено, что основной прилет начинается незадолго до того, как сядет солнце и продолжается до сумерек. Глухарь прилетает шумно – грузно садится на дерево, устраивается поудобнее, зачастую прилеты сопровождаются крэканьем. По количеству прилетов нельзя судить о численности глухарей на току, потому что часто вечером птицы начинают перелетать с места на место. Самые активные начинают токовать вечером – весной 2016 года у меня на току первый глухарь прилетел раньше шести вечера, а после восьми вечера активно токовали четыре петуха.
На подслухе не стоит забираться в самый центр токовища, иначе потом в сумерках будет сложно покинуть ток – есть опасность подшуметь устроившихся на ночлег глухарей. Лучше устроиться на окраине тока – закрайка моховой гривы, какая-нибудь возвышенность, откуда видна часть болота, и заранее подготовить «пути отступления». Уходить с подслуха лучше уже в темноте, когда глухари устроятся на ночлег и умолкнут последние вечерние песни.
Если место тока пока не известно, иногда помогает вечернее шатание по перспективным местам (незадолго до заката и до наступления темноты). В это время можно спугнуть глухаря, прилетевшего на токовище. Некоторые охотники иногда уже ночью ходят по перспективным местам. Если вспугнули спящего глухаря – то здесь точно есть ток.
Ну, и как уже писали выше, главное подтверждение находки – это утренняя песня глухаря. Глухарь начинает токовать рано, еще в полной темноте, когда все кругом спит. Токование продолжается как правило до 7-8 часов утра, хотя отдельные особи могут токовать и до десяти утра. Если ток еще не найден, то может также помочь утреннее шатание по перспективным места. Тут, как правило, нужно двигать довольно быстро, но тихо, останавливаясь каждые 50-70 метров и слушая. Глухариную песню в темноте можно услышать метров за 300, позже, когда просыпается лес, глухаря услышать сложнее. Встреча петухов до 8 утра – это процентов на 90 токовище, особенно если глухаря подняли с земли.
После рассвета также место тока может выдать квохтанье копалух. Ну, и весь остальной день после окончания токования глухарь держится неподалеку от тока, что тоже следует иметь в виду при поиске тока.
Ну вот и все, друзья. Желаю вам непременно найти свой ток. Всем удачной фотоохоты!)
Ищем глухариный ток
За более чем двадцать лет охоты, довелось в разных местах найти много глухариных токов – думаю не меньше десятка. Должен вам признаться, что момент обнаружения заветных глухариных чертежей на плотном снегу, эмоционально мало уступает моменту, когда, наконец, в апреле услышишь на краю слуха, заветные щелчки и точение древней монументальной птицы, реликта наших северных лесов — глухаря.
Хочу рассказать о своем прошлогоднем мартовском путешествии в самую середину огромного мохового болота, начинающегося километрах в пяти от деревенского ”поместья” моих знакомых.
Итак, 10 марта, прошлого года. Раннее утро. Настолько раннее, что еще почти совсем темно и только где-то на востоке появилась еле заметная розовая полоска. На небе постепенно блекнут мириады звезд. Мороз на градуснике у крыльца показывает колючие минус восемь.
Быстро завтракаем и садимся в Ниву, предварительно кинув в нее старые лыжи «Тайга», небольшой рюкзак с запасом еды и питья на весь день. Это кусок хлеба, кусок сала, луковица, пара яблок и две маленькие пластиковые бутылки с простой водой и байкалом. Для поддержания сил должно хватить на весь день.
В таком виде меня и забрасывают километров за двадцать пять по живописным ”зимним” проселкам, мимо спящих деревушек на дальний край мохового болота. К моменту выгрузки как раз светает. Короткое расставание после договоренности связаться после обеда по телефону и убытие транспортного средства на базу. Остаюсь на дороге один, а впереди за километровыми полями, начинаются незнакомые леса и болота. И где-то там, в глубине этих болот уже поют глухари. Один только и есть вопрос – где именно? На этот вопрос и предстоит постараться сегодня ответить.
Поживем, как говориться – увидим! На лыжах не стоял уже года три, хотя и совершил за это время пару безуспешных вылазок по насту километров по 12-15 пешком. Это когда снег не глубокий, а ночной мороз превращает наст в субстанцию подобную асфальту. В том же году снега было по пояс и забираться черте-куда без лыж, с риском, что наст к обеду отпустит и перестанет держать, не очень-то хотелось. Повторять подвиг Алексея Маресьева ни к чему.
Так что, не спеша, вспоминая технику ходьбы на лыжах без палок, шварк да шварк углубляюсь в лес. Отойдя километра два от опушки, среди старого не густого ельника натыкаюсь на следы лося и еще много более мелких следов вокруг. Немного пройдя по этой колее, вижу темный снег на вытоптанном участке. Ковыряю в этом месте снег ногой и ножом.
Под плотной коркой появляется спрессованный снег красного цвета. Внимательно осматриваю следы уходящие дальше. Следов человека нигде не видно – значит лося по насту достали волки. Никогда ранее не встречал в этих краях их следов, правда, никогда ранее именно тут и не был! Дальше иду по следам волчьего ”преступления”. Метров за тридцать вижу усыпанный лосиной щетиной, вытоптанный пятачок. Посреди него видна торчащая из снега и сама лосиная шкура. Пытаюсь в этом месте расковырять ножом снег.
Если это случится километрах в пятнадцати от ближайшей дороги, то сегодня я домой не приду и ночевки в зимнем лесу не избежать. После второго падения вырубаю из сухой елки палку-посох. Преодолевая подъемы, опираюсь на нее. Риск падения уменьшается многократно. Приходит далеко не новая мысль, что давно бы пора подбить лыжи камусом!
Километров через пять впереди замаячили просветы. Неужели добрался до болота? Подъезжаю действительно к болоту, покоящемуся под метровым снежным саваном. Но болото явно не моховое. Видимо это заболоченный ручей. Везде видны верхушки выворотней и продолговатые бугры от, наваленных друг на друга, упавших стволов. Да тут и черт ногу сломит. Отличнейшее место для волчьего логова. Где-то тут они вероятно и выводят волчат.
Поперек болота напрямую ломиться и думать нечего — сломаешь не только лыжи, но и шею. Не поможет никакой камус. Пытаюсь ехать краем. С трудом объезжая бурелом, и кое-где сойдя с лыж и взяв их в руки, перебираюсь через завалы. Наконец перехожу ручей по стволу упавшей сосны, сбивая перед каждым шагом с нее снег. Вроде бы начинаются сосняки — жить становиться легче. Сажусь передохнуть на валежину, перевести дух и перекусить.
Как же чертовски приятен бутерброд с салом и кружочком лука. Пока сижу, остываю от недавнего форсирования ручья, как раз из-за облаков выходит солнце, и мир вокруг сразу же преображается. Сосновая хвоя становится изумрудно зеленой, снег матово искрится, солнечные блики красиво играют на сосновых стволах. И жить хорошо, и жизнь хороша! На часах мобильника еще нет и десяти — весь день впереди. Ну ладно поели, передохнули и пошли, то есть поехали дальше.
Далее стараюсь высмотреть участки соснового леса повыше. Это, как правило, небольшие возвышенности. Переезжаю от одного островка к другому и постепенно углубляюсь в это огромное моховое болото. Вскоре пейзаж со всех сторон стал одинаковым. Чахлые сосны, сухие корявые елки да редкие тонкие березки. Пару часов пейзаж не меняется.
Куда ж теперь податься? Решаю забирать севернее, что бы перебраться за центр болота, которое в поперечнике километров 16 на 25. В центре вроде обозначены возвышенности. Может быть, на них и есть то, что я ищу? Действительно, вскоре болотистый сосняк сменяется болотистым частоколом березняка. Пошел неуклонный подъем. Вот оно верховое болото.
Начали попадаться свежие следы лосей, и не мало. Это радует. Лося в здешних местах не видел очень давно, хотя местные говорили, что, еще каких-то лет двадцать назад, на километровом пути от деревни к большому лесу гарантированно видели пару-тройку лосей в полях, на краях кустов и перелесков. Тогда в эти места вела тракторная колея.
Насыпанная перед перестройкой дорога открыла доступ к хорошим местам и вот итог. Постепенно многолюдье и дальнобойные карабины загнали лосей в непроходимые дебри. Ибо, перед тем как войти в лес, видел целые дороги, накатанные снегоходами и даже гусеничными вездеходами, а в лесу и на болоте следов человека нет и в помине. Летать всевозможные квадро, гидро и всякие другие циклы и каты пока еще к счастью не научились.
Далеко впереди значительно левее моего маршрута видна полоска сосняка. Хочешь, не хочешь, а надо идти смотреть иначе ничего не найдешь. Издалека сосняк кажется высоким, но приподъезде становится ясно, что высок он на фоне невысоких березок. Небольшие островки сосняка сменяются березняком несколько раз. Смотрим время.
Подворачиваю и вперед на северо-восток, а сам думаю — хорошо еще день ясный. Так, поперся бы по компасу и вышел бы к вечеру на реку километрах в двадцати от дома. Справа впереди виден сосновый лес, а левее какое-то открытое пространство. Это еще что? Вроде никакого земледелия тут быть не должно. Довольно высокому сосняку предшествует участок с редкими сосенками.
Открытое пространство уже хорошо просматривается. Это уходящая за сосняк длиннющая полоса ветровала шириной метров в шестьсот. Надо бы подъехать к границе бурелома. Выбираю оптимальный маршрут. Внимание приковано к приближающейся абсолютно непроходимой полосе, поэтому не сразу замечаю, что еду среди чахлых сосенок, по насту, истоптанному какой-то живностью. Начинаю всматриваться и как описать этот миг, с чем сравнить его. Вот оно наконец-то. От натоптанного участка уходит свежий след глухаря с черчением. Ощущение радости, победы, гордости — хочется петь, махать руками и прыгать.
-Еес! Все-таки нашел! Нашел! Ай да молодец. Иду дальше. Сосняк становится выше, вот токовой след еще одного глухаря и его помет. Этот ходил кругами. В оном месте перестал токовать и, поклевав сосновых иголок, снова распустил крылья. Только-только еще начинают играть. Задержали морозы и снегопады начала марта.
Представляю, как он ходил тут, гордо запрокинув голову, с распущенным веером хвостом, как тряслась его «борода» в такт точению. Вот куча токового помета под невысокой, но толстой и корявой сосной. Место открытое. Среди сосен средней величины впереди и с боку видны все новые и новые чертежи. Выхожу на границу сосняка и ветровала. Тут тоже на краю чертежи. Хочу с кем-либо поделиться своей радостью и звоню другу, не выбравшемуся со мной.
Сажусь на первую валежину бурелома, звоню и взахлеб, с упоением рассказываю минут пять, как искал, как нашел. Короткий сигнал в телефоне оповещает, что деньги кончились. Забыл про роуминг! Прощаюсь с Омаром. От радости проболтал все деньги и остался без связи. Рассчитывать на помощь в случае чего не приходится и главное теперь не сломать лыжу.
С волчьим аппетитом быстро доедаю хлеб с салом и луковицей, пью полбутылки Байкала. Силенки теперь понадобятся. Решаю доехать до границы тока. Токовые следы попадались на всем протяжении сосняка метров пятьсот. Токует штук пять, не меньше. Время, однако, уже четыре. Место точно не известно, погрешность плюс минус километров пять, исправный компас продолжает дурить в этом болоте.
Прикидываю по солнцу направление, но это уже тоже все равно, что ткнуть пальцем в небо. Ладно, двигаю к дому на восток, северо-восток. В конце- концов вылезу же к потемкам на какую-нибудь дорогу. Ну, ошибусь километров на пять и ладно. Ведь главное еще запомнить обратный маршрут, а как это сделать без компаса? Привязался к ветровалу и пошел.
Вскоре дорогу начали перегораживать новые ветровалы, но уже не сплошные. Кое-как пробираюсь среди выворотней и упавших стволов, лавирую, объезжаю. Словом выехал на поля уже тогда, когда солнце нырнуло за дымку на западе.
Мороз усилился и потянул ветерок. Ошибка моя составила не пять, а все десять километров, но место выхода из леса я запомнил и направление тоже. Будь деньги на телефоне я бы избавил себя от необходимости ломаться до дома еще несколько часов, но увы! Домой пришел уже в кромешной, морозной тьме.
Конечно, не удержался и решил сходить проведать свою находку в конце апреля, когда почти полностью сошел снег. После заброски на машине пошел к току с вечера, и припозднившись, потерял маршрут. Была ночевка посреди мокрого мохового болота у костра на лежбище из сухих еловых стволиков, устланных лапником и сложенных между двумя здоровыми кочками.
Была тишина и мириады звезд над головой. Блики костра освещали причудливые очертания корявых сухих елок, похожих на кикимор. Были уже основательно подзабытые ночные ощущения одинокого бродяги и мысли о том, как огромен мир и как мал человек.
Был медленно наступающий рассвет с легким морозцем и утренний поход, но увы, в потемках прошлого вечера меня снова унесло куда-то не туда. Зато нашел отменный тетеревиный ток. Штук двадцать- тридцать косачей гудели так, что слышно было издалека.
Анатолий Бонч-Бруевич 10 марта 2013 в 13:41