какие рынки будут расти ближайшие 10 лет
Инвестиции будущего: какие акции будут в цене через 10 лет?
Президент Всемирного экономического форума в Давосе Клаус Шваб утверждает, что четвертая промышленная революция кардинально изменит производство и общение между людьми. Население планеты уже привыкло брать информацию из интернета, на новый уровень вышли многие сферы деятельности человека: онлайн-торговля, транспортные и банковские услуги, связь и проч. Столь же стремительно меняются предпочтения инвесторов.
Если в ХХ веке производство росло благодаря повсеместному применению электричества, то в будущем драйвером роста будет искусственный интеллект. В ближайшие годы новые технологии будут внедряться намного активнее. Чтобы количество пользователей TV достигло 50 млн, понадобилось почти 15 лет, Facebook достиг этого уровня за 3,5 года. А если взять серию игр Angry Birds, то 50 млн были охвачены за 35 дней.
Еще каких-то 200 лет назад 80% людей работали в сельском хозяйстве, теперь их доля сократилась на порядок. В будущем 70% сегодняшних профессий исчезнут: людей заменят роботы. В первую очередь это касается низкоквалифицированного и монотонного труда, а также всякого рода посредников, агентов, торговцев, брокеров. На смену им придут интеллектуалы и творческие люди: изобретатели, программисты, инвесторы.
Мировая экономика в ближайшие годы не порадует стремительным ростом. Однако сектора, которых коснется новая технологическая революция, будут расти на десятки, а то и сотни процентов в год. Например, рынок технологий искусственного интеллекта вырастет в 15-20 раз за следующие 8 лет.
Что будет востребовано в новом мире?
Инвесторов традиционно волнуют два вопроса:
Судя по всему, старые вечные ценности будут постепенно уступать место новым. Золото, нефть, газ по-прежнему будут стоить каких-то денег, но цифровая экономика покажет куда более значительный рост, соответственно увеличится ее доля в капитализации фондового рынка. Поэтому имеет смысл постепенно уменьшать в портфеле долю акций сырьевых компаний и увеличивать объем ценных бумаг, которые вырастут в цене вместе с новой экономикой.
При этом важно понимать, что в переломные моменты не только загораются новые звезды, но и гаснут старые. Постарайтесь избавить свой портфель от акций компаний, не имеющих будущего. В конце прошлого века у Xerox с Kodak все было хорошо, бизнес процветал, но новые технологии сменяют старые, жизнь стремительно меняется и вместе с ней меняется актуальность активов.
Какие компании достойны того, чтобы в них вложиться?
Это далеко не полный список, он составлен для примера. Бренды могут быть разные, но объединяет их одно – принадлежность к новой экономике, за которой будущее.
Инвестиции будущего: что купить, чтобы не проиграть через 10 лет?
Немецкий экономист Клаус Шваб, бессменный президент Всемирного экономического форума в Давосе, в своей книге «Четвертая промышленная революция» совершенно справедливо отмечает: «Мы стоим у истоков революции, которая фундаментально изменит нашу жизнь, наш труд и наше общение». И, добавлю уже от себя, подход к инвестициям.
Сегодня представляется очень важным осознать, что мы находимся на пороге четвертой технологической революции, а значит, в самом начале колоссальных изменений во всех сферах жизни всего человеческого общества.
На бытовом уровне мы уже привыкли к вещам и явлениям, которые сложно было представить даже 10-15 лет назад: не снимать на фотоаппарат и не считать оставшиеся кадры, не пользоваться бумажной энциклопедией, не ловить такси на улице, не ехать по аптекам в поиске лекарств, не идти в банк, не ехать в кассу за авиабилетами, не пользоваться дорогим международным роумингом, не удивляться тому, что поисковик знает, что нас интересовало в последнее время, а видеохостинг – что мы хотим сегодня посмотреть.
Если в прошлом веке электричество дало толчок росту производства, то теперь новые истории предпринимательских взлетов будут построены на использовании искусственного интеллекта – от умных домов до умных ботинок, меняющих конфигурацию в зависимости от погоды и самочувствия пользователя.
Надо учитывать, что технологические изменения будут происходить все быстрее и быстрее. Гораздо быстрее, чем нам кажется. Первые 50 млн пользователей телевидения набрались за 13 лет, первые 50 млн пользователей Facebook — за 3,5 года, а в случае Angry Bird это произошло за 35 дней.
Изменения нашей жизни на бытовом уровне – это конечные проявления глубочайших изменений на отраслевом и страновом уровнях.
Двести лет назад 80% человечества трудилось в сельском хозяйстве. Потом механизация и автоматизация труда позволили сократить число занятых в сельхозпроизводстве на порядок, а для людей возникли новые сферы занятости в городах. Так и сейчас в процессе новой технологической революции более 70% сегодняшних профессий будут автоматизированы и заменены машинами. В первую очередь, на мой взгляд, отомрут профессии, связанные с низкоквалифицированным и монотонным трудом. Это касается как синих, так и белых воротничков. Во вторую очередь, пострадают заложники нового уровня прозрачности и скорости экономических процессов, связанного с внедрением технологии блокчейн: посредники, торговцы, агенты, риелторы, брокеры.
На смену исчезнувшим придут профессии, связанные с высокоинтеллектуальным и творческим трудом. Будут цениться изобретатели, инвесторы, акционеры.
В межстрановой конкуренции дешевая рабочая сила перестанет быть конкурентным преимуществом. Это будет следствием значительного удешевления технологий с применением робототехники и 3D-печати. Драматически упадет значение природной ренты, в то время как значение технологической ренты значительно вырастет. Страны будут делить на технологические и нетехнологические, и именно уровень развития технологий будет определять их вес в мировой экономике.
Что же будет ценно в новом мире, а что утратит свою ценность?
Меня, как инвестбанкира более чем с 20-летним стажем, прежде всего волнуют два основных вопроса.
Первый – как сберечь накопления и по возможности их приумножить в современном мире? Второй – какие точки приложения предпринимательских усилий будут наиболее эффективными, а значит и инвестиционно привлекательными?
Видимо, старые вечные ценности будут существенно отставать от новых. Нефть, золото, газ, лес, пушнина, ракушки, мешочки с солью – все это будет стоить, конечно, каких-то денег. Но доля новой цифровой экономики будет только расти, как и ее доля в капитализации мирового фондового рынка. Поэтому я бы рекомендовал существенно уменьшить долю ракушек и мешочков с солью в вашем финансовом портфеле и увеличить в нем объем акций компаний, ориентированных на новую экономику.
При этом надо помнить, что в такие переломные моменты звезды не только загораются, но и гаснут. Постарайтесь избавиться от акций бизнесов, не имеющих будущего. Когда-то и у Xerox с Kodak все было хорошо с выручкой, прибылью и перспективами. Ближайшие годы будут богатыми не только на фондовые взлеты, но и на падения.
Какие же компании достойны внимания инвесторов?
Этот список не претендует на полноту и представительность и приведен лишь в качестве примера. Но одно абсолютно точно – доля новой экономики будет расти гораздо более опережающими темпами относительно традиционных отраслей.
Что касается точек приложения предпринимательских усилий и возможностей возврата инвестиций, то я бы процитировал известного визионера, журналиста и знатока киберкультуры Кевина Келли. В своей книге «Неизбежное» он пишет (и с этим нельзя не согласиться): «Правда в том, что сегодня – лучшее время, чтобы начать что-то создавать. Никогда еще не было больше возможностей, более низких барьеров, высокого соотношения преимуществ и риска, высокого возврата на вложенные усилия, чем сегодня. Прямо сейчас, в эту самую минуту. Именно на это мгновение будут оглядываться люди в будущем и вздыхать: «Эх, оказаться бы сейчас там!» Это самое лучшее время в истории человечества для начала чего-то нового. Вы не опоздали!»
«Cуперцикл» в экономике после пандемии: в какие отрасли инвестировать
Несмотря на панику, в которую погрузился мир во время пандемии, восстановление глобальной экономики благодаря вакцинации и снятию ограничительных мер происходит быстрее, чем ожидалось.
Еще в октябре 2020-го Международный валютный фонд (МВФ) предупреждал, что ущерб для уровня жизни по всему миру, нанесенный коронавирусом, будет иметь длительные последствия, а восстановление ожидается «долгим, неравномерным и неопределенным». Однако уже в апреле 2021 года в МВФ заявили, что для большинства развитых экономик от пандемии останутся лишь небольшие «шрамы».
Financial Times отмечает, что столь позитивная трансформация перспектив мировой экономики всего за шесть месяцев — крайне редкое явление. А главный экономист консалтинговой компании Capital Economics Нил Ширинг заявляет, что пессимизм прошлой осени, связанный с долгосрочными перспективами развитых экономик, был «интеллектуальным провалом».
По всему миру восстанавливаются производства и потребительская активность, благодаря чему различные секторы экономики растут даже сильнее, чем до пандемии. В первом квартале 2021 года экономика Китая выросла на рекордные 18,3% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Это самый высокий рост ВВП страны с 1992 года. В то же время объем промышленного производства в стране в марте вырос на 14,1% по сравнению с прошлым годом, а розничные продажи — на 34,2%.
Как будет восстанавливаться экономика России и какие активы «выстрелят» на фоне ее роста — обсудим 18 мая в Клубе инвесторов РБК Pro с главой набсовета Московской биржи Олегом Вьюгиным. Присоединяйтесь!
В США по мере перезагрузки экономики после пандемии наблюдается дефицит во многих сферах — от нехватки рабочих рук до дефицита строительных материалов. При этом МВФ прогнозирует, что к 2024 году экономика США будет сильнее, чем это ожидалось до пандемии.
Экономику России ждет восстановительный рост
На последнем заседании по ключевой ставке Банк России сохранил прогноз по росту ВВП в 2021 году на уровне 3–4%. Позднее директор департамента денежно-кредитной политики ЦБ Кирилл Тремасов сказал, что рост российской экономики в 2021 году приблизится к 4% и будет носить восстановительный характер. В то же время Минэкономразвития в апреле понизило свой прогноз с 3,3% до 2,9%.
Эксперты Bloomberg считают, что темпы восстановления страны после пандемии позволят вернуться ВВП к докризисным показателям уже к четвертому кварталу года. Прогноз по росту ВВП России улучшил Всемирный банк: с 2,6% до 2,9% в 2021 году.
Главным драйвером экономического роста станет восстановление потребительского спроса — увеличение розничного товарооборота и сектора услуг, считают в Минэкономразвития. Однако Всемирный банк отмечает, что рисками для российской экономики являются опасность новых санкций, а также возможное снижение эффективности вакцины от коронавируса или темпов вакцинации.
Во что инвестировать в постковидном мире
Эксперты, опрошенные «РБК-Инвестициями», выделили несколько секторов, которые выглядят наиболее перспективными с точки зрения вложений после пандемии:
Учитывая нынешние обстоятельства, эксперты выделяют несколько отраслей, который могут стать лидерами восстановления после пандемии.
Заместитель генерального директора по инвестициям компании «Универ капитал» Дмитрий Александров сказал «РБК Инвестициям», что металлургия сейчас находится на одном из лучших уровней за последние 20 лет. Спрос на продукцию российских металлургов в целом отражает глобальный тренд интереса к сырьевым рынкам.
По мнению Александрова, хорошие результаты в постковидной экономике может продемонстрировать сектор транспорта, в первую очередь железнодорожные перевозки, в том числе контейнерные, перевозка насыпных грузов, а также нефтеналив.
Еще одним бенефициаром восстановления экономики Дмитрий Александров называет финансовый сектор. Помимо банков, это еще и Московская биржа, которая переживает приток частных инвесторов и рост объема торгов.
Куда инвестировать в 2021 году: 5 перспективных вариантов
Вариант 1: недвижимость
Cамый очевидный и надежный вариант — недвижимое имущество. По данным опроса «Ромир», более половины россиян (52%) предпочли бы вложить свободные деньги в недвижимость или землю. Людям психологически проще расставаться с деньгами, когда взамен они получают что-то твердое и осязаемое, что потом можно сдать, перепродать, заложить или использовать для собственных нужд.
Позитивные моменты:
Но есть и минусы, главный — это не пассивный доход. Если вы хотите системно инвестировать в недвижимость, то становитесь предпринимателем. И тогда нуждаетесь в надежной управляющей компании, каких на рынке мало. Есть и другие минусы:
Что касается рынка нежилой недвижимости, то он сильно упал за 2020 год. Согласно исследованию Knight Frank, доля офисного сегмента снизилась на 25%, торговая недвижимость — 79%, гостиничная — 67%. При этом инвестиции в складские активы выросли до ₽41,3 млрд, что больше годовых результатов за всю историю. Это легко можно обосновать тем, что логистические и складские объекты стали неотъемлемой частью развития рынка e-commerce.
В России этот вид инвестирования только набирает популярность. По итогам марта 2021 года число частных инвесторов на Мосбирже достигло более 11 млн. При этом активно торгующих на бирже граждан гораздо меньше: около 1,2–1,3 млн человек, что составляет буквально 2–3% работающего населения страны. Это крайне низкий показатель.
Сначала необходимо открыть счет у брокера. Большинство российских банков сейчас имеют брокерские лицензии — достаточно позвонить или скачать приложение. Далее инвестор переводит деньги со своего банковского счета на брокерский, баланс которого он видит в своем приложении, и все — можно инвестировать.
Часто начинающим инвесторам предлагают отдать деньги в доверительное управление. Однако они могут управлять своим портфелем самостоятельно и делать это достаточно успешно. Самая эффективная стратегия — это покупка акций в долгосрок. Достаточно выбрать от 7 до 15 бумаг сильных компаний (в идеале — в бизнесе которых вы разбираетесь или чьей продукцией пользуетесь, понимая, что она качественная), а потом держать их акции. Это каждый способен сделать самостоятельно, без управляющего.
Акции доходнее, но они волатильны — их цена может существенно меняться в зависимости от настроений рынка и финансовых показателей компании.
Рекомендую держать в портфеле количество облигаций, равное вашему возрасту в процентном соотношении. Если вам 35 лет, то 35% средств можно держать в облигациях, остальное в акциях. Крупные компании платят по облигациям 7–8%, российский рынок акций растет в среднем на 9–10%, а самые талантливые инвесторы получают 20–30% ежегодно.
Кризисы — отличное время для покупки акций и получения сверхдоходности. Известен пример российской пенсионерки — Ларисы Морозовой. В 2008 году, когда в России был кризис, она купила акции российских компаний. Теперь Лариса получает двузначные и трехзначные дивидендные доходности, а также ведет вебинары в Школе Московской биржи.
Когда рынок растет и акции беспрерывно дорожают, то стоит задуматься об их продаже, наращивании подушки безопасности. Главное правило — лучше инвестировать регулярно по чуть-чуть, чем вовсе не делать этого.
Вариант 3: частные компании/бизнес
По данным международной аналитической компании Preqin, рынок прямых (внебиржевых) инвестиций дает доходность в полтора-два раза выше, чем фондовый рынок. У этого инструмента есть нюансы.
Риски: на публичный рынок, как правило, выходят уже зрелые крупные компании. Их денежные потоки более-менее стабильны и прогнозируемы, внутренние процессы хорошо отстроены. Им присвоены кредитные рейтинги, которые позволяют кредитоваться без залогов под невысокий процент.
В малом и среднем бизнесе ничего этого нет. Если говорить про совсем ранние стадии, которые называются pre-seed (есть только идея) и seed (есть первые продажи, но пока компания убыточна), то здесь «смертность» компаний составляет 90% и более.
Если у компании стадия развития «Раунд А», то фирма, как правило, работает в плюс. Ее бизнес-модель доказана, но при этом она еще не масштабировалась. Проект еще имеет кратный потенциал роста, пусть не в 10 тыс. раз, как на стадии pre-seed, но в 10–20–50 и даже 100 раз вырасти вполне может.
Активное владение: если профессионально заниматься прямыми инвестициями, то необходимо гораздо более глубокое погружение в суть бизнеса. Для компании это очевидный плюс — они приобретают не только инвестора, но и амбассадоров бренда.
При этом нужно тщательно подбирать инвесторов. А тем, в свою очередь, не стоит иметь неправильные ожидания. Стоит осознавать все риски и понимать, что это бизнес и никаких гарантий здесь нет и быть не может.
Как инструмент хранения денег золото может быть выгодно только на долгосрочную перспективу. С 1979 по 2019 год драгметалл рос в среднем на 3–3,5% в год. При этом всегда возможно временное снижение цен, от чего есть риск уйти в минус.
Отдельно хочется отметить отсутствие системы страхования вкладов. Если банк, в котором у вас лежит золото, обанкротится, то все ваши активы пропадут. Подобные операции лучше доверять надежным банкам, чья устойчивость и стабильность выгодны не только вкладчикам, но и государству.
С сентября 2020-го по март 2021-го количество жителей России, пришедших на Московскую биржу, выросло более чем в полтора раза. При этом набирает популярность участие в первичных размещениях (IPO), которые могут дать высокую доходность. Например, сервис Airbnb вышел на IPO в декабре 2020-го, и уже через три месяца его акции выросли на 188%.
Но в процессе, когда частная компания становится публичной, есть свои подводные камни.
Аллокация: если спрос превышает предложение, то вложить всю планируемую сумму невозможно. Брокеры распределяют акции пропорционально между всеми инвесторами. Например, если вы хотите вложить миллион, то вам могут одобрить только 10 тыс. И дальше вы уже ищете, куда разместить оставшуюся сумму.
Локап-период: это заранее заданный период времени (обычно три месяца) после IPO, когда держатели не могут продать акции компании. Его используют, чтобы спекулянты не обвалили цену бумаг. За время локап-периода цена может измениться: например, Facebook вышел на IPO в мае 2012-го, а через три месяца его акции упали в два раза.
Стартапы: на IPO могут выйти совсем молодые компании без выручки. Вкладываться в них крайне рискованно, так как сложно спрогнозировать потенциал акций. Например, фитнес-стартап Peloton вышел на IPO в 2019 году. Акции компании упали сразу же, так как руководство неправильно оценило стоимость компании, и только в 2020 году бумаги начали расти.
Новое чудо: какие рынки «выстрелят» в ближайшие десятилетия
Почти одновременно в Москве вышли две книги о развивающихся рынках. Первую написал бывший главный экономист Goldman Sachs Джим О’Нил, в 2001 году придумавший акроним BRIC (Бразилия, Россия, Индия, Китай). «Карта роста: будущее стран БРИК и других развивающихся рынков», выпущенная «Альпиной бизнес букс», подробно рассказывает о «большой четверке», в 2000-х годах бывшей в фаворе у инвесторов.
Вторую книгу написал конкурент О’Нила, директор по развивающимся рынкам и глобальной макроэкономике Morgan Stanley Investment Management Ручир Шарма. Его работу «Прорывные экономики: в поисках следующего экономического чуда» выпустило издательство «Манн, Иванов и Фербер». В противовес О’Нилу Шарма в основном размышляет о том, какие развивающиеся рынки «выстрелят» в этом и следующем десятилетиях.
Когда слово «кирпич» (brick по-английски) еще не было акронимом, на четыре крупнейшие развивающиеся экономики (43% населения мира) приходилось всего 8% мирового ВВП. Но они обещали опережающий рост и грозили выдвинуться на первые позиции в «мировом чемпионате» стран по размеру ВВП. Будущее — зеркало прошлого: с X по XV век, по расчетам Ангуса Мэдисона, Китай был крупнейшей экономикой мира, а до этого главенствовала Индия.
Благодаря уже набранному весу и быстрым темпам роста рывок четверки был неизбежен. За прошедшие годы Китай стал второй экономикой мира, Бразилия — седьмой. Четверка росла вдвое быстрее мировой экономики. В ближайшие 20 лет экономический вес BRIC превысит суммарный вес стран G7. Оценки, казавшиеся смелыми в 2001 году, 10 лет спустя кажутся консервативными.
Конвергенция с Западом проявляется не только в сближении размеров ВВП. Образ жизни и потребления китайцев и россиян становится все больше похож на западный. Китайский авторынок превзошел американский. В Пекине уже 200 000 долларовых миллионеров. Продажи модной одежды Louis Vuitton растут в основном за счет BRIC. Даже на сайте футбольного клуба «Манчестер Юнайтед», за который болеет О’Нил, зарегистрировано 70 млн китайских фанов. Долгое время мировую экономику двигали американские потребители, но теперь они не одни. К новой ситуации крупнейшие компании мира, открывающие филиалы в развивающихся странах, адаптируются быстрее финансовых инвесторов.
Но идея BRIC Шарме крайне не по душе — и не только потому, что ее придумали конкуренты. Не стоило объединять страны, общее у которых лишь то, что они крупнейшие на своих континентах, считает он. Критиков у идеи BRIC очень много. У одних претензии к методологии прогноза, у других — к экономическим результатам «большой четверки». Так, российский фондовый рынок бурно рос лишь до 2006 года, а с этого времени сильно уступает коллегам по четверке (см. график). Наши «голубые фишки», входящие в индекс MSCI, все еще на 15% дешевле уровня начала 2006 года. Индийский и китайский индексы выросли на 82–97%, а бразильский — почти на треть.
С началом кризиса в 2008 году инвесторы вспомнили про проблемы BRIC: коррупцию и бюрократию в Индии, сырьевой характер российской и бразильской экономик. Китай тревожит возможностью «жесткой посадки», избыточными инвестициями (пустые новые микрорайоны и полупустые скоростные поезда) и постепенно ухудшающейся демографией.
Предугадав разочарование инвесторов BRIC, О’Нил еще в 2005 году решил не ограничиваться четверкой. Структуру мировой экономики меняют и другие растущие экономики — Next Eleven («Следующие 11»). Оба названия — условность. «Популярность любых упрощающих классификаций должна настораживать, — пишет О’Нил. — Ленивый консенсус — мощная удушающая сила». Но именно он внес большой вклад в новый консенсус, адекватнее прежнего учитывающий роль развивающихся стран в мировой экономике.
Модель Goldman Sachs основана на очень простых вещах — прогнозе роста трудоспособного населения и производительности труда. Представив, как выглядело будущее на 40 лет вперед в 1960 году, О’Нил получил результаты, очень похожие на случившееся в действительности. Но с оговоркой: там, где правительства мешали росту (Бразилия, Индия, Аргентина), он оказался ниже ожидаемого, а там, где помогали (Корея, Гонконг и Япония), — выше.
Страна может уверенно двигаться вперед пару десятилетий, а потом оказаться отброшенной далеко назад и все сначала и так не один раз, отмечает Шарма: «Процент «банкротств» среди стран не ниже, чем среди компаний». Вдохновляясь перспективами развивающихся стран, надо помнить о ямах и ловушках, предупреждает он. Это нестабильные рынки: с 1950 года лишь треть из них поддерживала 5%-ный рост 10 лет подряд. Все 2000-е годы в их паруса дул попутный ветер, отмечает Шарма: высокие цены на сырье, дешевые деньги, растущий спрос на экспорт. Но он иссяк. В I квартале 2013 года развивающиеся экономики выросли всего на 3,7%. После эпохи бурного роста они возвращаются к нормальному циклу «бум — спад», пишет Шарма в недавней статье в Financial Times. Замедление Китая и спад цен на нефть могут стать шоком для звезд предыдущего десятилетия — Бразилии, России, стран Ближнего Востока. Наоборот, улучшится ситуация для Индонезии и Турции.
У фаворитов из числа развивающихся экономик множество проблем. Китай слишком велик, чтобы дальше расти на сверхвысоких скоростях. Избыток рабочей силы иссякает, экспорт замедлился из-за долговых проблем Запада. Индия не может избавиться от кланового капитализма и кумовства. Это тормозит ротацию крупнейших компаний страны и богатейших индийцев в списке Forbes, а следовательно, экономический рост. В политике и бизнесе преуспевают семейные династии, обществом управляют личные связи, а не законы и правила.
Бразилия не может справиться с укреплением курса реала, которое вызывает подъем цен. Постричься в Рио дороже, чем в Лондоне, а билет в кино дороже, чем в Мадриде. Если уровень цен так высок (это характерно и для России) — значит, в экономике что-то неладно, отмечает Шарма. Сравнение цен на проживание в отелях Four Seasons в 19 странах мира удручает поклонника BRIC: самые дорогие номера в Москве, на втором месте — Сан-Паулу. Вдобавок в Бразилии выросли бюджетные расходы и налоги, государство начало множество затратных проектов. Но высокие процентные ставки сдерживают инвестиции в инфраструктуру. «Чтобы вырваться из порочного круга, стране нужно начать экспериментировать», — призывает Шарма.
Проблемы не только у BRIC. Мексике мешает централизованная структура власти и картельно-олигополистическая экономика. Неэффективно работающие госкомпании лишают страну дохода от нефти, растет неравенство. Все более вялой и неконкурентоспособной становится Малайзия, одержимая идеей централизованного планирования. Вьетнаму мешает госкапитализм, «управляемый людьми, не понимающими принципов экономического роста».
Нескольким странам Шарма симпатизирует. Это Польша (там созрели экономические институты, а внутренний рынок достаточно велик), Индонезия (напоминает Китай начала 1990-х), Корея, становящаяся глобальным игроком в высокотехнологичных отраслях и много инвестирующая в науку и образование. Есть шанс у стартующих с низкой базы Филиппин. Турции мешает политический авторитаризм, низкий уровень инвестиций, зарегулированный рынок труда. Но при улучшении госуправления она может стать одной из «прорывных экономик» следующего десятилетия.
Все это не опровергает модель Goldman Sachs. Она оказалась весьма реалистична. «Мы не ждем от России чудес, да они и не нужны, — говорил автору этих строк 8 лет назад О’Нил. — В ближайшие 45 лет, чтобы реализовать потенциал, России достаточно расти в среднем на 3,2% в год». В книге он понизил эту оценку до 3%. Даже при скромных темпах роста российский подушевой ВВП еще долго будет превышать уровень коллег по четверке.
Разочарование западных инвесторов отчасти вызвано их ошибочной верой в то, что Россия быстро превратится в демократию западного образца. «Многие инструменты советского государства еще живы и вызывают искушение использовать их снова», — пишет О’Нил. Лишь просидев в московском аэропорту 14 часов после финала Лиги чемпионов «Манчестер Юнайтед» — «Челси» в 2008 году, он задумался, надо ли сохранять в акрониме BRIC букву R.
У каждой развивающейся экономики есть гигантские проблемы, но им «еще предстоит долгий путь, прежде чем они придут к зрелым и неторопливым темпам роста западных стран — около 2,5% в год», пишет О’Нил, призывающий относиться к BRIC без эмоций — как к любым инвестиционным возможностям. Незавершенная урбанизация и гигантское количество людей, еще не ставших «обеспеченными потребителями», — хорошая стартовая позиция для роста.