какие собаки у дарьи донцовой
Дарья Донцова и ее мопсы
О безграничной любви Дарьи Донцовой к мопсам знают, пожалуй, все без исключения. И даже свой загородный особняк писательница гордо называет мопс-хаусом, о чём свидетельствует табличка на крыльце дома. И с этим действительно не поспоришь! Уже с порога гостей встречает компания из четырёх очаровательных мопсов, которые готовы с радостью облизать вас в честь знакомства и провести увлекательную экскурсию по дому.
Раньше у нее было три мопса: Капа, Феня и Мульяна. Но когда Муля серьёзно заболела, чтобы хоть как-то её поддержать, дочь Маша купила двух щенят — Фиру и Мусю. Муля очень любила возиться с малышами. Она была восторге от щенков и прожила ещё два месяца.
Теперь у Дарьи живут четыре мопса, причём все женского пола. Капа, Феня и Муся — палевого окраса и только Фира — чёрного.
Мопсы — очень дружелюбные собаки, и поэтому в ее семье просто-напросто не бывает никаких разногласий. За воспитание Фиры и Муси взялась Феня, а Капа так обрадовалась появлению новых мопсов, что то и дело облизывала малышей. Как только приехали, Муся и Фира первым делом принялись теребить кота, и даже после этого кот Сан Саныч позволил щенкам спать у него на спине! Вот такая семейная идиллия! По вечерам они любят резвиться: носятся друг за другом по всему дому. Не отстаёт от них и Сан Саныч — порой он и сам задирает собак, особенно Фиру: знает, что она «поведётся». Какой, например, смысл лезть к Фене: она ведь играть не станет. А ещё они очень любят бегать за кошачьей метёлкой: как только начинаешь играть с котом, собаки тут же впадают в истерику и гоняются за ней.
В любви и согласии
Фира — очень умная и отвечает за охрану дома. Едва заслышав шорох в прихожей, она уже летит к двери, начиная громко лаять. А ещё она очень прыгучая в отличие от Муси, которая с трудом забирается на диван самостоятельно и просит, чтобы её подняли. При этом Муся такая активная, что успевает всюду, ей нужно всё знать, она может находиться сразу в нескольких местах. Сейчас им уже по два года, но они продолжают хулиганить: пристают к Капе и Фене, скачут по лестницам, могут что-нибудь стащить со стола.
Все, кроме Муси, совершенно не ревнивы. А вот Муся очень любит, когда ей уделяют внимание, и не дай бог кого-то погладить, а её нет. Она будет скакать, пока своего не добьётся. Дарья старается никого не обделить лаской: если вдруг захочется кого-то угостить, то, конечно, лакомство получают все сразу, в том числе и кот. И отдыхают все вместе. В ее доме — просторные диваны, на которых помещаются все четвероногие друзья сразу. Мопсы дружелюбные, все они в хороших взаимоотношениях между собой и часто все вместе резвятся с игрушками, которых полон дом. Мусе особенно полюбились мои тапки с мопсами, так что пришлось их ей отдать.
В доме Донцовой можно найти практически любую вещь с изображением мопсов. Друзья и близкие постоянно дарят сувениры с мопсами: в ее коллекции их уже несколько тысяч. Есть даже стол с мопсами: супруг увидел его в магазине и не раздумывая приобрёл.
Четвероногие психологи
Если мопсы набезобразничали, она берет в руки газету, стучит ею по полу и строгим голосом спрашивает: «Кто это нахулиганил?» Но эти собаки умеют смотреть такими глазами, что тут же таешь, бросаешь газету и угощаешь мопсов чем-нибудь вкусненьким. А дрессировать их и не пыталась. Зато собаки точно знают, что перед сном они непременно искупаются, что гулять нужно на улице, что не стоит есть на кровати. А вот покойная мопсиха Муля была блестящей фотомоделью: когда в дом приходили журналисты, выполняла все их команды и с радостью позировала перед камерами.
Мопсы — это четвероногие психотерапевты, и с ними можно поговорить буквально обо всём. Если вам грустно, мопс сможет вас пожалеть и успокоить, а если вы в хорошем настроении, он с удовольствием поиграет с вами. Раньше у Дарьи жили собаки и других пород, а сейчас кроме четырёх мопсов и кота Сан Саныча в доме живут также рыбки и черепашка Герасим. Одно время у нее были ещё и хомяки. Она купила детям хомячка, а он приболел. Врач сказал, что он скучает, и купили ему пару — девочку. Раз в две недели у них появлялись хомячата. Их было очень много, и они быстро подрастали. Стали отвозить хомячат в зоомагазин на Арбате.
Они стоили две копейки за пару. Привозили с десяток малышей, получали за них 20 копеек и уезжали. Однажды продавец, который уже запомнил Донцову, говорит: «У нас люди привозят по 200, по 1000 хомяков, они их разводят. А у вас что?» Дарья ответила, что это просто плоды любви.
Какие собаки у Донцовой
Если вам довелось читать ироничные детективы Дарьи Донцовой, наверняка помните: кое-где проскальзывает «собачья» тема. А вот какие собаки у Донцовой в смысле породы, знают далеко не все. В обыденной воительница лёгкого чтива тяготеет к животным с чрезвычайно умилительной внешностью.
Мопсы. Вот как называются эти круглоголовые, пышнотелые весельчаки. Весь облик вызывает неудержимую улыбку: морщинистая шея и наивный взгляд блестящих глаз-бусин.
У них тёмные, почти чёрного цвета мордочки.
Туловище светлое, за редким исключением. Встречается полностью чёрный окрас от макушки до кончика хвоста, и такие экземпляры в «коллекции» писательницы тоже есть.
Кстати, у автора популярного развлекательного чтива в доме находится ещё и коллекция статуэток мопсов — настолько она неравнодушна к этой породе.
Собакам позволено всё и даже больше. Они полноправные члены семьи, хозяева положения и баловни хозяйки.
Всюду сопровождают её, без них Дарья Донцова своей жизни не представляет. Не зря многие представители нетрадиционной медицины настаивают: близость к природе и животным помогает сохранять в себе добрую энергетику и позитивный настрой. История с донцовскими мопсами — лучшее тому подтверждение.
Дарья Донцова: «Свой дом называю Мопсхаус»
Автор детективов собирает все, что связанно с любимой породой собак.
В коллекции писательницы не только фигурки и статуэтки. Живописные картины с мопсами, множество магнитиков, вешалки для полотенец, часы, коробки для продуктов, разделочные доски, брелоки, чехлы для мобильных телефонов, прихватки и даже новогодние елочные украшения!
«Экземпляры в своей коллекции мопсов я перестала считать уже на второй тысяче. Это как раньше на Руси: все, что больше 10 тысяч, уже звалось „тьмой тьмущей“. Вот и у меня „тьма тьмущая“ мопсов. При этом я очень хорошо помню, откуда у меня взялся каждый экспонат. Первый в 1999 году мне подарила дочь. Маленькая Маша в Болгарии в каком-то магазинчике на кассе увидела статуэтку мопса, которая использовалась для хранения использованных чеков. Сказала продавцу: „А у меня дома такая собачка, можно я у вас ее куплю?“ В итоге мопса ей просто подарили».
«Но, что самое удивительное, мои питомцы (у Дарьи Донцовой их шесть – кот Сан Саныч и собаки Жози, Куки, Фира, Муся, Мафи. – Прим. „Антенны“) никак не реагируют на статуэтки, в которых у меня буквально весь дом. Был случай, когда мне подарили игрушку – заводного мопса. Он поднимал лапы и громко лаял. Но они и не думали его принимать в свою стаю, а, разинув рот, смотрели на меня с немым укором: „Мам, ты что, глупая? Решила, что мы поверим?“ Разве что моя Жози, самая зоркая и активная, нападает на подушку с изображением самой себя, которая висит у меня в спальне на ручке шкафа. И ведь верит, что у подушки появятся ноги и она вдруг убежит».
О страсти писательницы знают не только родные и близкие, но и друзья и коллеги.
«На съемках „Модного приговора“ Александр Васильев сделал мне подарок, при виде которого я завизжала от восторга! Делать подарки – большое искусство. Александр Васильев мог мне подарить, например, шарф. И это точно был бы прекрасный шарф, и забот Александру никаких, и я бы порадовалась. Но он умеет и любит делать подарки. И вот у меня теперь есть Куки, она в единичном экземпляре сделана, авторская работа. Куки будет жить у меня на столе, охранять новые рукописи детских книг».
Дарья Донцова
Дарья Донцова: «Наши питомцы уходят в «Прекрасную долину»
Дарья Донцова, родоначальница жанра ироничного детектива, увлекла своих преданных поклонников рассказами о чудесном месте, в реальность которого хочется поверить сразу и безоговорочно. Это место — Прекрасная долина. Именно туда попадают после смерти любимые домашние питомцы. А потом снова возвращаются к своим хозяевам — самым чудесным образом. Писательница уверена, что ее новая, уже четвертая книга из серии «Сказки Прекрасной долины» будет полезна не только детям, но и взрослым. Называется она «Мармеладная дорога». И похожа на известную дорогу из «благих намерений»… О том, как создавалась книга и как шел процесс создания новой, очень важной передачи «Я очень хочу жить» на телеканале «Спас», рассказала Дарья Донцова. Именно она стала ведущей уникального проекта.
«Съедобная книга»
О чем книга «Мармеладная дорога»? О том, что на свете есть Зло. И оно живет в ужасном, неприятном доме. Никто к этому Злу из жителей Прекрасной долины добровольно не пойдет. Потому что там очень плохо и гадко. Но Зло может сделать сладкой дорогу к своему дому… Например, из мармелада, который главные герои книги – три собаки, очень любят. Этот сюжет про сладкую дорогу, которая заводит человека в ад, не я придумала. Я взяла его из одной святоотеческой книги. Трем главным героиням, трем собакам, приходится преодолевать разные испытания.
На обложке нарисована собачка Норетта. Например, она всю жизнь хотела иметь платье — красное в белый горошек. И ей представилась возможность это платье получить. Его надо отнять у другого и подраться с продавцом — и тогда оно будет твоим… И Норетта его «отбила» у другой покупательницы.
Собакам Марсии и Мафм выпали другие испытания по дороге. Но главные начались, когда они пришли в дом Зла… Не буду рассказывать сюжет, скажу только, что все заканчивается хорошо. А книгу в конце можно даже съесть! (Смеется.) В советские времена была такая вещица, как СанПиН (санитарные правила и нормы. — Прим. ред.) Санитарная инспекция проверяла «безопасность» всех книг, не только детских. Но в отношении детских были особые правила: их нельзя было выпускать на плохой бумаге, со «слепым» шрифтом и такой краской, которая пачкает детские руки. И было четко определено, в каком возрасте ребенку можно смотреть на тот или иной рисунок. Картинка с симпатичной собачкой или кошечкой — это для ребенка от нуля и дальше. А вот в книжке для детей от нуля до трех лет запрещены рисунки с монстрами, потому что ребенок может испугаться. В 90-е годы СанПиН в издательском деле рухнул. Да и само издательство детских книг скончалось в муках. А вот с книги «Мармеладная дорога» издательство ЭКСМО начинает выпускать детские книги по СанПиНу! Бумага, шрифт, краска — тут все по старым советским стандартам, которые были очень хорошими. То есть эту книгу, включая обложку, ребенок действительно может съесть и не отравится. Потому что краска абсолютно не токсична. И в ней очень удобный шрифт, за что мне говорят спасибо бабушки, которые читают книги детям.
Они вернутся
У меня часто спрашивают: как появилась идея сказок про Прекрасную долину и ее обителей? Тут все очень просто… Я собачница. У меня четыре мопса и один полумопс. И еще кот Сан Саныч. Собаки в доме у нас были всю жизнь. Я с ними выросла. И рано или поздно они уходили… Все знают, какие это тяжелые ощущения и переживания… И вот одна женщина написала мне в Инстаграм, что у нее умерла собака и она не знает, как с этим справиться — плачет целыми днями. Я не знала, как ей помочь, потому что у меня у самой недавно умерла собака. Ехала по дороге и думала: как же я ей помогу? И мне пришла мысль о серии детских книг о стране Прекрасная долина, куда уходят наши собаки. Где все они превращаются в щенков, ходят в школу, умнеют, и с ними происходят разные вещи… А потом они возвращаются к нам. Людям, от которых уходили собаки и которые потом обретали новых, получая их каким-то неожиданным образом… Знаете, как бывает: под ноги бросилась — пожалели — взяли… Так вот, все они потом говорят: «Ой, эта собака так похожа на мою прежнюю!» И в книжке есть объяснение, почему так происходит. Потому что собаки всегда берегут свою семью.
Когда люди только появились на свете, и ничего у них не было, и ничего они не могли, им начали помогать животные. И вот они помогают нам до сих пор. И прибегают к нам из Прекрасной долины — например, за зефиром, потому что собаки его обожают, а там его готовить не умеют… И поэтому, например, собачка Мафи так и скачет между этими двумя мирами, которые практически одинаково реально воспринимаются читателями.
Был недавно такой смешной случай. Мои внучки Настя и Арина живут с этими собаками, они знают всех этих «героинь». Потому что все героини книги носят имена наших собак. И вот Арина, приехав к нам в гости, смотрит на Фиру, которая в Прекрасной долине портниха, смотрит и говорит: «А жаль, что ты пока здесь… Мне нужно новое платье на конец мая!» Я говорю: «Будет у тебя новое платье, не проси его у Фиры». То есть у ребенка немного сместилась реальность. Они читают эти книги, и они им очень нравятся… «Мармеладная дорога» — это четвертая книга из серии «Сказки Прекрасной долины». Сколько будет еще, не могу сказать. Я всегда честно отвечаю на все вопросы: сколько вешу, что ем, как отдыхаю. Но никогда не отвечаю на вопрос, откуда берутся мои книги. Потому что я не знаю… Поэтому про Прекрасную долину могу так ответить: «Пока мы только начали».
«Комичное — это от меня»
Я не вру, когда говорю, что не знаю, откуда берутся сюжеты моих книг. В Переделкине моим соседом был известный композитор Оскар Фельцман. Он на четвертом этаже жил, а я — на третьем. По вечерам любили вместе гулять по дачному поселку, и вот он у меня один раз спрашивает: «Деточка, откуда ты берешь сюжеты?» А он был здорово меня старше. И я говорю: «Дядя Ося, а откуда ты берешь музыку?» Он говорит: «Ну, это же очень легко! Мне кто-то играет ее в уши!» Ну, а вот мне кто-то все это шепчет в уши! (Смеется.) Но вот все комические ситуации, в которые мои героини попадают — это все из моей жизни. Это я могу выйти из машины, запутаться в юбке и упасть под ноги толпе. Я — это тот человек, который вошел на студию Первого канала в программу «Модный приговор» вместо Нади Бабкиной и, желая, чтобы запись четырех передач подряд не затягивалась, погладила основной пульт и сказала: «Миленький, давай побыстрее!» Я ничего не нажимала, просто погладила — и везде погас свет! С тех пор, когда я появлюсь на «Модном приговоре», там кричат: «Донцова идет через другую дверь!» Телефоны и компьютеры, которые попадают ко мне — они тут же начинают глючить, это знают мои близкие.
При этом я не страдаю писательской болезнью. Это когда писатель, выходя вечером из кабинета, несет в руках стопку исписанных листов и говорит: «Отлично! А теперь все садимся слушать, что папа написал за день». И вся семья садится вокруг стола, зевая, думая о том, что они все с удовольствием занялись бы чем-то своим, но папа читает, потому что папе это нравится… Вот такого у нас в доме нет. Я никогда и никому не читаю свои рукописи. Внуки, дочь моя, зять мой, муж мой — они все получают книгу уже готовой, с картинками, рисунками. Я могу что-то спросить, когда понимаю, что чего-то не знаю. Потому что зять Юра — мой навигатор в мире компьютеров и технических вопросов. Кроме того, он математик, окончил МГУ. И когда нужно что-то посчитать, я всегда обращаюсь к нему. Потому что, когда я считаю, это беда, конечно. Ко мне на ярмарке подошла женщина и говорит: «Ой, как интересно. У вас героиня покупает что-то и считает: семью восемь — сорок восемь. Ха-ха-ха!» Я думаю: а чего ха-ха-то? Спрашиваю у своей помощницы, а что смешного? Она говорит: «Это правда смешно. Потому что на самом деле семью восемь — пятьдесят шесть!» Но самое интересное, что все люди, которые читали эту книгу, подумали, что я пошутила. Нет, я не пошутила — я просто тупой математик…
Критика — блаженство
Я вооцерковленный человек. Поэтому, когда меня ругают, я радуюсь. И если мы вспомним заповеди блаженства, которые поют на каждой литургии, то там говорится, что, когда тебя ругают, венец тебе на голову. Вот примерно так я критику и воспринимаю и спокойно к ней отношусь. Кому-то мои книги нравятся, кому-то нет. Кто-то ругает меня, кто-то хвалит… Когда мне говорят: «Вы омерзительный писатель!» — я спокойно отвечаю, что мир литературы велик и огромен. А отношения между писателем и читателем, это — да простит меня молодое поколение» — интимные отношения, как между мужчиной и женщиной. Вот идет мужчина по улице — роскошный красавец. А рядом с ним маленькая, страшненькая толстенькая тетенька. И вы думаете: «Что возле этого роскошного человека делает эта страшная тетя? Лучше бы там я была». А ему вы не нужны. Ему нужна вот эта страшненькая, потому что он ее любит не за красоту, а совсем за другое. То же самое с книгами: какой-то писатель ваш, какой-то — не ваш… Поэтому я никогда ни на кого не обижаюсь. Я вообще не обижаюсь. И я всегда была необидчивым человеком, потому что всегда понимала, что у каждого — свои привычки, свои ожидания. Кто-то говорит плохие слова, потому что он просто устал, а тут вы попались. Бабушка, которая вас бьет палкой на улице — ее нужно пожалеть. Очевидно, у нее очень плохая жизнь и у нее никого нет. И она хочет получить какую-то порцию внимания. Но она не знает, как получить, и вызывает вас на скандал. То же самое делают дети-подростки. И истеричные женщины… «Никогда не говори с гневливым человеком, только расстроишься», — это если цитировать старца Паисия Святогорца. Я, например, не обижаюсь, когда меня называют разными именами. По паспорту и в крещении я Агриппина, Агриппина Аркадьевна Васильева, Донцова — по мужу. А как меня только не называют! Я получала письма с пометкой «Антарктиде Аркадьевне», была Анжелиной Аркадьевной. А когда я преподавала немецкий язык, ко мне подбежал один ученик и сказал: «Наконец-то я выучил, как вас зовут — Гречка Аркадьевна!»
В помощь онкобольным
В апреле на телеканале «Спас» вышла программа «Я очень хочу жить», которую мы выпускаем с Борисом Корчевниковым и большой бригадой. Это программа в помощь онкобольным. У нас в студии — простые люди, не звезды, обычные мужчины и женщины. Они садятся и рассказывают, как болели или болеют и лечатся. У некоторых были такие диагнозы, что даже у меня пробегал мороз по коже, когда они об этом рассказывали. Наши гости честно рассказывают, как плакали, даже рыдали, как искали врача, через какие мучения прошли. И всеми своими переживаниями они делятся со мной и со зрителями. В студии у нас нет массовки, зрителей. Нам это не нужно. Человек должен чувствовать себя комфортно и спокойно, а на людях трудно настроиться на откровенную беседу. К нам в студию приходят батюшки, которые комментируют эти ситуации. И батюшки у нас непростые: либо они сами больны онкологией, либо у них больны матушки или кто-то из членов семьи… Еще у нас есть доктор, психолог и люди, которых мы приглашаем обсудить конкретную проблему. Например, были женщины, которые говорили, что после операции на груди невозможно купить белье хорошего качества и при этом недорогое. И пришла женщина, которая занимается производством этого белья. И все о нем рассказала. Не в качестве рекламы, а в качестве необходимой информации, которая нужна людям. Кроме этого, у нас озвучивается множество телефонов и адресов бесплатных услуг для тех, кто борется с болезнью. И таких услуг на самом деле много, но люди не знают о них. Также большинство людей не знают, что, например, при онкологии первой стадии выживаемость после лечения — 98 процентов. Это медицинская статистика. При гриппе, кстати, всего 85 процентов. То есть грипп страшнее, чем первая стадия онкологии. И при второй стадии есть очень хорошие результаты лечения, и при третьей, и даже при четвертой. Главное — никогда не сдаваться. Конечно, многое зависит от доктора, от лекарств, но очень много зависит и от человека. Если будешь плакать, стонать, жаловаться, жалеть себя, нести болезнь «перед собой» — ничего хорошего не будет. Нужно найти хорошего врача — это важно. Когда меня спрашивают, я отправляю людей к хорошим врачам. Несколько человек у меня есть в монастырях. И иногда случаются настоящие чудеса. Человека, который был неоперабельным и которому давали две-три недели жизни, знакомим с сестрой из Марфо-Мариинской обители, которая сама пятнадцать лет живет с лейкозом. Она берет его за руку и приводит в храм, где он никогда не был. И говорит: «Стой на этом месте. И приходи сюда каждое воскресенье». Этот человек уже три года каждое воскресенье стоит на этом месте. А ведь ему давали три недели жизни… Случаются иногда и вот такие чудеса…
«Хозяюшка!» Дарья Донцова разрешает собаке вылизывать тарелки после готовки
Дарья Донцова известна не только тем, что пишет детективы. И ее производительность – тоже притча во языцех. А еще тысячи ее поклонников готовы не отрываясь смотреть на собак, которых она нежно любит.
На фото собаку по имени Мафи «поймали» за мытьем тарелок. По тому, что Мафи не ретировалась, как только услышала, что кто-то идет, а спокойно продолжает начатое, можно понять, что никто ее за такие проделки особо не ругает, если ругает вообще.
Дарья «от лица» Мафи написала к фотографии сопроводительный текст: «Доброе утро! Ох уж эти люди! Делали фарш, решили котлеты пожарить! И что? Бросили мясорубку! Оставили миску, не помыли. А кому убирать? Ясное дело — мне! Охо хо! Тяжела жизнь собаки породы пагль среди неаккуратных людей! Весь день в хлопотах и заботах. Но я уверена: все у всех будет хорошо! Мафи-Мафуня-Мафунечка»
Любители собак Дарьи, следящие за жизнью «Мопсхауса», как называет свой дом писательница, как всегда, тепло и со смехом реагируют на размещенное забавное фото. «Мафунечка сейчас порядок наведёт, все помоет!» «Ах какая находчивая помощница Мафунечка» «Мафунечка, умница и хозяюшка! И чтобы эти «неаккуратные» люди без тебя делали!» «Да моя ж ты Золушка, бедолажка. Все трудишься да трудишься» «Ну надо же, до чего же изобретательная и сообразительная собачка!» — пишут поклонники Дарьи Донцовой и ее «Мопсхауса».
Расскажем, что же такого необычного в паглях. А просто вы не найдете ни одной повторяющейся мордочки. Это непризнанная порода среди старейших и авторитетнейших клубов. Все потому, что на этот гибрид нет стандартов. Когда-то в Висконсине заводчик биглей и мопсов Волс Хевенс не усмотрел за своими питомцами и родились гибридные щенки, которых он назвал «puggle».
Морды получились милыми и предприимчивый американец попытался зарегистрировать новую породу в Американском клубе гибридов. Ему отказали, а его генетические эксперименты объявили «не соответствующими критериям». С конца 80-х годов и по сей день порода не признана, своего кинологического клуба у них нет, а работа по селекции этой породы запрещена.