лучший перевод фильма властелина колец на русский

Nog

Не совсем так. имена отражают суть так же, как и все, что ты перечислила. Я не лингвист и не филолог, мне сложно судить произведения с этих позиций, я сужу по тому как читается. Мне кажется, для этого и создан опрос, чтобы понять, что же в общем и целом для большинства лучше читается.

Просто как переводчик (а также по совместительству лингвист и филолог) я требую уважительного отношения к своей братии! :-|»>

Katy

Извини, но не вижу здесь ничего оскорбительного для вашей братии
Если мне не понравится как приготовлен чей-то конкретный торт, но который я в принципе люблю, я скажу, что это плохой торт, а не «он не вписывается в мое понимание жизни» Оскорблю я при этом, наверное, только одного конкретного кулинара, а не всех поваров мира.
И пусть это будет субъективно.
И вообще, это звучит довольно интересно: «перевод, выполненный с другиз позиций». как переводчик, объясни, плз.

ЗЫ: простите за демагогию.

Абсолютно права! Именно исходя из этого определения все переводы Толкина плохи. Каждый со своей стороны:
Кистямуровский — из-за чуть-ли не «блатной» лексики хоббитов и орков во 2-м и 3-м романах и упрощение стихов.
Григорьев, Грушецкая — не смогли передать живости языка героев
Каменкович, Каррик — из-за христианской позиции сместили акценты и внесли совершенно отсутствующие в оригинале мотивы и интонации

И все до единого не сделали прочтение имен так, как этого требовал сам Толкин.
Ну и плюс, конечно, переводческие ляпы в любом переводе.
Да по этому поводу на Арде-на-Куличках были прекрасные статьи-обзоры уровня всех этих переводов. Поэтому я просто не понимаю, с чем, Katy, вы не согласны.

Ведь именно такие фамилии и др. названия придумал автор для своей Хоббитании. Если Сэм верный друг, то он Скромби, если фамилия Лякошель, то понятно, почему Бильбо с ними не в ладах.

К сожалению я читал только в переводе В. Муравьева и А. Кистяковского, авторов других переводов, которые мне попадались просто не помню, но перевод ИМЕННО переводимых со смыслом фамилий и т.п. мне нравится, я считаю это «сохранением авторской идеи и стиля».

В Уловке-22 Д.Хеллера есть генерал Шейскопф, вам это что-то говорит? А переводится как Дерьмоголовый.

Источник

Генералиссимус на берегах Седонны: «Властелин колец» в России

Непростая история переводов величайшей фэнтези-саги на русский

Опросы, проведенные агрегатором Rotten Tomatoes, показали: зрители считают «Властелин колец: Возвращение короля» лучшим фильмом среди всех победителей премии «Оскар» в категории «лучший фильм». Оригинальная трилогия Джона Толкина остается одним из самых популярных литературных произведений на планете. Однако история переводов «Властелина колец» на русский язык была непростой – однозначно признаваемого фанатами Толкина перевода не существует до сих пор. Почему так получилось, разбирался Владимир Афанасьев.

– Странно мне, – задумчиво произнес Колоброд.

(из перевода Н. Григорьевой и В. Грушецкого)

Если взять любого русского читателя, не понаслышке знакомого с творчеством Дж.Р.Р. Толкина, растолкать его среди ночи и страшным голосом вопросить: «Что не так в русских переводах «Властелина Колец»?», он не задумываясь выпалит: «Имена!», а затем перечислит десяток-другой «несуразно» переведённых фамилий (разных Сумниксов, Кролов, Скромби, Пескунсов и Охряков), прозвищ (Шатун, Шаркич), названий земель (Ристания, Бурятье), возможно, посетует на «неправильную» транслитерацию разнообразных наименований (мифрил, который на самом деле митрил), а под конец обязательно припомнит «злосчастного» Всеславура. Разумеется, список этот будет меняться в зависимости от того, к какому «лагерю» принадлежит читатель («КистяМур», «ГриГру», «КамКар» и так далее), но вердикт будет один: с именами в русских переводах «Властелина Колец» дела обстоят весьма… неоднозначно. Разберёмся, почему так сложилось и рассмотрим несколько интересных примеров. Однако для начала немного теории.

Откуда взялась отсебятина?

В любом художественном произведении роль собственных имён исключительно велика. Если в повседневной жизни смысл имени оказывается стёртым и лишь опосредованно связанным с носителем, то в литературе, как говорил Ю.Н. Тынянов, нет незначащих имён, и даже «нулевые» онимы наподобие гоголевских Ивана Иваныча и Ивана Никифорыча будут значимы уже одной своей типичностью.

Именно поэтому перевод имён собственных рассматривается как отдельная переводческая задача. Конечно, во многих случаях переводчику достаточно передать имя фонетически в соответствии с устоявшейся традицией транслитерации. Однако если произведение изобилует вымышленными именами на разных языках, образующими, к тому же, сложную, хорошо продуманную систему, – задача моментально перерастает в значительную, подчас даже устрашающую проблему.

Должно быть, ни для одного романа эта проблема так не насущна, как для «Властелина Колец».

Дж.Р.Р. Толкин будто бы специально старался возложить на переводчиков столь тяжкую ношу, видя в них не иначе как крепких хоббитов, способных на одном дыхании дойти до самой Роковой горы, ни разу не споткнувшись о камни, как подводные, так и наземные.

Впрочем, убедившись на примере первых переводов, что без хорошей провизии хоббитам далеко не уйти, Толкин даровал им спасительный лембас в виде «Руководства по переводу имён собственных из «Властелина Колец»[1]. В этом Руководстве приведён внушительный список тех имён, которые должны быть, по мнению Профессора, переведены по смыслу, для чего почти каждое из них истолковано этимологически.

Руководство отчасти достигло своей цели: во многих европейских переводах, выполненных с оглядкой на предписания Толкина, проблема имён была довольно успешно решена. Возникает в таком случае вопрос: откуда в русских переводах взялись все эти Беббинсы, Всеславуры и Колоброды? Ведь если добросовестно следовать Руководству можно избежать как откровенных ошибок, так и излишней «отсебятины»…

Переводчик оставался наедине с текстом, за пределами которого существовала целая мифология, придававшая роману особенную смысловую глубину.

И поскольку восполнить её незнание было решительно нечем, оставалось одно – додумывать и переизобретать. В свете этого так называемые «отсебятины», которые принято усматривать в большинстве существующих переводов «Властелина Колец» оказываются неизбежны и отчасти оправданы.

Другое дело что некоторые переводчики не в силах были совладать с собственной творческой силой. Таковы, прежде всего, А.А. Кистяковский и В.С. Муравьёв («КистяМур», КМ), авторы самого читаемого и, как следствие, самого ругаемого русского перевода. Первая часть «Властелина Колец», изданная в 1982 году под названием «Хранители»[3], спровоцировала настоящий переводческий бум в перестроечные и в девяностые годы, когда переводы романа стали издаваться один за другим: перевод Н. Григорьевой и В. Грушецкого («ГриГру», ГГ), перевод В.А. Маториной (ВАМ), академический перевод В. Каррика и М. Каменкович («КамКар», КК), перевод В. Волковского и Д. Афиногенова (ВАТ), перевод А. Немировой (Н).

И всё же ни один из них не добился феноменального успеха «КистяМура» и не повлиял на лицо «русского Толкина» в такой степени. Перевод КМ написан чрезвычайно живым, не скупым на яркие детали языком. Переводчики основательно русифицировали имена и названия: в тексте можно встретить как «царевен» и «князей», так и Исправноры, Генералиссимуса и уже упомянутого Шаркича [4]. Не обошлось и без курьёзных ошибок. Например, не раз уже упомянутый Всеславур стал детищем неверного истолкования имени Glorfindel (glor—findel на сероэльфийском – «златовласый»): переводчики не распознали эльфийского имени и, по-видимому, прочитали его как схожее с glory—finder – «нашедший славу». Так легендарный эльфийский воитель Глорфиндел стал могучим богатырём Всеславуром.

Другой пример: транслитерация звука [θ] (th) в неанглийских именах и названиях осуществляется Кистяковским и Муравьёвым семью различными способами – Amroth, Minas Tirith, Luthien, Orthanc, Arathorn, athelas, mithril в их переводе читаются как Эмрос, Минас-Тирит, Лучиэнь, Отханк, Арахорн, ацелас, мифрил. Последнее слово, ошибочно транслитерированное, уже прочно вошло в русскую культуру именно в таком написании.

(Справедливости ради отметим, что в более поздних изданиях этого перевода Арахорн уже стал Араторном, что значительно ближе к оригиналу)

И всё же перевод «КистяМура» полон изобретательных находок и удачных решений, в том числе и в области ономастики. Трудно перевести Barrow—wights лучше и образнее, чем Умертвия, освободившись при этом от прямой привязки к русскому фольклору. Непросто вообразить Mount Doom иначе, чем Роковую гору, а Misty Mountains – не Мглистыми горами. В конце концов, даже фамилия Торбинс – привычный предмет читательского неудовольствия – отнюдь не преступна, её отторжение вызвано скорее сильным влиянием русской адаптации кинотрилогии П. Джексона, в которой исходное имя (Бэггинс) – транслитерировано.

[1] Датский перевод был выполнен в 1957 году, то есть всего спустя два года после первого англоязычного издания романа. Шведский перевод «Властелина Колец» увидел свет в 1960 году. Оба этих перевода пришлись Толкину (прекрасно знавшему оба этих языка, а также полтора десятка других), мягко говоря, не по душе и сподвигли его составить упомянутое Руководство (1966-1967). См.: Tolkien, J.R.R. Guide to the Names in The Lord of the Rings / Lobdell J. A Tolkien Compass. La Salle: The Open Court Publishing Company, 1975. P. 153-201.

[2] Драматическая история основных русских переводов «Властелина Колец» достаточно подробно изложена в книге американского исследователя М.Т. Хукера: Хукер, М.Т. Толкин русскими глазами / пер. с англ. А. Хананашвили. М.: ТТТ; ТО СПб, 2003. См. также: Семенова, Н.Г. К вопросу о генезисе русских переводов «Властелина Колец» Дж.Р.Р. Толкина // Палантир. СПб., 2003. №37. С. 20-31.

[3] Этот перевод стал первым изданным, но отнюдь не первым по времени создания. Ещё в 1966 году пересказ романа был выполнен З.А. Бобырь (издан в 1990 году под названием «Повесть о Кольце»), а первый полный перевод создан в 1975 году А.А. Грузбергом (издан в 2000 и 2003 годах в разных редакциях, в том числе под именем И.И. Мансурова).

[4] Шаркич – в оригинале Sharkey, прозвище Сарумана, на языке орков означает «старик» и имеет уменьшительное окончание (т.е. «старичок»). В таком переводе подозрительно напоминает Ильича, да и вся глава об освобождении Шира у КМ содержит неприкрытую сатиру на советский уклад, что почти не предусматривалось оригиналом.

Перевод Н. Григорьевой и В. Грушецкого (издан в 1991 году) принято противопоставлять «КистяМуру». Действительно, в отличие от красочного, лихого стиля КМ, «ГриГру» взяли куда более умеренный, нейтральный тон. При этом, однако, переводчики взяли на вооружение многие завоевания первопроходцев[1], а также продолжили экспериментировать с переводами имён. Так, вполне нейтральное слово Bree («холм» на бретонском, название большой деревни), которое Толкин рекомендовал оставить без перевода превратилось в Брыль, а река Hoarwell (букв. «седой источник») стала итальянкой-Седонной. Многострадальный же Бэггинс сделался Сумниксом – не иначе как верным соратником Астерикса и Обеликса из комиксов Рене Госкинни.

К сожалению, перевод ГГ – неполный. В нём отсутствует почти треть текста (в основном, описательные части), что сильно влияет на общее восприятие. Зато стихи в переводе И. Гриншпуна по праву можно назвать шедеврами.

[1] Тем более что перевод ГГ изначально задумывался как продолжение «Хранителей» – на момент его создания полный перевод Кистяковского и Муравьёва ещё не был издан.

Былых Прихвощней дороги

Ещё один наш герой – перевод В. Каррика и М. Каменкович. Это единственный «научный» перевод «Властелина Колец» на русский язык, снабжённый великим множеством разнородных комментариев. «КамКар» проделали беспримерную исследовательскую работу, желая познакомить читателя с миром Толкина и приоткрыть завесу над аллюзивным слоем романа. Некоторым образом это повлияло на сам текст перевода, сообщив ему излишнюю тяжеловесность (в обоих смыслах) и академическую шероховатость.

Зато – в немалой степени благодаря столь фундаментальному подходу – имена в переводе КК почти не вызывают нареканий среди почитателей творчества Профессора. Конечно, Навьи (те же Barrow—Wights) не могут не напомнить о славянской мифологии, а на Большие Смайлы (Great Smials) современный читатель едва ли взглянет без улыбки. Но чего стоит, скажем, такая хоббитская фамилия как Перестёгинс (Bracegirdles) – она очень близка к оригинальной по смыслу и при этом рождает яркий образ: обладатели этой фамилии столь склонны полнеть, что постоянно ослабляют (перестёгивают) пояса. Ну а Baggins у «КамКар» наконец-то (для всех негодующих) стал Бэггинсом. Словом, для продвинутого знакомства с творчеством Толкина этот перевод подойдёт как нельзя лучше.

Авторы ещё одного перевода, сравнительно позднего и незаслуженно малоизвестного – В. Волковский и Д. Афиногенов. Аббревиатура фамилий переводчиков (ВАТ[1]) заключает в себе вопрос, который некоторые из читателей задали после издания[2]. К сожалению, перевод был сильно недооценён и воспринят как вариации на тему «КистяМура». Если судить по одним только именам, как, увы, нередко поступают поборники переводческой «точности», такое впечатление составить нетрудно.

В чём-то ВАТ пошли даже дальше Кистяковского и Муравьёва: например, переведя Baggins как Беббинс, объяснив это тем, что «бебень» (сумка, торба) – якобы «старохоббитское» слово.

Вместе с тем, этот перевод также изобилует в своём роде гениальными находками. Так, например, для одного вредного типа, пособника Чёрных Всадников по фамилии Ferny (букв. «папоротниковый») ВАТ изобретают переводческий окказионализм Прихвощень, в котором заключён довольно прозрачный (может быть даже чрезмерно прозрачный) намёк на слово «прихвостень». Передача названия горы Cloudyhead как Тучеглав – очередной пример семантически верного и при этом на редкость ёмкого и образного перевода (тем более что в других переводах это имя представлено прилагательным, которое само по себе менее выразительно).

Кроме того, питая известное неравнодушие к переводу Волковского и Афиногенова, автор статьи не может не признать его (совершенно объективно!) наиболее «звучащим» – в том смысле, в котором он близок к «звукосмысловому» облику романа и музыкальности самой прозаической ткани. Поэтому для первого знакомства с русским Толкином осмелимся посоветовать именно этот перевод.

[1] Буква «Т» ставится потому, что перевод стихов принадлежит перу В.Г. Тихомирова (работавшего под псевдонимом В. Воседой). При этом перевод прозаического текста почти целиком выполнен одним Волковским.

Источник

В поисках идеального перевода «Властелина колец»

Нельзя так просто взять и купить «Властелин колец». Нет, достать-то можно любое издание, проблема в том, что как только вы откроете книгу, вы споткнетесь об имя, например, Фродо Сумникса (он же Бэггинс). Решив взять другой перевод, предварительно заглянув в интернет-отзывы, вы узнаете, что он: а) неправильный; б) корявый; в) оскорбительный. На запрос «идеальный перевод Властелина колец» поисковик стыдливо молчит или выдает ссылки на многостраничные споры.

Это давно известная проблема, и она не стала для меня открытием. Еще в конце 90-х ходили шутки про перевод фразы из сцены гибели Боромира:

Оригинал: Boromir smiled.

Перевод 2: Уста Боромира тронула слабая улыбка.

Перевод 3: Тень улыбки промелькнула на бледном, без кровинки, лице Боромира.

Вообще любой перевод — это в каком-то смысле соавторство. Понятно, что нельзя ограничивать перевод только сохранением буквы произведения. Есть дух произведения, есть язык, есть символизм, есть отсылки. Проблема адаптаций Толкина в том, что у первых советских переводчиков не было доступа ко всему массиву трудов профессора, а без изучения бэкграунда трудно понять что к чему. Не говоря уже о знаменитой памятке для переводчиков, составленной самим Толкином, где он подробно разъяснял, как лучше всего обращаться с его текстом. Увы, переводчики-первопроходцы были лишены всего этого и шли на ощупь и по наитию.

Первое издание «Властелина колец» в СССР. 1966 год, перевод Зинаиды Бобырь

Взять хотя бы работу Зинаиды Бобырь — первый официальный перевод «Властелина колец», который вышел в СССР в виде… сокращенного пересказа и под названием «Повесть о кольце» (1966). Конечно, сейчас легко осуждать переводчика и смеяться над этой работой. Но давайте на секунду перенесемся в 60-е, когда переводчик сидел за «железным занавесом», а сверху на него смотрело багровое око советского цензора, который видел во «Властелине колец» прославление Людей Запада и подозрительную Империю Зла на Востоке (на самом деле орки — это скорее турки, а Минас-Тирит — похож на Константинополь, но об этом в другой раз). В этих условиях Зинаида Бобырь выступила по-геройски и впервые познакомила наших соотечественников с произведениями Толкина, пускай и в сокращенном виде.

Начать изучение русских переводов следует с этой таблицы:

В первую очередь вычеркиваем Бобырь (по понятным причинам), а также отчисляем со сбора Волковского и Афиногенова за Фродо Беббинса, Пивнюка, Гужни, Выветрень и дом Бильбо — Бебень на Бугре.

Глядя на эту таблицу, можно сделать ошибочное заключение, дескать, вычеркиваем всех, у кого Фродо — не Бэггинс, и на этом существенно облегчаем себе работу. Имена и топонимы наиболее близко к Толкину переведены у Грузберга и Каменкович/Каррик. Дело закрыто? Увы, если бы все было так просто.

Понятно, что после выхода популярнейшей одноименной киноленты огромное количество людей не представляет себе, как можно читать «Властелина колец» без Бэггинса. В своей памятке переводчикам Толкин действительно обращал внимание на важность сохранения «английскости» произведения и недопустимости искажения некоторых имен и географических названий (особенно в Шире). Но вот насчет Бэггинса автор не был столь категоричен!

Толкин разрешил!

В своем наставлении переводчикам Толкин пишет, что важно отделить языки Средиземья и вестрон (общее наречие, язык автора и переводчика) «Таким образом можно отличить те корни современного английского, которым следует подобрать эквиваленты в языке перевода, сохраняющие исходный смысл и имеющие по возможности архаичное или необычное звучание». То есть названия на вестроне в принципе переводятся, и обратите внимание как: «имеющие по возможности архаичное или необычное звучание». Но, конечно, мне возразят, что имена собственные переводу все равно не подлежат! Но и тут Толкин с вами не совсем согласен. В его памятке переводчикам мы находим убийственный отрывок:

Baggins. По замыслу должно напоминать «bag» («мешок», «сумка»), см. разговор Бильбо со Смаугом в книге «Хоббит».

Имелось в виду также, что у хоббитов возникали ассоциации с Bag End (последнее означает «дно мешка» или «pudding-bag» — то же самое, что «cul-de-sac»), местным названием дома Бильбо.

— Так называли ферму моей тети в Вустершире, которая находилась в конце тупика.

См. также Sackville-Baggins. Перевод должен содержать корень со значением «мешок».

Не падайте с кресел, но это — полная легитимизация Торбинсов, Сумниксов, Лякошель-Торбинсов, Дерикуль-Сумниксов и даже Торбы-на-Круче. Но только не тебя, Беббинс!

Адаптированные имена героев «Властелина колец» могут не нравится, они могут показаться непривычными, но моральное право на существование они имеют.

Обратимся непосредственно к изданиям на русском языке. Но прежде чем мы начнем, объясню параметры выставления оценок каждому переводу. «Английскость» я ввел для тех, кто хочет читать Толкина с именами «из фильма». Если для вас это важно, обращайте внимание на этот пункт. «Дух» показывает насколько переводчики сумели передать суть произведения, не всегда, быть может, следуя его букве. «Литературность» важна для тех, кто пришел не за подстрочным переводом, а за увлекательным чтением.

Перевод А. А. Грузберга, 1976.
Перевод стихов: Ю.Баталина, А.А.Грузберг; А.Застырец

Один из старейших переводов «Властелина колец», не считая, конечно трудов Зинаиды Бобырь. К сожалению, в отличие от той же «Повести о кольце», этот перевод увидел свет гораздо позже остальных и существовал исключительно в самиздатовских версиях.

Грузберг — лингвист и переводчик, в 70-е занимался переводами (в основном самиздат, публиковаться стал сильно позднее) зарубежной фантастики и приключенческой литературы. Его перевод «Властелина колец» задумывался как любительский, но в то же время, сам того не подозревая, Грузберг ближе всех подошел к требованиям Толкина. Имена и топонимы у Грузберга в основном переведены транслитерацией, то есть с сохранением звучания оригинала. Подчеркнутая английскость «Властелина колец» сохранена у Грузберга лучше всего, и это, наверное, главное достоинство его перевода.

Проблемы, к сожалению, у него тоже есть, и довольно серьезные. Самым главный недостаток его — подстрочность и буквализм. Суть перевода (а тем более литературного) не сводится только к правильному написанию имен собственных, согласитесь.

Небольшой пример:

Оригинал: Do not bandy words in your insolence with the Mouth of Sauron!’ he cried. ‘Surety you crave! Sauron gives none. If you sue for his clemency you must first do his bidding. These are his terms. Take them or leave them!

Грузберг: Не перекидывайся словами в своем высокомерии с ртом Саурона! — воскликнул он. — Ты говоришь глупости! Саурон ничего не дает. Если вы просите его о снисходительности, то сначала должны выполнить его требования. Вы слышали его условия. Принимайте их или отвергайте.

Суть речи передана предельно точно, но с какой-то армейской дотошностью. Рот Саурона? Уста, Глас, Глашатай, Язык — можно встретить множество вариантов перевода, но «рот», простите, это никуда не годится. К сожалению, у Грузберга встречается множество подобной прямолинейности. Например, волшебную выпечку эльфов «waybread» он так и переводит, как «путевой хлеб», что опять же, наверное, точно, но не совсем по-русски. Даже «дорожная лепешка» смотрелась бы уместнее.

Английскость: 5/5

Дух: 4/5

Литературность: 1/5

Перевод А. Кистяковского и В. Муравьева, 1982 — 1992

Пожалуй, самый известный перевод «Властелина колец» не только в России, но и на всем постсоветском пространстве. Скорее всего, именно с него вы начали знакомство с историей Средиземья, и именно это издание пылится у вас на полочке. Где бы вы ни запустили голосование на «Лучший перевод Толкина» — работа Кистяковского и Муравьева всегда побеждает. Может быть, это и есть лучший перевод? Вопрос спорный и нерешенный по сей день. Однозначно, перевод «Кистямура» (как его ласково называют фанаты) — самый литературный из всех приведенных. Определенно талантливая работа, надолго предопределившая понимание трудов профессора в России и во многом повлиявшая на лексикон и термины поклонников Толкина. «Толкиен» и «кольцо Всевластья» — взяты именно из этого перевода.

На успех трудов «Кистямура» повлиял еще тот факт, что эта работа в течение 10 лет была единственной официально опубликованной в СССР. Более того, издан был лишь первый том «Хранители», что отчасти еще больше подстегнуло людей к изучению трудов Толкина — читателям хотелось узнать, чем все закончилось. Многие переводчики начинали свои работы именно как продолжение «Хранителей», заимствуя находки и идеи Муравьева и Кистяковского.

Справедливо решив, что перед ними сказочный эпос, Муравьев и Кистяковский решили помочь русскому читателю войти в этот чудесный мир и добавили повествованию немного былинности. Короли превратились в царей, могучие воители и герои — в витязей и князей, а имена персонажей и географические названия намерено ославянились. Наверное, самым известным примером стало имя эльфийского героя Глорфинделя (Glorfindel) — у «Кистямура» он превратился во Всеславура (авторы зациклились на слове Glor). В более позднем издании он стал Гориславом, что не ничуть не изменило ситуацию, но подчеркнуло позицию и концепцию авторов перевода: у нас тут максимальная адаптация.

По поводу этого перевода споры не утихнут никогда, но его значение трудно переоценить. Именно эта книга познакомила и вовлекла в мир Средиземья огромное количество людей.

Английскость: 1/5

Дух: 3/5

Литературность: 5/5

Перевод Н. Григорьевой и В. Грушецкого, 1982 — 1989.
Перевод стихов: И. Б. Гриншпун

«Властелин колец» в переводе Григорьевой и Грушецкого — второй по популярности в России после «Кистямура».

Но все вышесказанное меркнет перед главным фактом: именно у Г/Г появился печально известный Фродо Сумникс, породивший столько шуток и пародий. Арагорн здесь отзывается на Колоброда (Strider), а знаменитый Старый Вяз, который чуть не сожрал хоббитов, зачем-то стал Лохом. Когда старина Том Бомбадил запевает песнь о Старом Лохе, трудно сдержать глупую ухмылку.

Повторюсь, перевод и в самом деле хороший, персонажи говорят живым языком, но убедить кого-то в этом трудно, когда вместо Бэггинса, Странника и Вяза тебе предлагают Сумникса, Колоброда и Лоха.

Этот перевод определенно заслуживает внимания, но постарайтесь найти самые поздние версии (от 2003 года и далее), чтобы избежать сокращений.

Английскость: 2/5

Дух: 4/5

Литературность: 4/5

Перевод В. А. Маториной, 1989 — 1992

Перевод В.А.М. (как она сама подписывается) — малоизвестный и редко встречающийся. Во многом благодаря тому, что изначально эта адаптация издавалась на Дальнем Востоке и получила известность именно там.

Перевод В.А.М считается академическим и буквальным. Вроде бы счастье — но с переводами Толкина так не бывает. Все равно Фродо — Торбинс, идет он почему-то в Р ай вендел (тогда уж Ривенделл полностью), а сопровождает его Гэндаль в — какой-то компромиссный вариант между правильным «Гандальвом» и устоявшимся «Гэндальфом».

Тем не менее, именно за буквальность перевод В.А.М. и превозносят, и ругают. Автор не являлась (по крайней мере, во время работы над Толкиным) профессиональным переводчиком, скорее — влюбленным в Средиземье энтузиастом. Возможно именно страсть помогла Маториной не только закончить работу, но и увидеть первые публикации, а также получить признание наследников Толкина (благодарственное письмо от Кристофера).

Английскость: 4/5

Дух: 4/5

Литературность: 3/5

Перевод А. В. Немировой, 1985 — 1987, 1991 — 1992.
Перевод стихов — О. Мыльникова, А. Немирова

Перевод Немировой не приведен в верхней таблице, поэтому в первую очередь надо пройтись по ключевым именам. Фродо Торбинс, Сэм Скромби, Мерри Брендизайк и так далее — наследие «Кистямура» вечно!

Работа Немировой изначально задумывалась как вольное продолжение незаконченного в то время перевода Муравьева и Кистяковского. У Немировой встречается меньше славянизмов, но сам перевод не ушел слишком далеко от известных первопроходцев. Рохан здесь — снова Ристания, где руководят Ярлы. Собственные решения Немировой тоже не выглядят слишком удачными. Прозвище Арагорна теперь Шатун (привет Колоброду!), предводитель орков Гришнак — Горшнак, Шир — Край, Минас-Итиль и Итилиэн — Минас-Этер и Этериэн соответственно.

В целом, перевод средний, и его цель и концепция не совсем понятны. Исправить неточности Муравьева и Кистякова? Не вышло, да и добавилось много другой отсебятины. При этом труд Немировой не претендует на оригинальность и уникальность — слишком много заимствований из «Кистямура».

Английскость: 1/5

Дух: 3/5

Литературность: 3/5

Перевод М. Каменкович и В. Каррика, 1989 — 1995.
Перевод стихов: С. Степанов

Перевод Каменкович и Каррика уже интересен тем, что в основу легли труды В.А.М., а не «Кистямура», как это обычно бывает среди русских переводчиков Толкина. Но не в этом его уникальность.

Перевод К/К — это в первую очередь христианский взгляд на «Властелина колец». Как известно, Джон Толкин был выходцем из католической семьи и это, безусловно, нашло отражение в его трудах. Фродо в этом переводе наконец-то обретает родную фамилию Бэггинс. Большинство имен (но, к сожалению, не все) оставлены авторами в толкиновском звучании.

Переводы К/К оформлены массивным количеством комментариев и ссылок: на другие труды Толкина, мифы разных народов и богословские тексты. И вот здесь, пожалуй, может возникнуть основная претензия неподготовленного читателя. Пришел в гости к Толкину, а попал на философско-богословский диспут.

Комментариев К/К наберется на отдельный том — настолько сильно они расширяют оригинальное произведение (когда издание в одной книге — это увесистый томище). Отсылки и комментарии — это прекрасно, но одно дело упоминания писем Толкина, другое — постоянные вставки из Евангелия или Петра Флорентийского. Толкин, безусловно, был католиком, но не настолько убежденным, чтобы рассматривать его роман, как исключительно религиозное произведение. Толкин не раз утверждал, что действия его романа происходят в «дохристианскую эпоху».

На выходе мы получаем академический (и немного суховатый) перевод, что в принципе хорошо — но с сильным христианским уклоном и обилием комментариев на каждой странице.

Английскость: 4/5

Дух: 4/5

Литературность: 2/5

Неужели нельзя сделать
нормальную компиляцию всех этих авторов?

У каждого из этих переводчиков и авторских коллективов есть удачные творческие находки, которые могли бы помочь в создании идеального перевода. И самого забавное, что такая компиляция существует: это фильмы и игры по мотивам книг Толкина. Взять тот же русский дубляж «Властелина колец»: мне там слышится перевод Грушецкого и Григорьевой, кому-то — Кистяковского и Муравьева. При этом имена героев и географические названия сохранили оригинальное звучание — можно сказать по Грузбергу.

Или взглянем на игру Shadow of Mordor и ее продолжение Shadow of War. Они обращаются не только к «Властелину колец», но и к «Сильмариллиону», «Неоконченным сказаниям…» и другим произведениям Толкина о Средиземье.

При этом в игре мы видим Балрогов (Balrogs), а не «Ба р логов», встречаем Голлума (Gollum), а не «Го р лума», общаемся с эльфийским героем Келебримбором (Celebrimbor), а не «Селебримбэром» и, наконец, играем за Следопыта (Ranger), а не « скитальца» или «бродягу». Сюда же можно добавить точные топонимы: долина Удун, плато Горгорот, Нурн, а также обширный мир флоры Средиземья, приведенный в точности по Толкину. Что ж, переводчики игр и фильмов могут договориться, переводчики книг — никогда.

И что же теперь делать?

— Читать в оригинале. Частый совет, который можно услышать, когда кто-то в компании сокрушается насчет несовершенства того или иного перевода. Если ваш уровень английского позволяет — почему нет. Если есть страстное желание выучить язык — тем более вперед. Но знайте: впереди вас ждет не увлекательное приключение вместе с хоббитами, а серьезная переводческая работа: огромное количество устаревших и придуманных слов, десятки стихов.

— Успокоиться и выбрать своего переводчика. Каждый перевод Толкина на русский язык — это определенный компромисс. Грузберг — буквальный и слишком подстрочный; «Кистямур» — красивый, но излишне адаптированный; Г/Г — поэтичный, но — Сумникс и Колоброд; В.А.М — классический, но суховат; Немирова — не слишком самостоятельный и вторичный; К/К — излишне академичный и переполненный религиозными отсылками.

Идеального перевода не существует. И скорее всего не будет никогда. Если вам интересно мое мнение, то для себя я выделил переводы: Г/Г, К/К и В.А.М. Удачи вам в поиске своего Средиземья!

Мы также обсуждаем переводы Толкина в 69-м выпуске подкаста «Отвратительные мужики», послушайте его.

Источник

• ← лучший перевод фильма бойцовского клуба
• лучший перевод фильма крестный отец →