лучший перевод ведьмака книга
В каком переводе и порядке читать книги «Ведьмак»?
У издательства АСТ («Астрель») есть несколько видов изданий легендарной фэнтезийной саги от Анджея Сапковского, перевод в них один – Евгений Вайсброт и его соавторы. Фактически лучший перевод «Ведьмак» – именно такой, все остальные являются неофициальными.
Наверняка среди фанатов есть переводчики, сделавшие лучше. Но я с ними не знаком. Если знаете, напишите в комментариях. Оптимальным изданием считаю серию «Лучшие фантастические сериалы» в твёрдом переплёте со стильными обложками.
На втором месте отмечу «Сапковский с иллюстрациями» от того же издателя. Эту серию можно рекомендовать для чтения, например, в школьном возрасте, когда сухой текст разбавляется красочными картинками, соответствующими развитию сюжета. Третий вариант – «Мастера фантазии».
Ниже рассмотрим, в каком порядке читать The Witcher. Важно отметить, что произведение «Сезон грёз» выходило в 2013-м, события разворачиваются где-то в середине фэнтезийной саги. Поэтому читайте его в любое время, хоть с самого начала. Но важный аспект заключается в узнаваемых героях и чувстве ностальгии, с которым мастерски заигрывает польский писатель.
Лучший перевод «Ведьмак» – в каком порядке читать The Witcher:
Если вы ещё не играли в трилогию от CD Projekt RED, начинайте ознакомление с вышеперечисленных книг. Либо с их краткого содержания, поскольку дальнейшие события происходят уже после романов и считаются неканоничными.
Посоветуйте издание Ведьмака
06 Nov 2016 в 16:10
06 Nov 2016 в 16:10 #1
Хочу прочитать всего Ведьмака, но читалки у меня нет, а со смартфона неудобно. Поэтому думаю купить себе Ведьмака в бумажном варианте, плюс чтобы было в моей коллекции, т.к. мне очень нравится данная вселенная.
Вопрос: какое издание можете посоветовать? Рассматриваем возможность покупки ирл в москве, либо доставку из любого интернет-магазина.
Основные критерии (в порядке убывания важности): 1) Красивое оформление (обложка, + желательно чтобы были иллюстрации внутри. Пускай не очень много, но хотя бы 3-5 штук на 1 часть), 2) качественная бумага и печать (то есть не хлипкая, чтобы книга сохранилась надолго при бережном обращении), 3) хороший перевод + наличие всех глав и эпизодов (а то я читал комментарии, к некоторым изданиям пишут, что главы/рассказы пропущены).
Жду ваших советов, в особенности если у кого-то есть 1 из перечисленных изданий, отпишитесь, желательно прикрепите несколько показательных фоток книги непосредственно вашей.
06 Nov 2016 в 16:14 #2
Я бы первую взял, реально эпичная книженция.
06 Nov 2016 в 16:28 #3
06 Nov 2016 в 16:29 #4
06 Nov 2016 в 16:34 #5
06 Nov 2016 в 16:40 #6
есть все книги под электронную читалку, перевод там отличный
могу скинуть, а так хз
06 Nov 2016 в 17:18 #7
спасибо, но я хочу именно бумажные
06 Nov 2016 в 17:26 #8
Хочу прочитать всего Ведьмака, но читалки у меня нет, а со смартфона неудобно. Поэтому думаю купить себе Ведьмака в бумажном варианте, плюс чтобы было в моей коллекции, т.к. мне очень нравится данная вселенная.
Вопрос: какое издание можете посоветовать? Рассматриваем возможность покупки ирл в москве, либо доставку из любого интернет-магазина.
Основные критерии (в порядке убывания важности): 1) Красивое оформление (обложка, + желательно чтобы были иллюстрации внутри. Пускай не очень много, но хотя бы 3-5 штук на 1 часть), 2) качественная бумага и печать (то есть не хлипкая, чтобы книга сохранилась надолго при бережном обращении), 3) хороший перевод + наличие всех глав и эпизодов (а то я читал комментарии, к некоторым изданиям пишут, что главы/рассказы пропущены).
Жду ваших советов, в особенности если у кого-то есть 1 из перечисленных изданий, отпишитесь, желательно прикрепите несколько показательных фоток книги непосредственно вашей.
1 вариант, т.к. «Сезон гроз» можешь не читать (убого), возьми лучше «Башню шутов»!
Насчёт красоты не скажу, на полке стоит полное издание Ведьмака включая «Свадьбу Йеннифер». Но это одно из первых и картинки там убоги.
Как правильно читать Ведьмака?
Первый ответ, что напрашивается- это просто читать. Пойти в библиотеку, воспользоваться книжным магазином, заказать в интернете, или просто одолжить у друга и начать читать Анджея Сапковского. Дело в том, что за несколько десятилетий с момента создания первого рассказа о Геральте возникло немало проблем. Я сосредоточусь на том, чтобы упорядочить хронологию и представить порядок, которого просит логика, если мы собираемся прочитать все книги о Геральте.
Очень важно, что эта хронология- всего лишь предложение для читателей. Внимательный поклонник пана знаком с проблемой хронологии в произведениях, с расхождениями, возникающими в книгах и рассказах, со странной датировкой событий и последующих цитатах об этих событиях. Примером может служить действие « Сезона гроз» в 1251 году или, может быть, как говорит нам сам Сапковский в 1245. Это очень важно, потому что оказывается, что датировки, мелькающие в цитатах, позволяют нам определить более-менее «реальную» хронологию событий.
Сочинение, которое вышло в 1988 году на страницах журнала «Фантастика». На его основе был создан комикс Богуслава Польха «Дорога без возврата». Это рассказ очень важен, поскольку в более поздних произведениях Сапковский возвращается к нему и событиям, здесь описанным. Именно здесь вы узнаете, кто, вероятно, является отцом Геральта.
2. «Крупица истины» (Рассказ)
Первоначально был опубликован в 1989 году. Здесь Геральт уже появляется и теоретически это его основное приключение, ориентир года, в ракурсе которого, разворачиваются другие истории. Кроме Геральта, мы также встречаем Нивеллена.
3. «Меньшее зло» (Рассказ)
Действие разворачивается в 1231 году. Геральт оказался в Блавикене, где ему предложили работу. Этот рассказ послужил основой сценария печально известной польской экранизации приключений Геральта. Мне до сих пор больно.
4. «Край света» (Рассказ)
Здесь вы познакомитесь с Лютиком, который путешествует вместе с Геральтом. Действие разворачивается в 1244 году. Там будут эльфы, потому что приличная фантазия не может обойтись без этих длинноухих.
5. «Последнее желание» (Рассказ)
Так же, как «Край Света» действие происходит в 1244 году. Там мы познакомились с Лютиокм, а здесь мы узнаем кто такая Йеннифэр. Большая любовь на веки веков, но без «аминь».
6. «Сезон гроз» (Роман)
Ну, и теперь переходим к первой конкретике. Книга, выпущенная в 2013 году, хронологически находится примерно где-то в окрестностях предыдущего повествования. Почему? Варианты, как я уже упоминал в начале два:
Действие разворачивается в 1245 году – как утверждает Сапковский.
Действие разворачивается в 1251 году – как утверждают пытливые фанаты, которые разрушили всю хронологию и тем самым дали мне много пищи для размышлений.
Я ставлю на фанатов, потому что благодаря их любознательности последующие события получают смысл. Однако, несмотря на это, действие романа происходит после «Последнего желания», поэтому книга должна стать следующим этапом приключений Ведьмака.
7. «Вопрос цены» (Рассказ)
Официально события, описанные в этом рассказе разворачиваются в 1250 году. Неофициально, с последующими фактами, два года спустя. Так или иначе, в обоих случаях мы имеем дело с событиями после «Сезона гроз».
9. «Глас рассудка» (Рассказ)
Это столкновение Геральта с Вампиром. То же самое, что мы могли наблюдать позже в первой игре с нашим главным героем.
10. «Предел возможного» (Рассказ)
11. «Осколок льда» (Рассказы)
Снова появляется Йеннифер, так что вы знаете, что будет горячо.
12. «Вечный огонь» (Рассказы)
Здесь, главную скрипку играет Лютик, который расскажет вам историю о том, как возникла одна из его самых красивых баллад.
13. «Немного жертвенности» (Рассказы)
Еще рассказ и снова о любви, то есть движущей силе всех проблем этого мира.
14. «Меч предназначения» (Рассказ)
Действие разворачивается в 1262 году. Геральт узнает что есть Цири, и мы знакомимся с ней.
15. «Нечто большее» (Рассказ)
Мы пропускаем два года. Год 1264. Геральт снова встречается с Цири. В том же году Цири приезжает в Каэр Морхен. Это последний рассказ перед очередными частями саги.
16. Далее все остальные части саги
17. «Что-то кончается, что-то начинается» (Рассказ)
За пределами канона, которые иногда рассматривается как альтернативный конец для всей саги о приключениях Ведьмака. Но очень любимый всеми фанатами мира.
Разговор с Анджеем Сапковским
о переводах его произведений на русский язык
Все выделения курсивом в тексте соответствуют интонационным ударениям в высказываниях собеседников.
Татьяна Гладысь: Первый вопрос – общий. Я знаю, что Вас уже часто об этом спрашивали, но все же: Ваша оценка переводов Евгения Павловича Вайсброта?
Анджей Сапковский: Скорее положительная. Мне кажется, что это очень солидная работа, ведь мне его рекомендовали вначале как переводчика Лема, человека, который разбирается в польской фантастике. Надо признать, что в моем случае Вайсброт оказался в трудной ситуации, поскольку я был глубоко разочарован в различных российских издательствах, которые творили со мной что угодно и давали понять, что я и так должен быть доволен, мол, «Скажи еще спасибо».
Т. Г.: (согласно киваю)
А. С.: У русских большие проблемы с тем, чтобы безошибочно распознать во мне иностранца, особенно при том, что там ведь от акцентов в глазах рябит и никогда не известно: латыш? литовец.
Т. Г.: Знаю не понаслышке.
Т. Г.: Можно еще подбросить списочек ошибок?
А. С.: Пожалуйста. Я этого никогда не изучал.
Т. Г.: Я выписала лишь несколько, так как я сравнила пока что всего три рассказа (то есть я сравнила больше, но только три из них были в переводе Вайсброта: «Вопрос цены» ( Kwestia ceny ), «Крупица истины» ( Ziarno prawdy ) i «Ведьмак» ( Wiedźmin )) и сделала коротенький списочек таких больше всего бросающихся в глаза ошибок. Вот, например, из таких более серьезных: в рассказе «Крупица истины» слуги при виде Нивеллена «в крик и ходу!», а у переводчика мы получаем: «начали реветь и кланяться».
Т. Г.: Потому что « w nogi » он перевел как «в ноги бац!».
Т. Г.: Там было «у рыцаря были невероятные долги» ( rycerz (. ) mia ł (. ) nieprawdopodobne d ł ugi ), а у Вайсброта «был невероятно длинным» …
А. С.: «Была знакома», то есть «он о ней знал».
Т. Г.: Но Вайсброт перевел: «Геральт, который и сам, на манер некоторых портретистов, бывал склонен польстить клиентам, (. )»! Так и перевел!
А. С.: Неверно. Совершенно неверно.
А. С.: Конечно. О формуле.
А. С.: Таких моментов немало. Сходство некоторых слов в языке иногда сбивает с пути. Определенно сбивает с пути.
Т. Г.: Кроме того, например, «русалки и плаксы детей похищают» – а у переводчика получаем «русалки да нищенки детей умыкают», «Извини, Геральт, если у тебя другое мнение о волшебниках, полагаю, при твоей профессии оно у тебя есть» («оно», то есть «мнение»), в переводе читаем: «Полагаю, в твоем цеху их тоже немало» – то есть волшебников! среди ведьмаков! Волосы на голове дыбом встают, когда видишь такие вещи в тексте! Это ведь ужасно портит общее впечатление от чтения.
Т. Г.: (смех). До этого я еще не дошла.
А. С.: Когда я прочитал, что она ворует фрукты вместо того, чтобы совершать аборты, то у меня действительно волосы на голове дыбом встали.
А. С.: Я этого не замечаю.
Т. Г.: Теща, которая хотела «нахамить зятю» – в переводе у нас «набить морду зятю».
А. С.: (смеется) Ну да, ведь « napyskowa ć».
А. С.: (смеется) Так бывает … получаются такие вещи.
Т. Г.: И мы совершенно иначе воспринимаем героя!
А. С.: Что ж, работа нелегкая. Как говорит старая итальянская пословица, « traduttore – traditore », «переводчик – предатель», потому что он всегда тебя предаст, это несомненно. И все так делают.
Т. Г.: Но как отнестись к таким ошибкам, ведь это многое изменяет – начиная с внешнего вида, восприятия, по язык персонажа, где также происходят серьезные изменения (и об этом будет мой следующий вопрос). Насколько сильно, по-вашему, такие ошибки мешают?
А. С.: Конечно мешают, конечно.
Т. Г.: Как к этому отнестись? Это что-то заслуживающее порицания или же надо смотреть на это сквозь пальцы?
А. С.: Этого везде полно. Я, например, никогда не покупаю книг в польском переводе, если могу прочесть их на языке оригинала. Никогда не покупаю, потому что знаю, что переводчик всегда что-то переврет, обманет …
Т. Г.: Что-то всегда будет.
Т. Г.: И что с этими кирпичами?
А. С.: А мы даже не знаем. И тогда какая разница, отбросил упырицу таким или иным ударом. Если получается какая-то явная глупость – то виноват автор!
Т. Г.: Это был один из обнаруженных «ляпов». Ведь » ku ś nierz » – это «скорняк»! Это не «арбалетчик»!
А. С.: Конечно. (иронически) Несомненно «арбалетчик».
А. С.: У чехов также есть такой форум. В своем журнале » Ikarie » – это как польский » Now а Fantastyk а» – у них есть целая рубрика под заглавием «Как переводчик наломал дров», и там приводятся соответствующие фрагменты. Очень, очень смешно. Кстати, о чехах – раз уж говорим о разных типах ошибок – есть и такие, которые иногда прокрадываются, потому что для переводчика некоторые вещи настолько очевидны в его собственном языке, что.
Т. Г.: … что даже не проверит?
А. С.: …что даже не подумает. «Отрок» (слово, которое я взял у Голубева [2] ) обозначает в польском языке – и в русском, кажется, также – мальчика, подростка.
Т. Г.: A «среди ведьмаков есть волшебники»? «Полагаю, в твоем цеху их тоже немало»! Человек думает: «минуточку, что-то во всей этой саге не так»!
Т. Г.: Да-да, я помню этот фрагмент.
А. С.: …что должно было остроумно намекать, что во фляге была отнюдь не вода. Вайсброт коротко меня спросил, в чем дело, потому что не понял, и написал: «отхлебнул из бутыли и слегка встряхнул ее». Я говорю: «Это еще что такое?», а он: «А в чем было дело?» Я: «Выпил и передернулся, потому что там была водка». А Вайсброт смотрит мне в глаза и говорит: «Так вас в Польше передергивает от водки?»
А. С.: (смех). К счастью, в книгу не вошло, мы выяснили это еще в стадии объяснений, потому что это показалось ему подозрительным.
Т. Г.: Много таких ошибок отпало?
А. С.: Огого! Бессчетное количество! Бессчетное!
А. С.: Да, а это совершенно другая вещь.
А. С.: Ошибка, ошибка. Это ошибка. Конечно, трудно сказать, сколько времени было уделено переводу и каким образом, потому что мы все знаем, как это выглядит, как редактор может стоять у переводчика над душой и как – просто-напросто – заставлять его работать в темпе, который, конечно, отразится на качестве перевода. Я этого не знаю и никогда не узнаю, потому что мне об этом никто не сообщит. Если Вайсброт потрудится спросить о чем-то, чего не понимает, то я ему это объясню, и могу надеяться, что это появится в тексте. А если не потрудится спросить, то. Все. Потому что с мнением автора в данном случае никто не считается. Я Вам скажу одно: все то, что до сих пор было во всех этих «Ведьмаках», я еще мог. стерпеть. Но количество ошибок в «Башне Шутов» – это уже не смешно. Оказалось, что этим средневековым языком, историей и латынью я человека просто зарезал.
Т. Г.: A «Башню Шутов» тоже переводит Вайсброт?
А. С.: Да. И это получилось просто смехотворно. И я поставил условие, которое прежде. не знаю, ставил ли кто-либо когда-либо такое условие: я буду принимать перевод. Я хочу перевод читать и принимать.
Т. Г.: То есть перевод «Ведьмака» Вы не принимали?
А. С.: Нет, конечно, нет! Никто так не делает!
А. С.: К переводчику в нашей области относятся как к артисту. Он созидает.
Т. Г.: А если он создаст нечто совершенно другое, вместо того, что Вы написали?
А. С.: Ничего не поделаешь. Но я не имею права вмешаться. Редактор имеет право.
Т. Г.: Ну а такая чисто эмоциональная реакция? Меня, например, это бесит, но я холерик и всегда бурно реагирую. Что чувствуешь? Обиду? Злость? Какое это чувство, когда читатель получает совсем не то, что ты написал?
А. С.: И злит, и смешит… Но повторяю: сделать здесь ничего нельзя, потому что это просто не принято. Претензии к переводчику может иметь редактор, который это прочитает и, конечно, если сам знает оригинал, то может некоторые вещи уловить. Если сам знает язык – может что-то уловить. Если сам знает собственный язык, то может уловить некоторые вещи, например, что нельзя вцепиться зубами в бедро, и может спросить: «где там что-то такое написано?».
Т. Г.: А в тексте именно так!
Т. Г.: Даже на форуме читатели обнаружили: какой-то разбойник Кирьелейсон. Думают, швед, что ли? А потом кто-то догадался и говорит: «Это же Kirie Eleison и надо было перевести как Господипомилуй!»
Т. Г.: И говорит: «Ну ладно, я не обязан этого знать, но это ведь переводчик!»
А. С.: Там были и другие вещи. Ведь Огоньчик – это польский герб, не имеющий абсолютно ничего общего с хвостом! A человека всю книгу называют Хвост.
Т. Г.: Я не читала русский перевод.
А. С.: Неверно, совершенно неверно! Здесь надо принять польское название. Гербовое имя ( przydomek herbowy ) в данном случае не переводится. А там Хвост! Ну ни к селу, ни к городу этот Хвост! С одной стороны, называются полные имя и фамилия человека, и вдруг начинают его величать Хвостом! А все просто – это гербовое имя, как Сариуш-Вольски! Вольски, правда, герба Елита, но его гербовое имя – это Сариуш.
Т. Г.: Почему я говорю о всех этих небрежностях, потому что один из моих собеседников на форуме выдвинул такую идею (где-то это у меня записано, но не хочу сейчас копаться), что. как он это сформулировал: «нагнали рабов из студентов, а потом Вайсброт только пригладил текст». Так что возникла теория, что Вайсброт вообще этого не переводил, а лишь отредактировал. Я хотела бы это опровергнуть.
А. С.: Думаю, что все подобные подозрения безосновательны. Вайсброт – это переводчик старой закалки и никогда не согласился бы на что-то такое.
Т. Г.: Ага. Такой аргумент тоже появлялся.
Т. Г.: Раз речь зашла о тексте. У господина Вайсброта был тот же текст, который мы видим здесь, в польских изданиях?
А. С.: Безусловно. Безусловно.
А. С.: Было несколько серьезных изменений по редакции книги, но не до такой степени, чтоб это повлияло на перевод. Нет.
Т. Г.: То есть можно это рассматривать как источник перевода?
А. С.: Да. Никогда не было чего-то такого, чтоб он работал на основе каких-то черновиков, вещей еще не вычитанных, не прошедших правку, не отредактированных. Никогда, и я строго этого придерживаюсь (. ) .
Т. Г.: Два последних вопроса относительно ошибок. К сожалению, повсеместно встречается некоторое снижение стиля на полтона. На примере этих трех рассказов: в «Ведьмаке» градоправитель Велерад и вельможа Сегелин говорят иногда таким же языком, что и бандит в трактире, с сильным огрублением. Везде все реплики как минимум на полтона ниже.
А. С.: Хороший переводчик должен это улавливать. Но иногда язык этого не приемлет. Я Вам скажу как пример, что недавно в Испании в разговоре со мной несколько журналистов и литературных критиков подозрительно часто спрашивало, чего я хотел добиться таким исключительно неприличным языком в своих книгах.
Т. Г.: Погодите, но где там «исключительно неприличный язык», в самом деле?
А. С.: Я отвечал на эти вопросы и все время думал: где там такой язык? Неужто этого настолько много? Оказалось – да! Потому что для испанского переводчика и «холера», и «черт побери» …
Т. Г.: … сильные ругательства?
Т. Г.: И как раз с чем-то таким я столкнулась у Вайсброта. Я еще не анализировала первый том саги, но однажды наткнулась на такую сцену, когда Трисс находится в Каэр Морген и, узнав о месячных Цири, говорит: «Я поубиваю этих проклятых дураков». Знаете, я тоже ругаюсь, бывает. Я знаю, что когда человек встанет в 8 утра и саданет мизинцем о тумбочку, то он не скажет «дорогая мамочка»…
А. С.: Как я уже сказал, это вопрос чувства языка, насколько переводчик это чувствует. Он должен понимать – а это очень сложно, особенно в случае такого типа слов – что можно и что не пристало сказать при дамах, а что в обществе дозволено. «Черт побери», «шлюха» – никто не обидится и в обморок не упадет, не правда ли?
Т. Г.: (смех) Я в обморок не упала, значит, можно.
А. С.: А здесь с этим чутьем бывают проблемы.
Т. Г.: Я спрашиваю обо всем этом, потому что стараюсь как бы заручиться поддержкой, поскольку я указываю на ошибки, и не хотела бы хватить через край, чтоб не было такой ситуации, когда я, например, что-то найду и скажу, что это грубая ошибка, а Вы скажете: чепуха, все отлично переведено.
Т. Г.: С другой стороны, совершенно изменяется язык королевы в «Вопросе цены». Вместо «твое предположение меня весьма уязвило» она говорит в переводе: «ты сделал мне больно». Ведь там такое прекрасное предложение, характеризующее ее стиль: «Моя дочь должна выйти за соответствующего человека, ибо это моя дочь.». Все, точка! А что у нас в переводе? «Дочурка, доченька, зятек «. Это совершенно другой персонаж. Языковая сторона образа героини изменяется…
А. С.: Нет, нет, ошибка, ошибка.
Т. Г.: … причем катастрофически!
А. С.: В таких ситуациях, когда нет явного извращения текста, то переводчик вправе – и я сам многократно защищал это право – вправе считать себя артистом и писать (переводить), как он это воспринимает. Если воспринимает явно не так – значит, воспринимает не так.
А. С.: А я для примера вам скажу, что столкнулся с такой кандидатской работой, написанной кем-то с побережья: «Перевод Вайсброта и текст Сапковского». И там кроме многочисленных, конечно, ошибок появляется пример того, как Вайсброт меня исправляет. Когда я пишу о каком-то ряде деревьев, «а Вайсброт исправил, потому что деревья никогда не растут в ряд». Растут.
Т. Г.: Похожий пример: это вызвало огромную дискуссию на форуме (…)
(конец первой стороны кассеты) [говорю о развевающихся волосах упырицы]
Т. Г.: И вторая вещь, о которой я хотела бы спросить – и это уже будет последний вопрос, касающийся конкретно перевода. а, кстати, еще о таких небрежностях: у Ежа в «Вопросе цены» в переводе свиное рыло. Несмотря на то, что он еж! Но у него рыло!
Т. Г.: Так вот, в «Вопросе цены» я столкнулась с чем-то, что меня очень. «возмутило», наверное, будет подходящим словом. А именно: в рассказе переводчик четырежды дописал от себя фрагменты, в которых герои совершают различные языковые ошибки, что сильно нарушает авторский текст. Вот, пожалуйста, конкретный пример. В оригинале такой прозрачный намек на то, что Геральт одет неподходяще, то есть: «одеть» – «вы хотели сказать переодеть» – «одеть». Что мы получаем в переводе? Языковую ошибку: «одеть» – «надеть» и потом Вайсброт еще добавляет от себя предложение, чтобы «подогнать» текст под свою версию. Потом такого же типа ошибка появляется у Геральта. (Ведь выставлять одного только кастеляна «неграмотным» некрасиво.) После чего дважды – это уже в речи королевы – дописывает свои фрагменты, чтоб как-то подтянуть это под одну идею.
А. С.: Это стиль работы переводчика. Это теоретически допустимо. Не должно быть, но бывает, это допускается. Мне это не нравится, конечно, потому что текст должен быть таким, как его написали.
Т. Г.: А мы получаем текст, досочиненный переводчиком, просто-напросто!
Т. Г.: (с интересом) Нет-нет. Об этом будет сегодня на встрече?
А. С.: Возможно. Может, я упомяну эту историю. Дело было в том, что какие-то там лесбийские элементы сочли исключительно грязными и, не уведомляя об этом автора, постановили решить вопрос очень просто: заменить одну из девушек парнем и все будет ОК.
А. С.: Газета сочла это настолько омерзительным текстом, такой порнографией, что «они этого напечатать не могут». Так что вот АСТ и это. Если бы это еще какие-то высохшие старухи были или знаменитая мадам Фурцева из Министерства культуры (прежнего, когда-то Фурцева была министром культуры). Ан нет! Две молодые двадцатилетние девушки! Бросились с (смех) этим ножом для обрезания на мой текст. Потому что «грязный». A Вайсброт защищал.
Т. Г.: И такой вопрос: как Вы относитесь к так называемым «народным переводам», то есть таким любительским, когда кто-то переводит в рамках хобби или просто потому, что ему это нравится, или просто смотреть не может на ошибки и хочет это исправить.
А. С.: (. ) [7] никакой проблемы. Конечно, я должен уже в такие моменты думать в категориях бизнеса. Переводчик и издательство имеют определенные права. Поэтому если кто-то делает это в виде хобби – то пожалуйста, на здоровье. Если же это делается с целью заработать, то – к сожалению, нет, я не могу этого ни одобрять, ни хвалить. Потому что в таком случае это нарушение авторских прав.
А. С.: Вообще-то, монополия на перевод не должна принадлежать одному человеку. Но – как я уже сказал – наступили такие отвратительные времена, что никто так не делает. Издательства в других странах не работают в такой ужасной спешке, как наши. Они работают нормально. Стандартной процедурой является, когда фрагменты текста дают нескольким переводчикам и потом сравнивают результаты и выбирают переводчика из более или менее многочисленной группы (поскольку издатели также, как правило, работают со своими переводчиками). А здесь. И я действительно много вины возложил бы все-таки на редакторов. Во-первых, каждый перевод должен быть вычитан, проверен, очень тщательно, и даже не на вопрос соответствия оригиналу, а на вопрос русского языка, того, есть в этом смысл или нет смысла, как это звучит.
Т. Г.: К сожалению, некоторые вещи в переводе не имеют смысла, видно, что корректор этого не читал.
Т. Г.: Но тогда он не должен иметь претензий, если кто-то указывает на его ошибки.
А. С.: Разумеется, нет, и я считаю, что так и должно быть, поэтому хорошо, что есть такие сайты, надеюсь, что кто-то это читает!
Т. Г.: То есть Вы одобряете?
А. С.: Конечно, одобряю! Так и должно быть!
Т. Г.: Вот так выглядит наша главная страница. [фотография, сделанная в этот момент ] Сайту как раз недавно исполнился год.
А. С.: Надеюсь, что кто-то это читает, и кто-то обращает на это внимание!
Т. Г.: Около 40-60 человек в день.
А. С.: Но повторю: что касается «Ведьмака», то я еще некоторые вещи терпел. Но трагедия, которая вышла с «Башней Шутов»… Сначала, когда меня попотчевали пылающей пагодой и сражающимися самураями на обложке…
Т. Г.: Да. Над этим тоже смеялись на форуме.
А. С.: … и Науменко из АСТ, пожав плечами, говорит: «А в чем, собственно, дело? Ведь красиво.»
Т. Г.: Ну. Что не так? То же место, та же история.
А. С.: Он вообще не понимал, чем я недоволен: «А что, не любишь самураев?»
А. С.: …«Что у тебя за претензии к самураям?»
Т. Г.: Еще два вопроса от друга. Это вообще очень интересная история, два года назад он меня спрашивает: «Слушай, а что из польской фантастики стоит почитать?». Я ему говорю: «Знаешь, есть такая замечательная книга, собственно говоря, серия, но – знаешь что – не читай этого в русском переводе, потому что. » и привела несколько ошибок. И он выучил польский. Сейчас он довольно хорошо владеет польским, вижу, как он отвечает на польском форуме, иногда мне что-то по-польски напишет, и я иногда, когда не переключусь, ему по-польски письма пишу. так что и так бывает.
А. С.: Известная фраза: «Не бойся, конница идет на выручку». «Кальвария прибывает!», «Не бойся, Кальвария уже в пути!». Итак, Кальвария, затем совершенно повсеместное явление перевода английского слова « pathetic » как «патетический». Совершенно повсеместное явление!
Т. Г.: Ну да, ведь понятно, что это значит то же, что и по-польски. Так же, как эти парапеты, кресла или.
А. С.: «Появился на пороге и выглядел патетически». Ну прямо плакать хочется, так патетически выглядел! И везде этот « pathetic » повторяется с упором, достойным более стоящего занятия, честное слово. И таких примеров. имя, как говорится в Библии, им легион.
Т. Г.: Последние три вопроса, которые я получила сегодня утром мэйлом. Мой друг (кстати, именно тот, который выучил польский язык и очень меня поддерживает в этой деятельности, и который создал для меня этот сайт) пишет так: спросить, «согласен ли он с тем, что Вайсброт снизил уровень текста, поэтому в России относятся к Сапковскому менее серьезно, чем в Польше, потому что часть литературного уровня оказалась отсечена из-за этой примитивизации языка?…»
А. С.: Ну. (разводит руками) что поделаешь. С этим ничего нельзя сделать.
Т. Г.: «. юмор сохранился, но стал такой более грубый, более примитивный».
А. С.: Конечно, я не согласен, и знаю, что это наносит мне урон, в том числе и материальный ущерб. Потому что результаты могли бы быть лучше. И иногда, к сожалению, так получается, что первый выход на рынок – и провал, причем неизвестно почему. Предъявляешь к себе претензии, а оказывается, что это потому, что переводчик напортачил. В Польше тоже были такие случаи с фантастикой. Великолепные авторы – и осечка на польском рынке, потому что так их перевели, что никто не был заинтересован второй книгой. Так тоже случается. Так что то, что это вообще функционирует, что ты себе какую-то репутацию на этом рынке заработал, и твои книги покупают – это и так чудо. И так чудо.
Т. Г.: Мы также спорим о том, все ли детали надо точно перевести, чтоб были соответствующие ссылки и т.д.
А. С.: Нет, по-моему, многие из таких деталей – это просто слова-ключи, и не надо писать, что это Шекспир, зато надо…
Т. Г.: … но если ты это когда-нибудь читал, то знаешь.
Т. Г.: Много таких вещей пропало, увы, при именах.
А. С.: Например, тот же Хвост. Я ему говорил, что некоторые вещи он совершенно напрасно переводит! Я даже смеялся над ним.
Т. Г.: Мой друг удивляется, например, открывает книгу и читает: «Ауберон и Цири». Какой еще «Ауберон»? Открывает оригинал –
Т. Г.: …Ведь тогда сразу понятно, о ком речь …
Т. Г.: …а здесь непонятно, о ком речь!
А. С.: А с какой стати – и это еще одна крайне отвратительная манера Вайсброта – он англицизирует тексты! Иностранные имена собственные у него получаются английскими! Итальянские – немецкими!
Т. Г.: Ага, или французское слово читает по-немецки – так тоже было.
А. С.: По какому праву он это изменяет? Я знаю, что это трудно, потому что кириллица должна передать фонетику, но Боже ж ты мой! Что-то явно французское нельзя переделывать в немецкое! Нельзя «и» менять на «ай»!
Т. Г.: …а таких случаев полно.
А. С.: А этого до черта много! Я иногда жалуюсь, говорю: Вайсброт, почему ты так сделал? А он: «Нуу, потому что я думал, что это так должно быть».
Т. Г.: И последний из трех вопросов моего друга: «роль архаизации: есть ли четкая граница между исторической и просторечной стилизацией (мы об этом довольно много говорили на форуме), и как лучше передать, если точно нельзя: чем жертвовать в первую очередь?» То есть скорее стремиться передать «просторечие», или, скорее, архаичность? Если бы нельзя было передать оба явления?
А. С.: В тексте архаизация исполняет определенную роль. У меня она чаще всего служит тому, чтобы показать разницу в интеллектуальном уровне людей. Поэтому чаще всего на таком странном языке, старопольском, этаком «голубевском», у меня разговаривают какие-то караульные, какие-то бабки на рынке. и именно такую функцию исполняет архаизация. Она сразу как бы разделяет для читателя: это перевозчик на пароме или крестьянин, а это волшебница, окончившая университет. Она не говорит на старопольском, а на нашем современном языке, и это должно показать, что существовали разные уровни языка, так, как они всегда существуют.
Т. Г.: Этого, к сожалению, иногда совершенно не видно у Вайсброта, у которого много героев говорит одинаково.
А. С.: А это надо показать! Мой испанский переводчик тоже жалуется, мол, он просто застывает над некоторыми фрагментами текста, потому что испанский язык не подвергся такой эволюции, из-за чего он не может найти нужного слова, потому что куда, к насколько далекому прошлому он должен был бы обратиться, чтобы так архаизировать язык?
Т. Г.: …и кто бы это тогда понял.
А. С.: …именно. И в этом проблема. Он потом сидит над этими текстами и не знает, что делать. Потому что у него нет чего-то такого, мол, это «врата» (смех) или что кто-то сидит не на «стуле», а на «карле», и такого типа вещи, которые нас сразу отсылают к средневековью. За это, кстати, ко мне всегда предъявляют претензии в Польше: почему мои герои говорят на совершенно современном языке. А на каком они должны говорить!?
Т. Г.: Конечно – и кто бы их понял в противном случае? Поэтому – кратко суммируя вопрос – если бы нельзя было передать в переводе и одно и второе явление, то что было бы большей потерей – архаизация или просторечие?
А. С.: Тогда я бы предпочел поставить крест на архаизации и поиске точных параллелей между «отроком» и «подростком» – пусть будет «подросток», оставим в покое «отрока», главное, чтоб читатель понял, в чем дело.
Т. Г.: Чтобы указать зато разницу в языке героев.
А. С.: Чтобы указать разницу. Не исключено, что есть другие возможности, которые можно бы было использовать. В конце концов в русском есть этот язык извозчиков, крестьян и так далее, где можно вплетать какие-то там «сталбыть», что-то, что покажет, что это извозчик, а не профессор из университета. Потому что профессор так не выразится.
Т. Г.: И последний вопрос. Когда мы разбирали этот перевод, то некоторые вещи просто завели нас в тупик. Мы просто-напросто не знали, как это интерпретировать, потому что возможны были разные трактовки. Не знаю, могу ли я этим поморочить голову, но. такой короткий вопросик: » wykroty «, которые przest ę puje конь ведьмака – это поваленные деревья или ямы после вырваных с корнем деревьев?
А. С.: Ямы. » Wykrot » – это именно яма на месте вырванного с корнем дерева…
Т. Г.: …потому что словарь дает оба значения…
А. С.: Да. Но правильным является только одно. Это яма, причем обычно такая, которая с одной стороны «надстроена» вырванным деревом.
Т. Г.: То есть конь не может этого «спокойно переступать»?
Т. Г.: Ага! Я была права!
Т. Г.: Упырица, которая перед тем, как окончательно убежать, перед тем, как Геральт спустился в подземелье, » zakr ę ci ł a si ę w miejscu «. Она совершила несколько оборотов? Повернулась на пятке и убежала? Это заняло у нас несколько страниц на польском форуме, и никто не мог этого объяснить, то есть у каждого была иная версия.
Т. Г.: И опять я была права. А коль речь идет об упырице. Здесь, кажется, проблема с мифологией, потому что в рассказе «Ведьмак» Вайсброт довольно непоследователен в переводе названий разных существ, раз то же существо у него названо таким словом, а раз другим. И вот эта «упырица». есть ли у Вас какое-то предложение, как следовало бы эту «упырицу» назвать по-русски? Потому что в польском языке есть и » upi ó r «, и » strzyga «. По-русски Вайсброт переводит это: «упырь» и «упырица», но тогда получается, что это то же существо, только разного пола. Есть ли у Вас какое-нибудь предложение насчет того, как это должно выглядеть?
А. С.: Пожалуй, нет. » Strzyga » очень сильно срослась с польским языком, и если в русском языке явного эквивалента нет, то, наверное, эта «упырица» все же наиболее точный вариант.
А. С.: …Скорее именно такая «попытка».
Т. Г.: А когда я сталкиваюсь с такой проблемой, как, например, нетипичное словосочетание, например, когда-то мы анализировали «меч зашипел» и все – кого не спросила из поляков – реагировали: «что? Меч не может шипеть!»
А. С.: Может. Может-может.
Т. Г.: Но это наверное, не самое типичное словосочетание? Вы бы хотели, чтобы на русском языке это было передано каким-то равно нетипичным словосочетанием? Ведь это тоже элемент стиля.
А. С.: Не знаю, как это делается, но меч может шипеть. И он у меня никогда не шипел просто так, а шипел в ножнах.
Т. Г.: …«Меч зашипел в ножнах и коротко блеснул в свете каганцев.».
Т. Г.: (смех) Мои собеседники не держали.
А. С.: А кроме того, это вопрос licenti а poetic а, по тому же принципу, как сабли свистят или поют.
Т. Г.: То есть это следовало бы передать при переводе?
А. С.: Конечно. Тем более, что – думаю – в мире существует баталистическая литература, в которой такие вещи передаются подобным образом, и не техниками, а писателями и поэтами. Я тоже могу сказать, что «у лукоморья дуб зеленый» – я в жизни не видел никакого дуба ни на каком лукоморье, не правда ли?
Т. Г.: И еще такой вопрос: могу ли я сослаться на этот наш разговор на сайте? Как Вы на это смотрите? Я, конечно, прислала бы Вам весь материал для просмотра.
А. С.: Я бы предпочел, чтобы – если Вы хотите это цитировать – Вы согласовали это со мной.
А. С.: Можно, но тогда, пожалуйста, с авторизацией.
Т. Г.: Нет, я, конечно, процитирую только то, что Вы разрешите. Это мне нужно, потому что – как я уже говорила – я ищу какие-то аргументы в свою защиту, потому что мне говорят, что я выдумываю, и все в переводе отлично.
Т. Г.: Можно еще только попросить автограф для нашего сайта?
Т. Г.: Спасибо большое.
А. С.: Пожалуйста. Было очень приятно.
Беседовала с Анджеем Сапковским
и переводила интервью на русский язык
2 июня 2005 года, Краков
[3] Изъято по желанию А.Сапковского.
[4] Изъято по желанию А.Сапковского
«Крещение огнем», глава 2:
«Кровь ельфов», глава 2:
«Coś się konczy, coś się zaczyna»:
И.Брюн. : Йеннифэр ругалась, швырялась предметами и заклинаниями, повторяя, что в белом похожа на какую-то долбаную девственницу. Расстроенная Нэннеке тоже начала орать, упрекая чародейку в том, что та ведет себя хуже, чем три долбаных девственницы вместе взятых.
(Польский биографический словарь в интернете)
[7] К сожалению, первое слово нераспознаваемо в записи.
(У.Шекспир, «Гамлет», пер. Лозинского. Акт 3, явление 1).
«Олень подстреленный хрипит,
Уж так устроен свет.»
В переводе Пастернака:
«Пусть раненый олень ревет,
А уцелевший скачет.
Кому что рок назначит.»